Люди Весны

Колдун сидел неподвижно. Ничего не происходило. Ничего не менялось. Аргу охватили сомнения. Он знал, что колдун повинуется его воле — будь это не так, первым делом Маррен бы просто его прикончил. Но понимал ли Маррен его слова? Закон Прощения перевернул его гнилую душу. Может, разум его помутился?

— Чтобы щита не было, — повторил Арга. — И чтобы эта Коллегия не подняла его больше.

— Да, — шёпотом сказал Маррен.

— Что?.. — начал Арга и умолк.

Щита не стало.

Он исчез в одно мгновение. Словно не было никакой борьбы. Арга не сразу осознал это. Никто не понял этого сразу — кроме Маррена и, возможно, магистров Цании… Сердце Арги отсчитало удар, другой, третий. Войско не двигалось с места. Тогда Арга поднял руку — и вновь опоздал. Боевой рог Луян Ниффрай запел раньше.

И обрушился грохот. Неистовствовали сигнальные горны. Огрызались мортиры. Вопили люди и кони. С гулким звуком обрушилась часть стены. Раздался пронзительный, терзающий уши свист: над стеной взмыла рукотворная змея, сплетённая из молний, и унеслась дальше в город. Армейская коллегия собралась вокруг Сариты, они вместе творили новую змею. Нахлынул резкий запах грозы. Завыл ветер. Уже поднимались штурмовые лестницы. Мортиры дали второй залп. Им ответили расчёты за пределами видимости. Звуки выстрелов сливались в сплошную канонаду. Ворота задрожали, подобно гигантскому гонгу. Со стен полетели редкие стрелы — слишком редкие. Маги запустили вторую летучую змею, и в её неверном свете Арга разглядел, как мечутся на стене стражники. Стена осыпалась. Она грозила обвалиться прежде, чем падут ворота. Штандарты весенних двинулись вперёд.

Штандарт Дома Ториян не шелохнулся.

Арга стоял под ним, размышляя.

Щит пал, но в Цании ещё оставались маги, стража, городское ополчение. Город будет взят, но сколько крови перед этим прольётся? Кровь весенних дорога. Цанийцы напуганы, многие сложат оружие, но многие и погибнут в бессмысленных обречённых схватках. Есть ли способ избежать жертв? Силы Маррена невообразимо велики; что ещё ему приказать?..

Арга уставился на колдуна.

— Маррен.

— Да, Арга.

— В городе есть маги, способные драться?

— Да.

— Разделайся с ними.

Плечи Маррена дрогнули. Он что–то сказал. В грохоте нельзя было разобрать слов, но, похоже, он возразил. Возразил?! Арга нахмурился. Поколебавшись, он наклонился и поднял колдуна на ноги. Маррен покачнулся. Его голова упала к плечу, глаза закатывались. Арга слегка встряхнул его.

— Маррен!

Колдун пытался стоять прямо, цепляясь за его одоспешенную руку. Арга взял его за подбородок, развернул к себе, заставил смотреть в глаза.

— Что?

— Там… — Маррен болезненно сглотнул. — Маги… Академия…

— Что?

— Ученики в Академии, — наконец внятно выговорил колдун. — Маги. Дети… от шести до двенадцати… почти двести человек. Ты хочешь… чтобы я их… убил?..

Его лицо исказилось. Огни близкого сражения отражались в бессветно–чёрных глазах, и Арга увидел, как в этих глазах проступают слёзы. Несколько мгновений он молчал в ошеломлении. Маррен действительно сказал это? Магистр Чёрной Коллегии остановился, не в силах совершить убийство? Сколько жизней на его совести? Сколько детских жизней?.. Потом Арга понял.

Закон Прощения.

По бескровной щеке колдуна скатилась прозрачная капля. Глаза его закрылись. Маррен начал заваливаться назад. Он был невысок ростом, Арге не доставал и до плеча. Чтобы смотреть ему в лицо, Арга держал его в неудобной позе: Маррену приходилось далеко откидывать голову и даже прогибать спину. Упав, он бы ещё раз ударился уже разбитым затылком. Арга перехватил его аккуратней.

— Нет, — сказал Арга. — Не хочу. Маррен, слушай меня.

Колдун глубоко вздохнул. Теперь он висел на руке Арги. Не поднимая век, он прислонился виском к его плечу — к холодному металлу кольчуги. Арга поморщился, но возражать не стал.

— Цания падёт, — сказал он. — Но горожане будут сопротивляться ещё какое–то время. Многие погибнут без всякого смысла. Я хочу, чтобы смертей было меньше. Так… хорошо?

Маррен открыл глаза.

— Да…

— Что можно сделать для этого?

Колдун задумался. Арга ждал, не торопя его. Положение было настолько немыслимым, что он не мог даже осознать этого до конца. Оружие, ужас которого лежит за пределами человеческого понимания. Последний из магистров Железной Девы. Жестокий убийца, изувер, чьим именем до сих пор пугали детей. Чёрный меч, проклятие, которое Арга добровольно взял на себя ради Людей Весны. И с этим воплощением зла он обсуждал, как можно избежать лишних смертей…

Закон Прощения.

С каждым мгновением Арга держал Маррена всё осторожней.

— Посохи, — наконец сказал Маррен. — И стрелы.

— Что?

Колдун медленно поднял руку, протянул к близким стенам Цании и сделал пальцами жест, как будто переламывал что–то.

Арга кивнул, догадавшись, но Маррен этого уже не увидел. С последним усилием его выдержка иссякла и сознание покинуло его. Арга медленно опустил его на истоптанную траву.

В этот момент ворота Цании обрушились с гулким громом. Заревели горны и боевые рога. Ликующие кличи разнеслись над рядами латников. Сатри и Ладри ответили им горделивым ржанием. Арга поднял голову. Улыбка осветила его лицо. Отборная конница Людей Весны шла на приступ.

И странное чувство посетило Аргу. Как будто только что закончилась одна история и началась другая. Как будто лишь сейчас Фрага по–настоящему передал ему штандарт… Бой был в самом разгаре. Первые всадники двигались через ворота. Стражники вопили на стенах. Они больше не стреляли, но несколько мечников в отчаянном порыве выбежали навстречу весенним: их смяли и рассеяли тотчас. Сатри, потеряв терпение, толкнул Аргу шлемом в наплечник. Арга положил руку ему на холку, но всё ещё стоял неподвижно.

Цания уже пала.

Арга думал о будущем.

Закон Прощения явил свою мощь. Маррен сделал то, чего от него требовали. Свершилось. Но то, что представлялось концом пути, было лишь вехой на дороге жизни, и дорога уходила вперёд. Куда вела она? «Весна захватывает весь мир, — вспомнилось Арге, — иначе это не весна». Он опустил глаза на Маррена. Тот лежал неподвижно. Произнося слова клятвы поручителя, Арга полагал, что колдун будет повиноваться. Но он не думал о том, что Закон изменит Маррена; он знал об этом, но не принимал в расчёт. Теперь же… «Он проживёт не больше месяца», — сказал Эрлиак. Истратить его мрачную и величественную жизнь ради пары мгновений, пары заклятий… Это было несправедливо.

Есть ли способ сохранить ему жизнь?

Нужно хотя бы попытаться.

«Элевирса, — подумал Арга. — Нам нужна Элевирса. Нам нужны Нареаковы Врата, Сельн, Сура и Белый Берег. Зиддридира и Анаразана! И нам нужен Маррен».

* * *

Высоким прыжком Сатри перемахнул какой–то сундук, вытащенный на улицу. Мародёры? Бессмысленная попытка задержать врага? Это не имело значения. Войска двигались к центру города. Половина крепостных башен уже находилась в руках весенних. Арга предполагал, что штурм Башни Коллегии начался — или начнётся с минуты на минуту.

Из–за угла выбежала стражники. Десяток людей в кольчугах, ещё десяток в толстых куртках из кожи. Арга ухмыльнулся, заметив, что двое ещё держали бесполезные арбалеты. Его больше беспокоил шум на верхних этажах домов. Там бухали шаги, отчаянно скрипели старые лестницы. Могли что–нибудь швырнуть в голову или вылить чан кипятка.

Сантай на Кори обогнала Аргу, коневолк смял и затоптал первого стражника. Арга отмахнул мечом, вспоров кожаный доспех цанийца. Другой цаниец метнул в него копьё с обломанным древком; оно чиркнуло по доспехам Арги и упало. Гата, Дорак, Элай и прочие Торияны, следовавшие за Аргой, быстро расправились с маленьким отрядом. С каждым часом эти отряды сокращались в числе. К утру сопротивляться будут только отчаявшиеся, безумные одиночки. Всерьёз Аргу тревожили только пожары. Их было слишком много повсюду. Весенние не собирались жечь город. Откуда огонь? В истории бывало, что жители захваченных городов сжигали свои дома, чтобы не достались врагу. Но от цанийцев трудно было ждать подобного. К тому же горели не бедные лачуги, а дворцы… «Бумаги? — пришло Арге в голову. — Богатеи жгут какие–то бумаги?..»