Страница 171 из 176
— Это всё, что ты хочешь мне сказать?
— Да. Да, прости, Турукано. Прости, но я больше не могу. Не могу, правда, с тех пор, как я понял. Нам лучше расстаться. Мы по-прежнему будем родителями нашего сына, но… я не могу больше быть рядом с тобой.
— Как хочешь, Пенлод. Я с тобой не спорю. Ты прав. Только скажу, что я тебе тогда — когда мне удалось добиться своего и бежать — честно предложил уйти и оставить меня. До того, как сказал, что у меня будет ребёнок. Я не навязывал тебе ни ребёнка, ни себя. — Тургон не поднимал на него глаз и продолжал перебирать бумаги.
— Ну и хорошо, — ответил Пенлод.
Он отправился домой, в маленькую комнату, которую взял для себя и сына в маленьком, наново построенном деревянном доме. Тургон дневал и ночевал в своём рабочем кабинете, но жить в королевской резиденции Гилфанону всё-таки было неловко. Дома Гилфанона не было: он куда-то пошёл с дядей Эарендилом.
Конечно, Пенлод искренне сказал Тургону всё, что думал.
Одного Пенлод не учёл: как он на самом деле его любит.
На следующее утро он опять пришёл к его дому; он вспомнил все те бесчисленные разы за те годы и десятилетия, когда жил в Гондолине, когда он приходил к своему владыке Тургону, как отчаянно билось его сердце. Но сейчас, после многих лет совместной супружеской жизни, тоска оказалась такой, что ему хотелось кричать. Он застыл и сдержался, не поднял голову вверх, чтобы посмотреть, у себя ли он.
На мгновение он испугался, что Тургон не захочет допустить его к себе. Но нет, его сразу провели в королевский кабинет. Тургон по-прежнему склонился над бумагами и что-то писал, как будто бы и не вставал со вчерашнего дня.
— Доброе утро, — приветливо сказал он.
— Послушай… можно… у меня есть к тебе один вопрос и одна просьба.
— Конечно, Пенлод, я сделаю всё, что ты попросишь. Только скажи. Правда, не обещаю, что отвечу на твой вопрос.
— Тогда я начну с просьбы, хорошо? Тургон… — Пенлод подошёл к нему и опёрся о стол. — Тургон, можно всё будет, как раньше? Как вчера утром? Как будто бы вчерашнего дня не было? Можно я опять буду с тобой? Ты можешь меня не любить, мне всё равно, правда. Просто я не смогу дальше жить, зная, что мы с тобой в разных домах, в разных комнатах — и так будет всегда… я не могу спать без тебя, вообще ничего не могу. Пожалуйста, Тургон. Ты обещал.
Тургон поднял на него свои большие серые глаза, помедлил мгновение и сказал:
— Конечно, Пенлод, как скажешь.
Пенлод обошёл стол и схватил его в свои объятия, поднял со стула и прижал к себе.
— Ну ведь со мной тебе не так плохо, правда? Правда, Туринкэ? Правда? Можно я всё-таки спрошу? Можно? Ты любишь меня? Или любил? Хоть немного. Ты ведь всегда говорил, что любишь. Это правда, или…
— Правда, любовь моя, я тебя люблю, — сказал Тургон. — Я люблю тебя. Очень.
— С каких пор? — спросил Пенлод, запустив пальцы в его густые чёрные волосы. — С каких пор?
— Когда я тебе говорил, что люблю, это было просто… я не знаю… очень тёплое чувство, привязанность… — признался Тургон. — Потом, когда родился Гилфанон, я тебя уже совсем полюбил. В тот самый день, в тот момент, когда ты взял нашего мальчика на руки. Но сейчас я чувствую, что это было всё… всё было не то. Понимаешь, я сейчас… Я сейчас выглянул в окно, и увидел, как ты идёшь по улице. Увидел тебя, твои плечи, руки, твою походку… то, как ты наклоняешь голову… И я почувствовал, что я тебя люблю, что я без тебя не могу больше совсем, совсем, невыносимо люблю; я не знаю, что со мной было бы, если бы ты сейчас не вошёл и не поднялся ко мне в кабинет. Пенлод, ну что ты делаешь? Запри дверь, пожалуйста. И ставни закрой. Ну и что, что даже ты так высоко не сможешь заглянуть? А мой внук с его идиотским летающим кораблём и не менее идиотскими понятиями о нравственности?! Теперь можно…
— Да, да, — шептал ему Пенлод, — можно. Можно.
— Мы же так давно вместе, — сказал Тургон. — Так давно любим друг друга…
— Да, да, да! Так давно! С сегодняшнего дня, мой любимый! С сегодняшнего дня!
— Но не на рабочем же столе, Пенлод! Ах… ну ладно, ладно…
Комментарий к Глава 51 и последняя, из которой мы узнаём, что Маэдросу больше никогда не придётся охотиться Фик не закончен – остался ещё небольшой эпилог :)
Отцовское имя Тургона – Сарафинвэ – присутствует в текстах Толкина, опубликованных в журнале Parma Eldalamberon (17): оно не попало даже в “Историю Средиземья”. Там же встречается вариант “Норофинвэ”.
Вот небольшая альтернативная история про Румиля – “Диктант для короля”, где и Румиль, и, разумеется, Финарфин выглядят гораздо симпатичнее, чем здесь :) https://ficbook.net/readfic/4804559
====== Эпилог: 1. Странник Средиземья. 2. Праздник ======
1. Странник Средиземья
— Да, конечно! Гватрен, милый, своди туда Элеммакила, — сказала Карантир. — Мама сейчас там. Это так красиво! Скульптуры, конечно, огромные, но папа и Майтимо просто как живые. Сейчас как раз самое время. На закате над морем всё такое розово-алое.
— Я тоже пойду, — сказал Келегорм.
— Там наверх лезть надо, — покачала головой сестра. — Я всё-таки за тебя ещё боюсь. Ну и поможешь мне хлеб нарезать.
— Ох, ладно, как хочешь, — Келегорм обиженно махнул рукой. — Давай свой хлеб.
— Сейчас-сейчас, — Карантир залезла на полку в резной шкаф из красного тиса. — Вот они у меня тут лежат… — Она посмотрела в окно — Элеммакил и Гватрен шли вдвоём по побережью — и выложила на стол два больших и пухлых круглых хлеба.
— Режь, — сказала она не без самодовольства.
Келегорм разрезал хлеб, раздвинул половинки — и чуть не прослезился. Это оказался туго набитый начинкой пирог с олениной.
— А что, второй тоже? — спросил Келегорм, не веря своему счастью.
— Второй с перепёлками, — ответила она.
Келегорм крепко обнял и поцеловал сестру.
— Морьо, ну что бы я без тебя делал!
— Ешь-ешь, — сказала она, глядя на то, как он осторожно отрезает кусочек. — Мама обещала их задержать до восхода луны. И за Элеммакила не волнуйся…
— Да, — пробормотал Келегорм с полным ртом, — у мамы с собой всегда не только долото, но и морковные лепёшки.
— Ну что у вас слышно? — спросила Карантир, когда Келегорм справился с четвертью пирога. — Вы в Гондолин заезжали ведь? Говорят, Аракано всё время в разъездах…
— Да, — сказал Келегорм. — Всё знакомится со страной. Ну, я считаю, это к лучшему. Ты не поверишь, где он был…
— А Тургон как? — спросила сестра.
— Ужас, — сказал Келегорм.
— А что такое? — с беспокойством спросила Карантир.
— А ты их дочку видела?
— Да, видела, лет пять-шесть назад, а что?
— Ей пятнадцать, — мрачно сказал Келегорм, — а она уже выше Элеммакила. Вообще-то, если подумать, каким ещё может быть ребёнок Тургона и Пенлода? Тургон мне уже говорил, что он этого и боялся, но Гилфанон в них обоих не пошёл, он скорее похож на Пенголода. А для девочки… Прямо даже не знаю, где ей мужа искать, — вздохнул Келегорм, как будто бы это было его личное дело. — Если только правнуки Тингола, Элуред и Элурин, наконец, соберутся потомством обзаводиться. Но этого сколько ещё ждать придётся?.. А Амрод же у вас был весной, да? Я так понял, они как-то быстро уехали…
Карантир вздохнула и отрезала брату кусок от другого пирога — попробовать.
— Понимаешь, Тьелко, маме почему-то не особенно нравится Финдуилас. Я этого, честно говоря, не понимаю. Не ждала совсем! Я уверена, что это не потому, что она внучка Финарфина, мама хорошо относится к остальным родственникам из его Дома. Знаешь, я ждала совершенно другого!
— Чего? — спросил Келегорм, выплёвывая косточку перепёлки.
— Ну понимаешь… у нас всё-таки все браки какие-то странные. То есть я всегда думала, что она не одобрит кого-то ещё. Нариэндил на две головы выше Маглора, мой Гватрен — необразованный авари, Луинэтти — тоже обычная тэлерийка, не говоря уже о том, что Курво сейчас в её теле и, может, даже будет матерью её ребёнка, Фингон и Элеммакил вообще мужчины… ну, изначально. Тут много что можно не одобрить. А она любит всех, кроме Финдуилас!