Жаркие объятия разлуки

Уже через несколько секунд голова его безвольно опустилась к ней на плечо, руки и плечи обмякли. Вероника почувствовала на себе всю тяжесть его молодого крепкого тела.

— Эй! — тихонько окликнула его она. — Я так долго не выдержу!

Анатолий, едва открыв глаза, сполз с Вероники и уткнулся лицом в подушку. Затем он вслепую протянул к ней руку и ласково погладил Веронику по волосам:

— Извини… Я только одну минутку… Мужчинам это нужно…

— Да уж знаю. Читала такой рассказ у Хемингуэя — «У нас на Мичигане» называется?

— Это-то ладно… А вот ты читала у Чехова «Спать хочется»? — промычал в ответ он и, нащупав Вероникину руку, поднес ее к губам.

— Послушай… — вдруг обеспокоенно сказала Вероника, отнимая руку. — А ты не боишься, что тебя хватится жена?

— Не… — махнул рукой Анатолий. — Она в своей комнате. Ей это не нужно.

…Когда через двадцать минут Вероника одиноко спала в своей постели, губы ее беззвучно шептали: «Максим! Спаси меня, Максим… Вытащи меня отсюда…»

Глава 14

1

— Я тебе говорила, что этим все кончится! — забыв о своем «профессорском» лоске, кричала Алла. — Ты представляешь, какие уродцы родятся теперь у бедной Глаши! Это же будут настоящие монстры… И потом, неизвестно, какая у этого охламона наследственность — вдруг у него был какой-нибудь гигантский папаша… Тогда девочка может вообще не разродиться! Придется кесарить. Нет, все-таки это вопиющая безответственность с твоей стороны…

Анатолий, который слушал эту тираду, стоя к жене спиной, незаметно ухмылялся. Почему-то история с Глафирой, которой Том сделал «дворянских» щенков, нисколько не расстраивала его, а, наоборот, веселила. Разумеется, Алле он в этом не признавался, дабы не спровоцировать нового приступа гнева.

— Да, да, безусловно, это мой просчет… — с пафосом соглашался он, хотя сам едва сдерживал улыбку.

— Ты знаешь о том, что, если у чистокровки был хоть один «левый» помет, она уже безвозвратно испорчена!

— Ты хочешь сказать, нам придется из-за этого ее усыпить?

— Не болтай глупостей, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю! Щенки от нее уже не будут считаться элитными…

— Но можно ведь и скрыть этот факт… — Анатолий сделал шутливо-таинственное лицо. — Это будет даже романтично. Аристократка скрывает свою легкомысленную связь с простолюдином. Щенков-метисов тайно передают в руки доверенных лиц. Все подкуплены. Честь высокородной особы спасена…

— Хватит паясничать, — оборвала его Алла. — При всем моем уважении к Веронике как к врачу… Надеюсь, ты понимаешь, что в сложившейся ситуации… В общем, придется распроститься с ее горячо любимым кобелем… Полагаю, это твой долг — убедить ее, что теперь в нашем доме ее собаке не место.

— Хорошо, я разделаюсь с этой проблемой в самое ближайшее время, — горячо пообещал Анатолий и поднял ногу на ступеньку лестницы, давая понять, что считает разговор законченным.

В ту ночь — как уже повелось с того раза, когда Вероника лечила ему спину, — он дождался, пока в доме все уснут, и тихо поднялся на третий этаж в ее комнату…

Умелый и нежный любовник, с каждой новой встречей Анатолий все сильнее пробуждал в девушке дремавшую доселе чувственность. Теперь она уже не боялась смотреть на обнаженное мужское тело — более того, она могла позволить себе спокойно, с интересом его обследовать.

Анатолий был прекрасно сложен — и годы ничуть не испортили его. Временами Вероника даже думала, что он красивее, чем Максим, которого она потеряла навсегда… Впрочем, могла ли она считать, что «нашла» Анатолия? Кем он ей был — кто она была для него?

Когда Вероника дружила с Максимом, все было так просто, так чисто. Никто не стоял между ними (родители не в счет). Только один раз — в девятом классе — рыжая Татьяна из параллельного класса предприняла безумную попытку отбить у Вероники Максима. Тогда за развитием событий следила чуть ли не вся школа… Максим лишь слегка дернулся под пулеметным огнем, который обрушила на него страстная пышногрудая Татьяна. Между Вероникой и Максимом произошла размолвка, которая длилась не больше двух дней. Конечно же, он остался с ней — разве мог он променять на кого-нибудь свою Веруню…

Раза два Вероника ловила себя на том, что в момент страсти называет Анатолия Максимом. Тот относился с пониманием к этим невольным ошибкам. О существовании Максима он знал и старался не заострять внимание на печальных событиях ее прошлого. Настоящее — вот чем он пытался залечить ее раны. Во время их бурных свиданий Анатолий поил Веронику самыми дорогими и тонкими винами, приносил диковинные фрукты и сладости. Под его ласками она обо всем забывала и просто улетала в какой-то параллельный мир, где не было ни забот, ни печали, ни воспоминаний…

Сегодня Анатолий, как всегда, был утонченно нежен с ней, и глаза его светились влюбленностью. Сообщение про «безобразный поступок» Тома он решил отложить на потом. Вероника, которая уже совершенно не стеснялась своего любовника, сидела обнаженная при мягком свете ночника. Длинные ее ноги были вытянуты на атласном покрывале. Анатолий — тоже голый и уже возбужденный — расхаживал по комнате с непочатой бутылкой «Вдовы Клико» и рассказывал ей о то, как однажды, по молодости, его чуть не завербовали заниматься групповым сексом. Случайно он оказался на какой-то вечеринке, где собралась куча «золотой» молодежи. Сам он был приглашен туда в буквальном смысле «за красивые глаза». Пока судь да дело, вдруг выяснилось, что компания эта привыкла проводить время, устраивая бурные многолюдные оргии. Квартира под это дело отводилась большая и хорошо обставленная, участников тщательно подбирали по интеллекту и «экстерьеру». Иногда они даже снимали происходящее на видео, а потом устраивали совместные просмотры. Анатолий тогда был еще не женат, но даже из любопытства не стал принимать участия в этом бедламе.

— Понимаешь, как я ни пытался, как ни уговаривал себя — все-таки интересно же хоть раз в жизни попробовать, — все равно не смог преодолеть себя, — говорил Анатолий, разливая по бокалам светлое вино. — Во-первых, я не мог абстрагироваться от того, что я должен прикасаться — и даже более того — к совершенно чужим людям, с которыми до этого не сказал ни слова… А во-вторых, мне было просто элементарно противно, неприятно как-то…

— Даже несмотря на то, что они были красивые? — спросила Вероника.

— Представь себе. Знаешь, не все мужчины могут спать с проститутками. Некоторые настолько заморочены, вроде меня. Может быть, это даже плохо, что я воспринимаю секс так ментально. Наверное, лучше, когда мужик просто бездумно «пилится», как скотина, — и все…

— Да нет, не лучше… — задумчиво отозвалась Вероника, отпивая из бокала вино. — И если еще остались такие тетки — я имею в виду, которым нравится такой тип мужчин, то они, по-моему, просто мазохистки.

— Ну и молодежь пошла образованная, — улыбнулся Анатолий. — Я в твои годы и слова-то такого не знал.

— Считай, что тебе повезло… — начала Вероника и вдруг, вздрогнув, прислушалась. Из бокала прямо ей на живот выплеснулось вино. Ей показалось, что она услышала в коридоре или на лестнице какой-то шум.

Анатолий тоже затих. Некоторое время оба сидели молча и изо всех сил напрягали слух. Шум больше не повторялся.

— Что это было? — шепотом спросила Вероника наконец.

— Не знаю, — пожал плечами Анатолий. — Но я думаю, ничего страшного. Моя комната заперта — и нет никаких оснований сомневаться, что я лежу там и сплю. Даже если кому-нибудь и взбрело в голову побродить ночью по дому, ничего интересного он не обнаружит. Ну что ты сразу так встрепенулась? Расслабься и спокойно пей вино.

Вероника невольно бросила взгляд на свой облитый вином живот. Анатолий перехватил ее взгляд.

— О-о-о! — зажмурился он. — Такое вино — и пропадает… — С этими словами он склонился над животом Вероники и принялся слизывать языком терпкие капли. Постепенно он спускался все ниже и ниже, пока Вероника не поставила бокал на тумбочку и в тихом блаженстве не откинулась на подушку…