Брат-2

— Полагаешь, будут проблемы с советом? — покосилась на брата Эльза.

— Проблем не будет. — отрицательно покачал головой Виктор, — Все же насчет разрушений в Ошибане мы заранее подсуетились. А этот сад является такой мелочью, что не стоит и говорить о нем. К залу же собраний Совет не имеет никакого отношения. Но нашу гильдию в Совете уж очень не любят, и потому они не применут воспользоваться поводом, чтобы ткнуть нас лицом в грязь.

— Я тоже так думаю. — подтвердил слова одного из своих сорванцов незаметно подошедший Макаров, — Так что надо как можно скорее возвращаться в гильдию. А то наши могут натворить бед, если получат какой-нибудь ультиматум от посланников совета.

— Виктору сейчас нельзя никуда ехать. Ему вообще положено лежать! — тут же включила режим мамочки Эльза, убедившись, что никого чужого рядом нет. — Он еще от предыдущего ранения не отошел, а уже вновь успел подставиться под удары.

— Согласен. — пройдясь взглядом по Виктору, которого уже вовсю поддерживала Эльза, поднырнув ему под правую руку, сказал мастер. — Я договорюсь, чтобы тебе позволили задержаться здесь на пару дней.

— И мне. — тут же добавила Эльза. — Должен же кто-нибудь присматривать за ним!

— Извини, сестренка, но тебе надо отправляться с мастером. Из всех остальных непосредственных участников недавних событий ты самая ответственная и адекватная что ли. — усмехнулся Виктор. — Представляешь, что смогут наговорить Нацу или Грей если кого-нибудь из них попросят дать показания по поводу событий в Ошибане?

— Ты прав, я должна ехать. — подумав секунд десять и ужаснувшись от пришедших в голову по поводу двух дуралеев мыслей, тут же согласилась Эльза. — Тогда с тобой останется Кана. — причем это было сказано таким тоном, что сразу стало понятно — мнение самой Каны здесь никого не интересует.

Глава 3. Желание vs. верность

Взяв магокат, вся честная компания во главе с мастером укатила той же ночью, а Виктор, препровожденный в одну из расположенных на третьем этаже и уцелевших комнат, отрубился, стоило голове коснуться подушки. Все же хронический недосып последней недели и весьма большая трата как маны, так и физических сил дали о себе знать. Он буквально провалился во тьму без сновидений и лишь ощущение нежного, но настойчивого поцелуя смогло вытянуть его из царства Морфея. Точно так же порой будила его Мира, и потому он ответил и даже притянул к себе девушку, нащупав руками ее тело, но все же включившиеся мозги подсказали, что Мира осталась в Магнолии, а сам он пребывал в Клевере. Данная мысль полностью выбила из него всю сонливость почище ушата ледяной воды. Не желавшие еще секунду назад раскрываться глаза, в одно мгновение стали размером с блюдца и поданная оценившим открывшуюся картину мозгом команда заставила руки отстранить от себя ту, что решила разбудить его подобным образом.

— Кана!? — ошарашено воскликнул он, смотря на залезшую к нему под одеяло девушку, — Ты чего делаешь!?

— А то ты сам не видишь!? — с вызовом произнесла та и прильнула грудью к удерживающим ее рукам, давая почувствовать Виктору, что из всей одежды на ней осталось только более чем тонкое нижнее белье. — Когда-то ты сказал, что мы сами строители своего счастья. — она попыталась продвинуться еще немного вперед, чтобы получить возможность вновь подразнить парня поцелуем, но не смогла сдвинуться ни на миллиметр.

— Это неправильно, Кана. — покачал головой Виктор, удержав порыв подруги прильнуть к нему. — Ты, конечно, очень красивая и привлекательная девушка, но у меня уже есть Мира. И я никогда не предам ее.

— Ты в этом уверен? Все же твое тело, по всей видимости, имеет иное мнение. — она провела ранее закинутой ему на торс ножкой вниз, многозначительно хмыкнув, наткнувшись на возникшее препятствие.

— Прекрати. Немедленно. — твердо произнес Виктор, — Я не хочу применять к тебе силу, но если ты не образумишься, мне придется.

— Неужели я тебе ни капельки не нравлюсь? — чуть отвернувшись в сторону и часто заморгав, чтобы скрыть принявшиеся пощипывать глаза подступающие слезы, тихо спросила Кана.

— Ох, подруга. — тяжело вздохнул Виктор. Вывернувшись из захвата ее соблазнительного тела, он буквально запеленал девушку в одеяло и надежно зафиксировав руками и ногами в состоянии куколки, продолжил весьма непростой разговор. — И как же ты умудрилась положить глаз на такого мерзавца, как я?

— Сама не знаю. — изрядно посопротивлявшись и поняв, что вырваться ей не удастся, все же ответила Кана. — Просто однажды ты поселился у меня здесь, — она двинула левым боком, чуть сильнее нажимая грудью на удерживающую ее в захвате руку и давая тем самым понять, что имеет в виду сердце, — и как бы я ни старалась, не смогла выкинуть тебя оттуда.

— А ты пыталась? — с изрядным любопытством поинтересовался Виктор.

— Конечно! Все же Мира мне хорошая подруга и отбивать у нее любимого человека было бы настоящим свинством. Но что бы я ни делала, ничего не помогало. Наоборот, с каждым днем, с каждым новым свиданием с очередным ухажером, все становилось только хуже. Все те, с кем я встречалась, были хорошими людьми, интересными собеседниками, нежными любовниками, но ты… Ты просто находишься на ином уровне.

— Сердцу не прикажешь, да, подруга? — грустно улыбнувшись, спросил Виктор.

— Угу. — кивнула та в ответ и шмыгнула носом — все же слезы горечи начинали потихоньку брать свое.

— Вот и я не могу своему приказать. — промокнув скатившиеся по щекам Каны слезы, произнес Виктор. — Ты очень красивая. Ты дорога мне. Но я не позволю себе пустить тебя в свое сердце, ведь оно полностью принадлежит Мире.

— Ты даже не представляешь себе, как я ей завидую. — все еще не решаясь смотреть Виктору в глаза, тихо произнесла Кана. — Наверное, я плохая подруга.

— Главное, что ты хороший человек, Кана. А поддаться чувствам, особенно если они искренние, может каждый. Любовь же — вообще самое прекрасное чувство, из тех, что может испытывать человек. Так что тебе не за что наговаривать на себя.

— Ты не обижаешься за то, что я сделала?

— Как я, нормальный парень, могу обижаться на красивейшую девушку, за то, что она попыталась прибрать меня к своим милым ручкам!? — весело рассмеялся Виктор. — Да будь я свободен, я должен был валяться у тебя в ногах за то, что подобная богиня снизошла до меня — жалкого смертного.

— Ты всегда умел говорить красиво, языкастый мерзавец. — улыбнулась в ответ Кана и попыталась убрать с щек все еще текущие слезы, но, будучи надежно зафиксированной, лишь слегка дернулась. — Может, все же отпустишь меня? Или все, что ты сейчас говорил, было лишь сотрясанием воздуха, и на самом деле ты намереваешься сотворить с моим юным телом нечто, о чем порядочным девушкам нельзя говорить вслух?

— Вот теперь я тебя узнаю, маленькая язва. — усмехнулся Виктор и выпустив Кану из захвата, отвернулся — все же та забралась к нему в кровать практически в одежде Евы. — Можешь вылезать из-под одеяла. Я не буду смотреть.

— А это тебе моя маленькая месть! — довольно промурлыкала ему на ухо Кана, обхватив Виктора сзади и как можно крепче прижавшись к его спине своей грудью. — Чтобы ты знал от чего столь опрометчиво отказался, и что отныне будет для тебя недосягаемым!

Издав нечто среднее между рыком и скулежом, Виктор все же сдержал себя в руках, не смотря на взрыв гормонов произошедший в организме и как итог — возникновение желания немедленно наброситься на столь притягательную красотку.

— Надо же! Сдержался! — весело хихикнув, оставила его в покое примерно через пол минуты обнимашек Кана. — Повезло Мире с тобой.

— Ну, знаешь ли, Кана! — только и смог высказать ей Виктор, все еще пытаясь успокоить дыхательной гимнастикой перевозбудившийся организм, — Я всегда знал, что ты опасный и коварный противник. Но даже не подозревал насколько!

— Так я для тебя противник?

— В данной конкретной ситуации — да! Ты сейчас вообще одно сплошное воплощение истинного врага всей мужской половины человечества! Вытворять такое, зная, что получить желаемое мужчина не сможет себе позволить! Это, я тебе скажу, истинная жестокость!