Страница 9 из 11
- Медведь, если хочешь когда-нибудь достать своего врага, уводи его алебарду в сторону! Подлезай под нее! Не стой истуканом! А ты... проклятие, какая у тебя кличка? - щелкая пальцами, пытался вспомнить Франц.
- Ярость, сайор...
- Ярость... этого я как раз не вижу! Где твоя ярость?! И держи чертову дистанцию! Ты должен жалить своего врага и выгадать момент для удара! Измотай его! Продолжайте...
По мановению руки бой продолжился.
- Как мне не хватает Гая... какой боец, какой талант... - с сожалением вздохнул Франц и вновь посмотрел на Жана-внука. - Да, о твоей матери. Как часто ты ей пишешь?
- Раз в месяц... кажется, - с трудом припомнил племянник.
- Недопустимо! Она твоя мать.
- Вы, свою мать, дядя, вообще не навещаете.
Вот язва! Но он прав. Стоило бы это сделать. Хоть раз за год... как бы ни было тяжело.
- Моя мать уже бесполезна для нас, а моя дорогая сестрица - нет. Я не могу писать ей напрямую, Сфорца что-нибудь заподозрят, особенно этот подлец-епископ... - кроме как цедить название его сана Франц просто не мог.
- То есть я вам нужен, дядя, как почтовый голубь? Писать то, что думаете вы?
- А ты не согласен с моими суждениями? - кивнув на его вопрос, Франц тут же задал следующий, желая, чтобы мальчик запутался в своих рассуждениях.
Это тоже бывает полезно. Одно лишь плохо и хорошо одновременно, что он обычно переставал возражать, уступая чужому опыту и авторитету.
- Не со всеми, - несмотря на холодную сдержанность, доставшуюся от отца, Жан-младший не мог скрыть, что чувствовал себя рядом с дядей не в своей тарелке.
- Что ж, я обещаю с тобой советоваться. Иногда. Никаких писем под диктовку, просто ты внесешь пару вещей, не больше... - тут Франц взял яблоко с маленького столика неподалеку и кинул его прямо в бойца с алебардой.
К сожалению, голова Медведя не пострадала, только помятый доспех.
- Фарс! Прекратить!
Гладиаторы тут же выпрямились и замерли как вкопанные, наблюдая как их сайор перемахивает через перила трибуны и прыгает с двухметровой высоты прямо в грязь, ничуть не жалея дорогих сапог.
- Вы будете сражаться на славных аренах в Столице! В Столице, а не здесь! Как вы поедете?! Четверть ваших поединков будут насмерть. Дай сюда!
Жан-внук в такие моменты терял угрюмый вид и с любопытством смотрел за тем, как дядя Франц не только раздает советы, но и принимает участие в тренировке. При этом он смотрел на него со странной смесью восхищения и опасения, а то и откровенной боязни... Отец, Антуан, не выстоял бы и одного боя против дяди.
Взяв щит и меч, Франц выгнал гладиатора прочь и сам вышел против Медведя.
- Нападай!
Оружие было затуплено, но сокрушительные удары запросто ломали незащищенные кости. В прошлый раз Франц ушел с такой тренировки хромым, но сегодня он словно не замечал опухшую правую ногу.
Зная про увечье сайора, Медведь медлил. И не поддавался на провокации, когда его противник пытался отбить алебарду в сторону..
- Ну же!
В конце концов, молчаливый гладиатор решился и атаковал. Алебарда скользнула по щиту, Франц воспользовался этим и, прижав щитом древко алебарды к земле, вырвался вперед. Но соперник успел отойти назад и в сторону, сохранив статус-кво.
Круги по грязи продолжались с минуту, пока Медведь не допустил роковую ошибку. Рывок, и меч Франца со всего размаху ударил по латной перчатке. Алебарда тут же выпала из правой руки гладиатора. Сильный толчок. Шлем без забрала сорван и лежит в грязи. Через мгновение там же оказался и его хозяин.
Жан уже собирался крикнуть второму гладиатору, чтобы он остановил дядю, ибо тот почувствовал кураж и начал беззаботно молотить кулаками по лицу противника, сидя у того на груди. Но Франц всегда умел останавливаться сам, и в конце попросту вцепился в глотку Медведя.
- Все?! Сдался?! Разве так сражаются истинные гладиаторы?! Бей меня! Кусай! Рви на части! Повалили тебя, спихни врага с себя!
Но гладиатор слишком ослаб, чтобы сопротивляться. А после и вовсе потерял сознание. Устало плюнув рядом с его головой, Франц разочарованно отклонился назад.
- Жан, с завтрашнего дня ты начнешь заниматься с мечом. Давно пора...
Он понимал, что никакого энтузиазма у тихого и угрюмого племянника эта затея не вызовет. Но кто его спрашивает? Он будет делать то, что ему говорят, пока не докажет, что способен самостоятельно принимать решения и нести за них ответственность...
Столица
II. Неизвестные события уничтожили столицу Республики. Возможно, это сделал Марк Антоний, желавший построить новый город, что станет его наследием. Его архитектурные сооружения приводили потомков в недоумение. К всеобщему прискорбию, Столица была разграблена во времена первого нашествия варваров, после чего город изменился до неузнаваемости.
- "О городах Империи", XIII век, Век Праведности.
Сегодня Жан Младший получил долгожданную возможность отлучиться из дворца Цезаря. В такие моменты он всегда снимал свои тяжелые красные доспехи и облачался в дешевую кожаную куртку. Теперь разве что меч, к которому не повезло привязаться, мог выдать в нем цезариона.
Бедные районы, где кипела жизнь... вот куда тянуло неспокойную душу. Хладнокровный и собранный в тронном зале и при правителе, Жан превращался в собственную тень, стоило покинуть высший свет.
Будь его воля, он бы ушел еще дальше, в города на нейтральных землях, где есть настоящая бедность и нищета.
А свои невзгоды жители Столицы придумали сами. Каждый из них, так или иначе, был богаче любого крестьянина вне высоких толстых стен. Бедных же пускали, разве что, на рынки и приказывали выметаться с наступлением темноты. Хороший способ для Цезарей и их придворных не замечать, насколько на самом деле беден народ...
Внешний лоск на этом не заканчивался. Главные улицы содержались в чистоте, за любой мусор можно получить месяц работ на благо города. Но вот стоило зайти в любой переулок, как хотелось зажать нос.
Вместе с тем были и окраины, в которые боялась заходить стража. Каждый большой город нуждается в хранилище для отребья. Полезного отребья, иначе бы никто не позволил им существовать.
И Жана Младшего здесь хорошо знали. Больше нигде в Столице по-настоящему не привечали Вентури. Добиться этого было достаточно просто. Главное понять, что здесь изначально все равны, а кто хочет доказать обратное, тому лучше привести с собой армию, а не пару тупых охранников. А еще крайне важна репутация...
"Палач Золотого переулка", "Пленник из Ла-Рошель", "Убийца Винчи". Под такими именами знали Жана Вентури Младшего в темных переулках и за их пределами. Он заставил всех запомнить себя за последний десяток лет. И ничуть не боялся последствий.
Ведь как только умер Антоний Восьмой Жестокий, слабые Цезари полностью развязали руки. Что до братьев по оружию, то они смотрели на визиты сюда с презрением, но ничего поделать не могли. Легат лишь ограничился символическим предупреждением и больше не вмешивался в дела Жана.
Поэтому единственной проблемой были не дававшие прохода местные.
- Сайор Защитник, разделите с нами выпивку! - звали его в трактире несколько выпивох-пустословов.
- Как договаривались, груз не отправится на моем корабле, - положив руку на плечо, один капитан-контрабандист прошел с Жаном несколько шагов и, сообщив важную новость, тут же удалился.
- Нам нужно поговорить, - вскоре подошел хозяин трактира по кличке Пий.
Скупщик слухов и краденого, продавец запрещенных в Столице товаров, все это он.
- У меня нет настроения. Я пришел к ней... - устало покачал головой Жан.
- Об этом я и хочу поговорить... она умерла.
Любой другой на месте Жана рвал и метал. Схватил бы Пия за горла и душил, требуя признать, что это ложь. Прорвался бы в глубины трактира, выкрикивая ее имя...