Месть убитого банкира

Теперь уже Настя повалилась на него, прижалась губами к шее и замерла.

Неизвестно, как долго они лежали бы на полу и что было бы после, если бы на кухне не запахло дымом. Чекмарев сдвинул де-вушку в сторону, вскочил, торопливо натягивая брюки, и выклю-чил газ.

- У повара возникли проблемы?- спросила Настя.

Она все еще сидела на полу, крепко сжимая в кулачке свои трусики.

- Вода выкипела,- виновато сказал Чекмарев.

Настя резво вскочила на ноги, заглянула в кастрюльку и дурашливо сказала, качая головой.

- Ну вот и верь после этого мужчинам! Обещал вареные со-сиски, а они оказались жареными.

- Но еще съедобными,- добавил Чекмарев.

- Значит, съедим! Я приведу себя в порядок, а ты положи на тарелки сосиски,- приказала она.- На гарнир можешь открыть банку маринованных шампиньонов, найдешь в холодильнике,- и убежала.

- Ты сводишь меня с ума,- пробормотал Чекмарев, открывая дверцу холодильника.

Минут через десять она вернулась на кухню - в желто-зеле-ном тренировочном костюме, аккуратно причесанная, с вновь нак-рашенными губами и бутылкой французского коньяка в руке. Чек-марев внимательно посмотрел на девушку и сказал, подтверждая свое последнее открытие:

- Сводишь, сводишь...

- Куда я тебя должна сводить?- поинтересовалась Настя, усаживаясь за стол.

- Не куда, а с чего. И - не должна, а уже сводишь. С ума.

- Это плохо?

- Не плохо, а страшно. Я в последнее время, на службе, нет-нет, да и подумаю: когда ты идешь по улице одна, все мужи-ки на той улице хотят тебя. Иногда прямо-таки жуть берет: а вдруг станут домогаться и кто-то, когда-то доможется?

- Не доможется, не беспокойся,- уверенно заявила Настя.- Ты видишь, что я купила? Правильно, коньяк. А в честь чего?

- Я думаю...

- Правильно, в честь того, что ты закончил писать роман. И мы должны отметить это.

- Тебе дали зарплату?

- Ох, какой же ты, Сережа!.. Нашел о чем спрашивать! Да-ли, часть зарплаты. Но при чем здесь это? Бутылка на столе должна соответствовать событию, которое мы будем отмечать. Правильно я считаю?

Чекмарев поцеловал ее и сказал:

- Правильно. Если должны - значит, отметим.

Маринованные шампиньоны, прибывшие в Россию из Голландии, оказались пресными, довольно-таки безвкусными грибами, а раз-бухшие и подгоревшие сосиски могли служить более-менее сносной закуской разве что к дешевой водке. Однако, все это ничуть не огорчило Чекмарева и его зеленоглазую подругу. Им, слегка ус-тавшим, разомлевшим от французского коньяка, было очень хорошо вдвоем в тесной кухне.

- Без тебя я ни за что бы не решился на этот подвиг,- сказал Чекмарев.- Написать триста девяносто две страницы за три месяца - это невероятно. Я в месяц писал одну-две статьи по двенадцать страниц, да и то, если деньги были нужны.

- Теперь тебе нужно много денег, у тебя есть я. Значит, нужно писать больше страниц.

- Верно, я сделал это потому, что у меня есть ты,- он наклонился, поцеловал девушку.- Но дело не деньгах. Ты не только вдохновляла меня, ты ведь и начала эту работу.

- Я еще и продолжала ее, вычитывала, правила.

- Верно. И я не понимаю, почему ты отказываешься поста-вить свою фамилию?- допытывался Чекмарев.- Это ведь наше сов-местное детище... Надеюсь, не последнее, и не только в литера-туре, если это можно назвать литературой.

- Надейся, надейся,- с улыбкой ответила Настя.- Это лите-ратура, можешь не сомневаться. Жанр детектива, не забыл еще, что есть такой?

- Да? Ну ладно, детектив, так детектив. Но у него два ав-тора, Настя! Ты начала, я закончил.

- Я начала, а кончили вместе!- захохотала Настя.

- Это, конечно, хорошо, но я говорю о романе,- упорство-вал Чекмарев.

Три месяца назад Настя призналась ему, что пыталась напи-сать роман, да у нее ничего не получилось, таланту маловато. Она так и сказала: таланту маловато. И попросила его посмот-реть написанное, может он сумеет превратить разрозненные сцены в роман?

Чекмарев прочитал восемьдесят шесть машинописных страниц и нашел там немало интересных подробностей из жизни современ-ного банка, любопытных характеров и ситуаций, которые удивили даже его, опытного журналиста, редактора отдела экономики по-пулярного еженедельника.

Настя сказала, что два года назад работала секретаршей в одной коммерческой фирме, и там все это слышала и видела. А потом фирма разорилась, и она ушла в издательство, приятельни-ца устроила. Когда поняла, что издательство тоже на грани кра-ха, решила использовать свои прежние знания для написания ро-мана. И вот, что из этого получилось...

Чекмарев тоже подумывал о написании книги, да лень было заниматься этим. Страшно было даже подумать, сколько вечеров придется погубить, чтобы написать триста-четыреста страниц! Но рукопись Насти воодушевила его: там было все основное, а при-думать сюжет с драками, погонями и любовными сценами оказалось совсем нетрудно, они вместе это сделали за несколько вечеров. Причем, лучшие сцены рождались в постели после яростной страс-ти и тихой нежности. Они составили план и Чекмарев с головой ушел в работу, ничуть не жалея о потраченном времени - оно сторицей возвращалось к нему ночью.

Он сочинял даже на службе, в своем кабинете, не решаясь использовать компьютер или печатную машинку, писал от руки. А вечером Настя вводила этот текст в компьютер. Она же и правила его, вносила свои добавления, вычеркивала лишнее, словом, была и машинисткой и редактором.

Сегодня, дочитав распечатку, Чекмарев пришел к выводу, что они все-таки написали роман, и довольно интересный, во всяком случае, не хуже того литературного хлама, который про-дается на лотках. Одно удивляло его: Настя упрямо отказывалась поставить свою фамилию на титульном листе. Почему?

- Ты говорил о том, что у нас будут детища не только в литературе,- со смехом напомнила Настя.

- Но я не хочу использовать твой замысел...

- Сережа, милый, послушай меня,- она положила руку ему на плечо, поцеловала в шею.- Ты известный журналист, ты все это написал и придумал, я только помогала, вот и все. И если у книги будет один автор, ты, это замечательно, понимаешь? Чита-телям не интересно сочинение какой-то Насти Зозулиной, а вот книга, да еще и детектив Сергея Чекмарева - это да. Пойми, это все для читателя. А славу и всякие там лавры мы поделим попо-лам, здесь, дома. Уж я-то с тебя половину сдеру!

- Ты веришь, что роман кто-нибудь издаст?

- Конечно верю. Кстати, я забыла тебе сказать... Я гово-рила с подругой, все нормально.

- Она и гонорар уже приготовила? Послушай, Настя, а ну ее к черту, эту рукопись!.. Пойдем спать.

- Ты помнишь разговор о том, что хорошо бы найти спонсора для издания книги?

- Помню. Пойдем...

- Я нашла его.

- Да? Он тоже... гонорар уже приготовил? Толстый, бога-тый, наглый... Мне не нужен спонсор, мне нужна ты. Сейчас, и завтра, и всегда!

- Это "Расцвет-банк".

- Очень интересно! Там не только банк, там еще и...- Чек-марев задумался, покачал головой.- Много всего, но книги они не издают.

- И не надо. Завтра ты пойдешь к председателю правления, господину Квочкину и попросишь у него денег на издание книги.

- Я? Пойду просить деньги у Квочкина?! Настя, ну зачем ты пытаешься испортить такой замечательный... такой вечер? Квоч-кин какой-то... Скажи ему: пош-шел ты!

- Ты послушай, я обо всем уже договорилась. Моя подруга хорошо знает Квочкина, она попросила, чтобы он завтра принял тебя. И Квочкин согласился. Ничего тебе не нужно просить, это я просто так сказала. Дашь ему рукопись, он прочитает, увидит, какую прибыль она принесет, не только деньги, но и репутацию мецената, покровителя литературы - это ведь очень важно сей-час. Прочитает рукопись и сам даст, сколько нужно.

- Да чушь все это! Настя, я не хочу Квочкина, я хочу те-бя! И все, хватит говорить глупости.

- Нет, не чушь. Сережа! Ты вот послушай меня. Квочкин уже помог писателю Бородачеву, дал сто тысяч долларов на издание книги, современного, философского романа. А книга-то получи-лась скучная, "залегла" на складе. Потому что сейчас такие книги никому не нужны. Вот наша рукопись - это совсем другое дело. Она же про банкиров, ему точно понравится.