Страница 18 из 74
В потайной комнате все осталось почти без изменений. Как пылились беспорядочные завалы всякого товара, так и продолжали пылиться. Видимо, здесь все время происходило какое-то движение, оборот — что-то прибавлялось, что-то исчезало. Но одно оставалось неизменным: по-прежнему здесь можно было отыскать все что угодно — как на рынке. Вероника быстро откопала себе кроссовки, простенькие, но удобные босоножки, на всякий случай еще одну ночную рубашку, джинсовую куртку и кепку. Не забыла прихватить складной зонтик и пару одноразовых китайских плащей на случай дождя. Все это она сложила в большой полиэтиленовый пакет, а босоножки и джинсовую куртку сразу надела на себя.
Когда она в раздумьях пробиралась к выходу, взгляд ее вдруг упал на картонную коробку, содержимое которой в свое время было прикрыто газетой с заголовком «СМЕРТЬ МАРОДЕРАМ». Она отчетливо вспомнила, что в ней она видела документы — целые кучи всяких паспортов, водительских прав, аттестатов и дипломов. А вдруг по счастливой случайности там окажется и ее паспорт? Вероника поспешно откинула прикрывавшее коробку тряпье: куча документов заметно выросла с тех пор, как она видела ее в первый раз. Тем лучше — больше вероятность, что она найдет там свой паспорт. Если Пахан доставал все это из завалов, то это вполне реально.
Она принялась внимательно, один за другим просматривать все паспорта. Они были пыльные, некоторые — помятые. Вероника вынимала их из коробки и, бросив взгляд на первую страницу, откладывала рядом. На то, чтобы проверить всю кучу, у нее ушло минут пятнадцать. Затем она глубоко вздохнула и выпрямилась, потирая затекшие ноги. Ее паспорта среди трофеев Пахана не было. Однако пока она просматривала документы, у нее вдруг родилась спасительная мысль: а что если просто подобрать паспорт с похожей фотографией? Это ведь тоже выход. Она может надеть солнечные очки (кстати, надо не забыть взять их — она видела там целую упаковку с очками). Вряд ли уж будут досконально ее рассматривать. Увидят, что лицо похоже, — и ладно. А потом, когда пройдет время и все немного уляжется, она сможет вернуться сюда и заявить о пропаже паспорта.
Вероника снова присела на корточки и стала перебирать паспорта. Лица попадались самые разные — старые и молодые, красивые и неприятные, суровые и простодушные. Наконец ей удалось обнаружить несколько паспортов, в которых подходили, по крайней мере, год рождения и цвет волос. Она разложила их перед собой и стала сравнивать. Здесь волосы кудрявые — хотя можно ведь сказать, что тогда у нее была «химия». Впрочем, лучше не стоит привлекать к себе внимание. Может быть, вот этот… «Кирьянова Анастасия, — прочитала она. — Тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения». Лицо более вытянутое, глаза крупнее, чем у нее, Вероники. Волосы забраны назад, но по челке видно, что светлые. Вполне можно сойти за эту девицу… Веронику вдруг пробрала дрожь: ведь этой Анастасии уже вполне могло не быть в живых. Но делать было нечего — другой возможности выбраться отсюда и скрыться от подозрений у нее не было.
Неожиданно Вероника вспомнила о деньгах. У нее же нет ни рубля! Мало того, что ей понадобятся деньги на билет до Москвы — ей ведь предстоит жить некоторое время, пока она не найдет себе работу. Не будет же она садиться на шею тете Тамаре, хоть та и родственница… Значит, и деньги она должна взять здесь, в этом проклятом доме.
Вероника торопливо засунула паспорт Кирьяновой Анастасии в карман джинсовой куртки, подхватила пакет с вещами и вернулась на террасу. Вскоре сумка была уложена и застегнута, а Вероника отправилась в гостиную искать кубышку с деньгами.
Возле двери сидел забытый и брошенный Том, вид у него был совершенно несчастный. В шоколадных глазах Вероника усмотрела затаенную обиду.
— Не обижайся, Томка, так надо, — ободряюще сказала ему Вероника, и пес сразу завилял хвостом.
Взгляд ее упал на стенные часы — полвосьмого. Надо спешить. Она принялась один за другим выдвигать ящики и раскрывать дверцы шкафов. Ей попадались какие-то странные и совершенно нелепые для этого дома предметы: мотки с шерстью, коробки с пуговицами, шахматы, несколько сломанных утюгов, кипы старых журналов вязания и прочая ерунда. Наверное, раньше, кроме Пахана, здесь жил кто-то еще — возможно, его мать. Денег нигде не было. «Надо искать дальше, — подумала Вероника, — без денег отправляться в дорогу не имеет смысла».
Как ни тошно ей было, но пришлось снова зайти в спальню. Не смотреть! Только не смотреть на него! Она сразу прошла к гардеробу и принялась с отвращением шарить на полках с бельем. Наконец ей попался предмет, на ощупь напоминающий кошелек. Когда она вытащила его на свет, он оказался дамской вышитой косметичкой. Дрожащими от волнения пальцами Вероника расстегнула «молнию». Так и есть. Там лежали деньги — стотысячные купюры и доллары. Не пересчитывая, Вероника переложила пачку в карман куртки, а косметичку бросила обратно на полку. Даже на первый взгляд денег там было много — хватит и на билет, и на все остальное.
Итак, теперь она может отправляться в путь. Осталось подобрать темные очки. Надо выбрать с большими стеклами — чтобы получше закрывали лицо.
Вероника снова забежала в потайную комнату, схватила коробку с очками и вернулась в спальню к зеркалу. Впервые за последние два дня она взглянула на свое лицо. Синяки и кровоподтеки зажили, к Веронике вернулся ее обычный вид. Не считая болезненной бледности, она выглядела вполне сносно. Высокая девушка в синей куртке и черных джинсах.
Она достала из коробки очки с дымчатыми стеклами, освободила их из упаковки и примерила. Пожалуй, у этих очков слишком дорогой вид, в них она будет привлекать внимание. Вероника взяла другие. Эти были поскромнее, но такие темные, что в них можно было испортить зрение. Только пятые очки подошли по всем параметрам. Неприметные, удобные и достаточно большие.
Когда Вероника совсем уже собралась в путь — накормила собаку, проверила, все ли в комнатах работает на ее версию «убийства из мести», — ее взгляд упал на связку ключей, торчащую в металлической двери. Что ей делать с ключами? Как ни крути, а получается, что возможным убийцам Пахана незачем было снимать связку у него с шеи… Они могли проникнуть в дом, взломав замки или попросту воспользовавшись тем, что дверь была не заперта. А ведь, в сущности, так и было. Значит, связку ключей надо вернуть на место.
Утешая себя мыслью, что это последняя грязная работа, которую ей предстоит совершить в доме, Вероника крепко сжала связку ключей в руках и твердым шагом прошла в спальню.
Через десять минут она уже брела по дороге в сторону Южно-Сахалинска. На плече у нее висела черная китайская сумка, рядом деловито трусил Том…
Глава 5
1
Было уже часов двенадцать дня, а Вероника так и не решилась остановить машину. Она все шла и шла по дороге, но как только слышала шум мотора, какая-то сила сразу же кидала ее в придорожные заросли бамбуков. А вдруг это едет тот самый мент? Если он увидит ее, то сразу же узнает. Фигура у нее достаточно приметная — такие встречаются нечасто. Она понимала, что добираться до Южно-Сахалинска пешком ей придется несколько дней, но страх оказаться в ловушке пересиливал даже такую безрадостную перспективу. Иногда ей попадались по пути какие-то небольшие поселения или стоянки рыбаков с деревянными вешелами, на которых, как белье на просушке, болтались нанизанные на веревки серебристые рыбины.
Веронике наконец захотелось есть. Она остановилась и устроилась в зарослях высоких кислиц, чтобы немного перекусить. Кислицы здесь были огромными — метра по три высотой, впрочем, как и другие сахалинские растения. Листья их были похожи на раскрытые зеленые зонтики.
Машинально жуя свой нехитрый обед, Вероника почему-то вспоминала, как давно, когда она была еще маленькая, они с ребятами играли на сопках в войну, и кусочки стеблей таких же кислиц служили им пулями. Устройство их детского оружия было просто, как все гениальное: перочинными ножичками они отсекали кислицу по кусочкам, при этом направляя ее полет в сторону противника. Скорость таких «пуль» была не хуже, чем при стрельбе из рогатки… Никто не помнил, какой умник додумался до такого изобретения, — определить это сейчас было бы так же трудно, как припомнить изобретателя каменного топора. «Убит! Убит!» — радостно кричали мальчишки и девчонки, когда «пуля» попадала в «противника». И Вероника тоже кричала. Она слыла хорошим стрелком.