Страница 6 из 8
«Белла… Ты моя, Белла. Моя навсегда», — снова послышался голос Эдварда, и Белла перестала сопротивляться. Она плыла навстречу этому голосу. Ни страха, ни боли — ничего больше не было. Только Эдвард. Он ждал её все это время. Никогда не переставал любить. Он больше никогда ее не бросит.
Зачем она так цеплялась за свою бесполезную жизнь, если именно смерть позволит ей увидеть его?
VI
— В моем видении был этот дом! — выкрикнула Элис на бегу. — Скорее!
Они бросили машину на обочине дороги и мчались по лесу как ветер. Землю окутали сумерки, запахи усилились, и Эдварда бросило в дрожь. Теперь, когда он снова питался человеческой кровью, его инстинкты и обоняние усилились. И как только они вбежали в дом, он сразу ощутил ее аромат. Деметрий тоже дернулся, ощутив запах свежей крови.
Выбив дверь, Эдвард первый ворвался в утлую хижину и увидел, как высокий черноволосый вампир склонился над неподвижно лежащей Беллой, обнажив клыки.
— Оставь ее! — закричал Эдвард и, схватив вампира за шиворот, отбросил его к противоположной стене.
— Ты кто такой? — яростно прошипел красноглазый вампир и бросился на него, но ему помешал Деметрий — ищейка вцепился врагу в шею и повалил его на землю.
— Мы с ним разберемся, унеси отсюда Беллу! — прокричала Элис. Рядом с ней возник готовый к бою Джаспер.
Но Эдвард уже не слышал и не видел их. Всё перестало быть для него важным.
Он смотрел на Беллу. Бледная, с закрытыми глазами, она лежала на полу в неестественной позе, ее одежда была измята и измазана в крови — её крови. Она еле дышала, воздух со свистом выходил из легких. Ее сердце едва билось, удары становились все более редкими, и Эдварда окутал страх. Он убил уже много людей, и ни с чем не мог спутать этот запах.
Запах смерти.
Белла умирала у него на глазах. Все кости в ее теле были переломаны. Ей оставалось жить лишь несколько минут. И даже если сейчас он побежит с ней в больницу, ее уже не спасут.
Почему не был с ней рядом? Почему не смог защитить? Почему опасность, смерть опять оказалась на расстоянии вздоха от её драгоценной жизни?
— Эдвард, — прошептала Белла чуть слышно, не открывая глаз. — Мой Эдвард… Люблю… Всегда…
Элис, Деметрий и Джаспер выволокли монстра из дома в лес. Против троих вампиров шансов у него не было. И хотя он отчаянно сопротивлялся, он очень быстро осознал, что попытка погнаться за столь соблазнительным трофеем в итоге закончилась для него так же, как и для Виктории. И для его товарищей.
— Зато я убил ее, — прохрипел он, почувствовав, как руки Деметрия сжались на его горле. — После нападения остальных она была жива. А вот после меня — нет. Вы не успеете её спасти!
Вампир захохотал и в тот же миг лишился головы. Элис в ужасе заслонила лицо руками. Ее снова посетило видение. Самое страшное за всю ее жизнь.
Эдвард прижался лбом к холодеющей щеке любимой. Как он хотел сохранить ей жизнь. Уберечь душу от проклятья, с которым вынужден существовать, и которое привел к ней. Не уберег.
В его голову ворвался голос Элис: «Эдвард, если ты не обратишь её сейчас, она погибнет. Я уже вижу её мертвой. Если ты промедлишь, все будет кончено через несколько минут. Яд вампира не в силах возвратить из мертвых. Ты ведь слышишь меня?! Я знаю, слышишь».
— Эдвард, — снова прошептала Белла. — Эдвард…
В отчаянии Эдвард зажмурился. Он так надеялся, что за пять лет Белла научилась жить нормальной жизнью, и жуткий мир, в котором он существовал, отпустил её. Что она смогла снова радоваться солнечному свету, а тьма перестала тянуть к ней щупальца. Он думал, что за эти годы Белла забыла его имя, ведь людская память столь недолговечна, люди легко расстаются, забывают все признания и чувства, а первая их любовь так редко бывает единственной.
Но ее шепот говорил об обратном: даже умирая, испытывая страшную боль, она думала только о нем?
— Не уходи… — снова дрогнули губы Беллы. — Эдвард…
Её слова, словно молния, поразили Эдварда. Она чувствует его? Знает, что он здесь? Он бросил ее, оставил, но она зовет, просит остаться. За пять лет она его не забыла, не отпустила, не разлюбила…
Как не мог разлюбить и он. Еще утром ему казалось, что она навсегда для него потеряна: между ними пролегла пропасть. Он совершил для этого всё: его образ жизни в течение последних нескольких лет, реки пролитой крови делали невозможной даже мечту о встрече. Ради её спасения он примкнул к Вольтури, пытался стать таким же безразличным и бесчувственным, как они, и не смог. Стоило увидеть ее, все чувства, все надежды тут же возродились.
Рядом с ней Эдвард снова ожил, а Белла рядом… умирала.
Её грудь опустилась и больше не поднялась. Кровь в жилах остановила бег. Стихало сердцебиение. Уходили последние мгновения её жизни. Еще несколько минут, и решать что-то будет уже поздно.
Эдвард сжал пальцами виски.
Нет. Он не может её отпустить так. Даже если это было бы правильно, он не может позволить ей умереть. Если бы она умерла от старости, в окружении детей и внуков, он готов был бы принять ее смерть. Но такая смерть — ранняя, страшная, полная невыносимой боли… Белла не заслужила этих мучений. Карлайл обратил когда-то Эсми на смертном одре, хотя знал, как мучительно существование вампира. И сейчас у Эдварда также не осталось другого выхода.
Пусть она никогда не простит его за то, что он подверг её опасности, пусть увидит, каким монстром он стал и навсегда оставит его, но это будет уже неважно. Он искупит вину за то, что не уберег ее. Он сохранит ей пусть не полноценную жизнь, но хотя бы ее подобие.
— Я с тобой, Белла, — прошептал он, осторожно поцеловав любимую в губы. — Я люблю тебя… Все будет хорошо.
Он приник к ее шее и прокусил нежную кожу. Кровь, та самая кровь, пряная, ароматная, чарующая коснулась его губ, и все вокруг перестало существовать. Никогда прежде он не чувствовал ничего подобного. Пять лет он пил человеческую кровь, но это было нечто немыслимое, безумное, волшебное. Он остановится, только сделает еще один глоток. Всего лишь один маленький глоток.
— Эдвард, нет! — крик Элис вонзился ему в голову, как нож. — Хватит! Боже, Деметрий! Джаспер!
VII
Большая светлая комната. Одна стена стеклянная, за ней виден лес. Глухой предрассветный час. Ветер усилился, и теперь он нещадно трепал верхушки вековых сосен. Облака как безумные летели по небу, но временами вдруг разбегались в разные стороны, и из-под них, словно из пучины, выныривала бледная больная луна. Ветер завывал на разные голоса: то рыдал взахлеб, то принимался стонать, то хохотать, подобно безумцу.
Эдвард сидел неподвижно, не меняя позы, почти двое суток. И так же неподвижно лежала рядом с ним Белла. Он видел происходящие в ней изменения, но безумный страх по-прежнему продолжал терзать его: он слишком отчетливо понял, как близок был к тому, чтобы убить её собственными руками. Слишком ярким было видение Элис: он с обескровленным телом Беллы на руках… Ошибка за ошибкой…
Он старался не думать о том, что было дальше. Об ужасе в глазах сестры. О том, как Джаспер и Деметрий железной хваткой оттащили его от Беллы и держали, пока к нему не вернулся рассудок. О сумасшедшей гонке сквозь ночь сюда, в дом Калленов в окрестностях Гановера. Он пытался забыть все это, но слишком хорошо понимал, что будет помнить это всю вечность. Таким будет его наказание. За убитых его руками людей. За преданные идеалы. За непростительную глупость, которая чуть не погубила его любимую.
Он закрыл глаза и опустил голову. Белла по-прежнему была неподвижна, лишь внимательный наблюдатель мог заметить, что пальцы её рук чуть дрогнули — их оставил огонь. Шла последняя битва со смертью. Но здесь у жнеца шансов уже не было: смерть проиграла в тот момент, когда Джаспер и Деметрий оторвали от неё Эдварда, когда началось превращение… Но смерти все же удалось получить свое — Белла никогда уже не будет человеком.…
Спустя несколько минут открылась дверь и зашли Элис с Деметрием. Следом вошел Джаспер, тревожно поглядывая на Эдварда — его состояние никому не нравилось.