Крадущая время (ЛП)

Попятившись, Шон ловкими пальцами расстегнул застежку лифчика. Ткань упала. Бэй чувствовала, что ее груди уже налились и стали чувствительными. Он издал гортанный звук, какой издал бы оголодавший человек при виде аппетитного блюда. Шон крепче прижался грудью и животом к ее спине. Почувствовав у ягодиц выпуклость, Бэй не смогла удержаться и не потереться о нее.

Шон со стоном обхватил ладонями груди.

— Идеальные. Больше, чем я ожидал.

Бэй была одарена щедрее, чем ожидалось при ее маленьком теле. Однако до сего момента она всегда считала это помехой. Откинувшись назад, Бэй выгнулась навстречу ласке. Ощущения напоминали электрические разряды. Когда большие пальцы сжали соски, она тихо вскрикнула.

Все раздумья улетучились, и в целом мире остался лишь касающийся ее мужчина. Бэй желала Шона сильнее, чем когда-либо кого-либо в своей жизни. Она жаждала изучить его жесткое тело и позволить ему изучить ее. Ей хотелось хотя бы ненадолго притвориться, что существуют лишь они двое. И больше никого.

Когда Шон прижал ладонь к ее животу, Бэй задрожала. Он с щелчком расстегнул кнопку на ее джинсах.

— Шон, — она слышала в своем голосе мольбу.

Второй рукой он дернул Бэй к себе. Плечо свело судорогой, и она не смогла сдержать вскрик.

Шон отшатнулся, как если бы обжегся.

— Черт. Ты ранена, а я тебя лапаю… — он попятился.

Бэй не считала себя хрупкой.

— Шон…

— Я. Ты. Этого никогда не должно произойти, — его лицо исказилось в гримасе. — Больше я тебя не трону.

У нее в горле встал огромный ком. Прикрыв руками грудь, она почувствовала себя отвергнутой. Точку поставил щелчок закрывающейся двери.

Бэй смотрела на свое лицо в постепенно запотевающем зеркале. Она была похожа на обычную женщину. Возможно, не красавицу, но вполне симпатичную.

Однако Шону никогда не забыть, что перед ним не просто женщина.

Она — отклонение. Отклонение, сломавшее ему жизнь.

***

Шон попытался не замечать доносящийся из ванной звук льющейся воды.

Вот только ничего не вышло. Вместо этого в голову лезли картины струй, скользящих по обнаженной коже. Проблеск тонких рук и ног. Потемневшие от влаги волосы медового цвета, ниспадающие на изящную спину и полную грудь.

Шон застонал. Иисус, Бэй повредила плечо. Ей нужно отдыхать. Поставив свои потребности на первое место, он повел себя подобно ублюдку. Причинил ей боль.

Но Шон хотел Бэй. Сгорал от желания погладить ее кожу, ладонями обхватить груди, провести пальцами между натренированных бедер. Член дернулся, и Шон с очередным стоном поднялся.

Теперь он признался самому себе, что его тянуло к Бэй с первой же их встречи. Это случилось в Майами. Она обставила Шона в аэропорту. Перехитрила его, и он тогда восхитился ее находчивостью и острым умом. Помимо прочего, Бэй заперла двух людей Ливена в служебном туалете.

За последние несколько месяцев Шон узнал о ней все. Наблюдал издалека, изучал места, где она останавливалась, анализировал ее шаги. Однако старался не знать имени.

Какая-то часть Шона пришла в ярость из-за желания трахнуть воровку времени.

Бэй больше не была врагом.

И Шон не хотел ее трахнуть. Он хотел большего.

Она стала той, кто понял его боль, и кого хотелось оберегать.

Шон знал, что Бэй более чем способна сама о себе позаботиться, но это лишь подстегивало желание поддержать ее.

Она пострадала, спасая ему жизнь, а он попытался ее раздеть. Шон обругал себя. Всю свою жизнь Бэй только и делала, что переживала потери, и ему не хотелось стать очередным ублюдком, попытавшимся взять еще больше.

«Будь ты проклят, Ливен». Он ощутил в душе полыхание гнева. Этот подонок — воплощение зла, уничтожившее семью Бэй и убившее команду Шона. Господи Боже, да Ливен, наверняка, смеялся, пока Шон на него работал. Ну, Шон собирался убедиться, что Ливен больше никогда не засмеется. Точно так же, как погибшая в пустыне команда.

Опустившись на кровать, Шон сжал ладонями голову. У него в животе завязывались тысячи тугих узлов. Ему хотелось причинить боль, дьявольски жестоко искалечить Ливена.

Проклятый гнев мог поглотить без остатка. Шон сжал руки возле висков в кулаки.

Все это сожжет его дотла.

Ему было плевать, умрет ли он сам, главное, после Ливена.

Матрас прогнулся, и Шон почувствовал прикосновение маленькой ладони.

— Шон? — голос Бэй напоминал дуновение прохладного тумана.

Влажные волосы обрамляли ее лицо, а тело прикрывало лишь полотенце.

Шон скользнул взглядом по ее обнаженным плечам. Тонкие, но сильные. Она сидела, подвернув под себя ноги. Его эмоции превратились в раскаленное добела желание. Ему хотелось сорвать с Бэй полотенце, бросить ее на кровать и забыть обо всем.

«Нет». Шон собирался о ней заботиться, даже если самому от этого придется страдать. Отведя взгляд, он уставился на стену.

— Чувствуешь себя лучше?

— Плечу уже легче, — Бэй положила руку ему на бедро. — Ты в порядке?

— Нет, — а ее близость все только усугубила. И без того напряженные мышцы словно окаменели.

— Знаю, не мне давать совет расслабиться, но ты должен управлять своими чувствами, — конечно. Все равно, что посоветовать остановить реку во время наводнения. Шон запустил пятерню себе в волосы. Иисус, как же Бэй приятно пахла. Чистота с нотками чего-то…возможно, лимона. — Иначе они тебя уничтожат. Ты оступишься, и очередная ошибка станет последней, — взгляд глаз цвета мха был твердым и лучился пониманием. С зачесанными назад волосами Бэй выглядела моложе, мягче.

— Утверждаешь на основании опыта?

Быстрый кивок.

— После того, как моя семья…я сбежала, но сгорала от желания убить Ливена, — Бэй прерывисто вдохнула. — Я узнала, что он в Чикаго. Там находится один из его стриптиз-клубов. Пока Ливен ждал приватный танец, я подкралась к нему и неожиданно напала.

Очевидно, Ливен недолго оплакивал жену.

— Ты напала на него?

— Запугала стриптизершу и получила шанс задушить ублюдка. Своими шнурками, — она покачала головой. — Я была молода, меня вели адреналин и гнев.

— Плохое сочетание, — Шон видел, как то же самое происходило с солдатами на поле боя. Они совершали глупые ошибки и рисковали не только своими жизнями, но и жизнями всех вокруг.

— Я почти его убила, но в комнату ворвались охранники. Начали меня избивать. А Ливен стоял там с текущей по шее кровью и рассказывал, как будет приковывать меня цепью. Заставлять красть для него время. Позволит мужчинам иметь меня каждый раз, когда они пожелают.

Шон стиснул зубы. «Она была всего лишь ребенком!». Ливен поплатится, а потом еще раз, и еще.

— Эй, — Бэй положила другую руку на второе бедро Шона и принялась разминать напряженные мышцы. — Я это рассказала не для того, чтобы разозлить тебя посильнее. Когда меня попытались запереть в фургоне, я сбежала. После всего случившегося я осознала, что нужно остыть. Все планировать. И поняла, что хочу не просто убить Ливена, а сделать его несчастным, прежде чем отнять у него жизнь.

Она была прекрасна. Красивое искреннее лицо, а от зеленых глаз захватывало дух. Даже обсуждая убийство, Шон до невозможности ее хотел.

— Шон?

Что-то в нем тянулось к этой женщине, умоляло потеряться в ней. На несколько часов. Дней. Черт, а может и дольше.

Он хотел забыть кровь и смерть, забыть о мести, заменив их чем-то чистым и свежим.

«Она же ранена, помнишь?». Шон вскочил на ноги.

— Пойду в душ.

Выражение ее глаз изменилось, а щеки залились румянцем. Бэй поднялась, отчего полотенце соскользнуло вбок.

Сердце Шона попустило удар.

В мгновение ока она снова прикрылась.

— Конечно. Я пока…оденусь. Прости, что в ванной нарушила дистанцию. Ты бы ни за что не захотел вора времени, и я это знаю.

У него стоял так, что становилось больно, а Бэй приняла это за нежелание?

— Ничего ты не знаешь.

Ему хотелось разубедить ее, но потребность защитить пересилила. Шон заставил себя отправиться в ванную.