Выжженная земля (ЛП)

Вулкан сокрушил их подобно молоту бога. Нагрудник ломается пополам, грудная клетка вминается, обнажая рёбра и внутренности. Плечо раскалывается, броня рвётся как бумажная. Шлем раздроблен, голова внутри раздавлена ударом гигантского, облачённого в латную перчатку кулака.

Неустрашимые, Железные Воины продолжают упорно, но безнадёжно защищаться, будто бы не зная, что такое капитуляция или поражение.

Как и сам примарх, и он продолжает убивать, пока подоспевшая Погребальная стража не приканчивает оставшихся, расчищая путь к бронетехнике…

Вулкан добирается до первого танка, «Разрушителя», поднимает и переворачивает его голыми руками. Секундой позже «Несущий рассвет» снова в бронированном кулаке, и примарх пробивает молотом корпус второго. Разорвав лобовую броню руками, обрушивается на экипаж. Воины стреляют из пистолетов, но без малейшего результата.

Примарх вышвыривает их, размахивающих руками и ногами, наружу, как мусор. Его избранные воины добивают предателей и забрасывают танк гранатами.

Вулкан уже опять движется, дно «Разрушителя», оставленного позади, выносит в облаке огня, дыма и осколков. Саламандры в зелёной броне наступают вместе с ним с обеих сторон. Битва — сплошь ближний бой и короткие очереди.

Вдали появляется силуэт, стоящий среди боевого построения «Сотрясателей». Вулкан сосредоточен на нём, взгляд подобен ракете, летящей в цель. Его железный брат смеётся, маня к себе. На пути примарха оказывается танк, и тот отбрасывает его плечом. Другой хватает за бульдозерный отвал и опрокидывает. Трясясь от ярости, рычит, обвиняя Железного Владыку, который всё ещё вне досягаемости…

…и глядит вверх, на поток ракет, летящий с батарей на инверсионных следах ослепительно-яркого пламени. Залпу требуется несколько секунд, чтобы ударить. Всё это время Вулкан не перестаёт кричать, потом магниево-белая вспышка ослепляет его и мир вокруг погружается во тьму.

Запись кончилась, вернулись помехи и треск. Я смотрел на них, ошеломлённый, не в силах принять тот факт, что, вполне возможно, я только что видел смерть своего примарха.

— Брат? — Голос Усабиуса, чуть громче шёпота, заставил меня обернуться. — Что ты видел?

— Смерть, — произнёс я, стараясь снять шлем, который кабелями зацепился за броню. — Сними, — рявкнул я. — Сними его немедленно!

— Подожди, — сказал Рууман, и я смутно почувствовал, как он отсоединяет временные соединения. Когда он закончил, я сорвал шлем и уронил, будто ожегшись, и отодвинулся, словно боясь его присутствия.

Не нужно было говорить Эразму, что я видел. Это было написано у меня на лице.

— Теперь с этим покончено? — спросил он.

— Вулкан жив… — задыхаясь, произнёс я: сбитый с толку, отчаявшийся, но наперекор всему утверждающий — Он должен.

Усабиус всё ещё стоял на краю хребте и продолжал наблюдать за лагерем, и никак меня не поддержал.

Жужжащий гравицикл сделал четвёртый заход.

— Он подбирается ближе, — сказал Рууман. — Пилот думает, что нашёл кого-то в скалах, но пока не определился с местом.

— Для сопровождения колонны прибыл авангард, — промолвил Усабиус. Я, всё ещё в состоянии шока от недавно увиденного, посмотрел, куда он показывает. Ещё два небесных охотника быстро приблизились к быстро уменьшающемуся лагерю и заняли место во главе колонны. Наездники были лишь наполовину облачены в броню и ехали без шлемов или наручей. На голове лишь лёгкие каски с прозрачными забралами, руки в перчатках выкручивают рогатые рули их «коней». Дым и гарь вырывались из толстых выхлопных труб. Они летели низко над землёй, откинувшись назад, смеялись и орали друг на друга. Возможно, и среди сынов Пертурабо всё же были свои безумцы.

По крайней мере, они уходили. Я изо всех сил старался сделать этот факт весомым, не задумываясь о том, что значимость его меркнет перед тем бесспорным доказательством, что я видел глазами Вулкана.

Рууман тоже следил за Железными Воинами.

— Два гравицикла означают, что третий где-то рядом. Предположу, что это наша рыщущая тень.

— Он жив, — сказал я Сотворённому Железом, ведя взглядом от брошенного лагеря до входа в пещеру. — Вулкан жив.

— Саламандр, ты сам сказал, что нет.

— Шлем был не там, где он пал, — сказал я, цепляясь за соломинку. — Значит, он мог выжить и подобрать его.

— Кроме этой записи, ничего не осталось, — продолжал убеждать Рууман. — Он мёртв, Ра'стан. Прими это, чтобы мы могли уйти отсюда и прожить немного дольше.

— Нет.

Занималась подлинная заря, солнце Исствана проникло в скалы, изгоняя тени. Оно ничего не могло поделать с идущей с севера радиационной бурей, но сейчас это вряд ли имело какое-то значение.

Я поднялся на ноги и встал рядом с Усабиусом на краю скалы.

Танковая колонна внизу уезжала.

— Время пришло, нужно идти сейчас, — сказал, и Усабиус согласно кивнул.

— Это дорога приведёт к смерти, — сказал Рууман и тоже встал, но повернулся в другую сторону.

— Тогда мы выбираем смерть! — прорычал я. — Потому что кроме неё на этом проклятом мире нас ничего не ждёт!

— Я не могу пойти с тобой туда, сын Вулкана, — ответил Сотворённый. Он убеждал меня пойти с ним. — Не жертвуй собой так глупо и бесцельно. Живи, и пусть предатели заплатят за твою жизнь. Я сделаю так. Пока мы живы, есть надежда. Пожалуйста, идём со мной, Ра'стан.

Медленно, опустив голову, я покачал головой. Путь лежал передо мной, и отклониться я не мог. А когда вновь поднял взгляд, Рууман уже исчез среди скал на другой стороне.

— Не беспокойся, брат, — сказал Усабиус со спокойной убеждённостью, — нам предстоит дело, касающееся Саламандр. И хорошо, что займёмся им только мы.

— Да… Только мы.

На востоке солнце уже поднялось за горизонт, окрасив вулканические равнины красным.

Я глянул на предстоящий нам путь — и на пока ничего не подозревающих охотников. Они были слишком близко, чтобы мы могли избежать их полностью. Не уверен, что удастся пробраться через лагерь, не говоря уж о том, чтобы пережить то, что можем встретить в самой пещере.

— Идём по краю лагеря — сказал я, показывая на неровную цепь похожих на клыки камней. Встретил взгляд Усабиуса: горящий, полный уверенности. — Пригнись и поторапливайся, — добавил я.

— Вулкан жив, — сказал брат.

— Вулкан жив, — отозвался я, потом мы вместе перепрыгнули через каменный барьер и побежали, будто за нами гнались адские змии Ноктюрна.

И были лишь на полпути, когда услышали крик оглушительнее выстрела.

Рууман был прав. Железные Воины нас увидели.

Я рискнул оглянуться и увидел, что основная колонна продолжает двигаться, но два гравицикла развернулись и с рёвом мчались навстречу нам. Тупоносые, громоздкие, они с угрожающим рёвом неслись сквозь предрассветную дымку. Угловые обтекатели спереди придавали машинам ещё более суровое и беспощадное впечатление. Приблизившись, их дикие пилоты закрутили над головой шипастыми цепями и заулюлюкали в предвкушении убийства. Остальные Воины предоставили ездокам разбираться с нами, а сами продолжили уезжать от приближающейся бури.

Я прикинул, что гравициклы, при их бешеной скорости, догонят нас метров через тридцать. Носовые пушки не дали бы нам пройти и трёх, но, очевидно, ездоки решили вступить в ближний бой.

А ещё оба нацелились на меня.

— В пещеру. Быстро! — крикнул я.

Усабиус побежал вперёд, а я замедлил бег и вынул цепной меч.

Два воина верхом против одного на ногах. Шансы были явно не в мою пользу.

Мой шлем лежал на скалистом уступе, рядом со шлемом примарха. Впопыхах, потрясённый, я забыл оба. Резкий запах выхлопных газов добрался до меня раньше предателей. Взметнулся чёрный песок, запорошив глаза. Я почувствовал нефтехимическую вонь двигателей, ощутил дрожь земли от их работы, хоть машины и летели, не касаясь поверхности.

— Вулкан жив! — зарычал я, прижимая меч ко лбу, последний раз отдавая честь. А когда опустил руку, готовясь к бою, зубья вращались и были уже неразличимы.