Страница 92 из 171
321. КОМСОМОЛЬСКАЯ ОДА
От пен океанского вала До старых утесов Кремля Такой молодежи не знала Видавшая виды земля. Стучит ли топор дровосека В глуши затаймырских болот, Подводный ли строится флот, Где сложные тайны отсека И грозных машин обиход, Плывет ли в Гренландию лед, Где знамя советского века Над полюсной льдиной встает, — От книжных страниц до раскрытых Пустынь стратосферных высот Кипит этой силы избыток, Идет комсомольский поход. От пен океанского вала До старых утесов Кремля Такой молодежи не знала Видавшая виды земля. Под гулкий азарт стадионов, Где мускулы бронзой полны, Под грохот товарных вагонов, Везущих богатства страны, В морях ли, во льдах и туманах, У горнов, где блещет литье, В путях ли, которым Стаханов Дал строгое имя свое, Под гул самолетных моторов, В колхозах, где рожь высока, — Остры их горячие взоры, Крепка молодая рука. От пен океанского вала До старых утесов Кремля Такой молодежи не знала Видавшая виды земля. Идут, отшвырнув белоручек, В тайгу, где лишь дебри рычат. Там жизнь их суровая учит, Где волки учили волчат. В мученье трудов неприметных, В закалке их яростных воль Встает из тайги беспросветной, Как юный рассвет, — Комсомольск, И смотрят отцов их громады На мир, что действительно нов, И сердце отцовское радо Такому упорству сынов. От пен океанского вала До старых утесов Кремля Такой молодежи не знала Видавшая виды земля. Бандитский ли залп перекатом Пройдет пограничной грядой — На смену упавшему брату Встает его брат молодой. На сопках таких Заозерных, Где желтый налетчик залег, Где, флаг его сбросив узорный В разбойничьей крови поток, Сметая налетчика силу, Промчался наш огненный шквал, — Там над самурайской могилой И штык комсомольский сверкал. От пен океанского вала До старых утесов Кремля Такой молодежи не знала Видавшая виды земля. Далеко идут по вселенной Круги нескончаемых битв, Но слава о нас неизменно Над ветхой землею гремит. И племя растет молодое — Могучего леса побег, И солнце глядит золотое На листьев зеленых разбег. И в шуме той рощи веселой Пророчество будущих лет: Свободной земли новоселы Идут во Всемирный Совет. От пен океанского вала До старых утесов Кремля Такой молодежи не знала Видавшая виды земля. 1938322. ДЕВЯТОЕ СЕНТЯБРЯ 1944 ГОДА
Я так жалею, что я не был В том сентябре в балканских далях, Когда твои земля и небо, Сестра Болгария, восстали! Когда волна освобожденья Сердца людские расковала, Сентябрь, как май, дышал твореньем Весны, доселе небывалой. И годы черные казались Обвалом, рухнувшим в глубины, И вновь на Шипке повстречались Болгаро-русские дружины! Но уже новою весною Болгарских братьев обнимал я, Краса Софии предо мною Всем блеском мартовским сияла. Хотя и шли еще солдаты На фронт, в холмы за Балатоном, Но миру люди были рады, Полям без выстрела и стона. Я слышал вольных песен голос, Долины пели и поляны, Где Вела Пеева боролась, Сражалась милая Лиляна. И братства верною основой Остались в сердце дни такие, Летело слово Димитрова Над пробужденною Софией. И вот прошли года… Былое Глядит героев павших ликом, А настоящее — с тобою, В размахе чудном и великом. Сестра Болгария! Всё краше Страна — любовь златая наша, Пускай довольства полной чашей Твой будет новый день украшен! Я мысленно пройду от края Тебя до края, от Дуная — Все горы, к морю, где играет Волна зеленая, родная. И, как волна, пусть пенит радость Все города, поля, высоты, Сестер и братьев, зрелость, младость — Годов трудолюбивых соты! <1959>323. ВОСПОМИНАНИЕ
Не может сердце позабыть былого, Хотя оно уж за годов горой, Я вспоминаю — и волнуюсь снова — Далекий ныне год сорок второй. Над обгорелой рощей легкой тенью Весь голубой июньский день летел. На линии резервных укреплений Один участок генерал смотрел. Смотрел окопы, блиндажи и доты, Всю маскировку, лазы и ходы, Всё было крепкой, мастерской работы. Он вдруг увидел девушек ряды. И в строгие он всматривался лица, Как будто видел первый раз таких, Каким не только надо удивиться, А унести в солдатском сердце их. «Скажите мне, что здесь работы вашей?» — Спросил он. — «Всё, товарищ генерал!» — «Как, эти доты строили вы даже? А кто ж их так хитро маскировал?» «Мы все!..» — «А кто вам проволоку ставил? А кто же вам окопы одевал Так чисто, что и щепки не оставил?» — «Всё мы одни, товарищ генерал!» И генерал пошевелил бровями: «Но мины ж вы поставить не могли?» — «Саперами мы тоже были сами, Всю связь мы тоже сами провели…» — «Немалый путь, я вижу, вы прошли!..» И взгляд его скользнул по лицам острым, По их суровой, девичьей красе: «А что вы все похожи, словно сестры?» — «Мы сестры все, мы комсомолки все! Мы ленинградки!..» В солнечные дали, За Пулковский, в боях разбитый вал, Невольно тут взглянул поверх развалин, Чтоб скрыть волненье, старый генерал… Когда теперь мы слышим отовсюду Про молодости подвиг трудовой — На целине, на стройках, равных чуду, Сиянью зорь над юной головой, Я знаю, что ничто не остановит Бесстрашных тех, упорных юных тех, Пусть грозы все гремят степною новью, Шторма встают штормов превыше всех, Пусть колет вихрь мильонами иголок И валит с ног на предполярном льду… Я вспоминаю этих комсомолок Под Пулковом в сорок втором году. 1958