Страница 22 из 52
Не очень за день и устал, но после обычной сиесты нашлась другая работенке: разобраться с материалами к диплому. Взял у Фаины папку с приготовленными для меня копиями карт, посмотрел что к чему, прочитал текст отчета. И понял, что не все слава богу: приличного рудного тела, которое в будущем дипломе я должен разведать, в природе нет. Есть фитюлька, разведки не требующая, ввиду малых размеров. И что делать? Пошел к Виктору Александровичу на консультацию.
"А сам рудное тело нарисуй!" - посоветовал старший геолог, - "Увеличь длину, мощность, ну и содержания металла тоже".
"А если туфту заметят?"
"Кто? Откуда в Москве знают, что у тебя нарисовано? А если и знают - кому какое дело до твоего рудного тела, главное, что бы ты мог разведочную шахту запланировать и рассчитать. И потом: ты не первый, кто так делает. И не последний!" - так вот меня успокоил! Но подрисовывать руду я отложил на завтра, стало уже темнеть.
До четверга в поле можно сказать отдыхал - работы оставалось все меньше и меньше. Зато после нее, пообедав и отдохнув, уходил в камералку и занимался материалами для диплома. Нарисовал шикарную руду, вдумчиво переписывал текст отчета, вставляя в него выдуманные мною размеры рудного тела, и туфтовые содержания полезных элементов. Лешка устраивался рядом, и тоже работал ручкой. Ему, кстати, для диплома ничего в тексте и на картах менять не пришлось.
В четверг как обычно откамералили. Свои бумаги - и миллиметровку, и чистовую схему на ватмане я закончил. И что бы не сидеть без дела, помогал Лешке доделывать его схему: просмотрели последний поднятый буровиками керн, посидели над геофизическими накладками, кое-что на них выделили и на схему перенесли. Для обоих важно было закончить работу в отряде одновременно, что бы и до Москвы добираться вдвоем, а не порознь.
А в пятницу все нахохотались от души. После обеда появился Уазик, подкатил к крайнему в ряду домику, и из него выскочил солдат с автоматом. Уазик газанул, и проехал по отряду до другого его конца, где остановился возле последнего домика, и из него выскочили двое: солдат с автоматом, и старший лейтенант при пистолете. Местная публика повылезала из жилищ, и с интересом наблюдала за развитием событий. Действия же вояк были не совсем понятны, но отработаны до автоматизма. Первый солдат занял позицию между рядами домиков и палаток, и приготовил автомат для стрельбы, наверное на случай, если кто-то из отряда попробует дать тягу. Второй от машины перебежал к ряду палаток, и медленно пошел, заглядывая в каждую, и осматривая их хозяев. Старлей тоже самое делал с домиками. На вопросы - а что случилось - ответа никто не получал. Опытный Виталий подошел к нам с Лешкой - его домик и наша палатка стояли напротив - и объяснил:
"Зек сбежал. Вот и ищут".
Старлей открыл очередной домик - начальника отряда - и .... прыгнул в него, хватаясь за пистолет. В следующую секунду из домика донеслось:
"Стоять! Руки на голову!" - и грохнул выстрел. Солдат, проверявший палатки, с автоматом наперевес бросился к офицеру на помощь, отрядная публика на мгновение оцепенела, потом, кто посмелее, побежал на выручку начальнику, кто потрусливее - остался на месте, а самые трусливые начали прятаться в палатки и домики.
Я, Лешка и Виталий подбежали первыми, и увидели потрясающую картинку: напуганный и мало что соображающий Николай Федорович был повержен на кровать, трясущиеся руки держал на затылке. А над ним склонился старший лейтенант с пистолетом в правой руке. Левой он тряс бедного начальника за куртку его черной робы, и громко требовал:
"Где документы, последний раз спрашиваю!" А солдат с автоматом наизготовку стоял за его спиной.
"Тттам!" - проблеял Николай Федорович, - и с опаской оторвав одну руку от затылка, показал ею в сторону соседнего домика-спетчасти, где обитала Фаина.
"Ребята, это не зек, это наш начальник отряда!" - начал в дверь объяснять Виталий. Защитники порядка и родины враз к нему повернулись.
"Не похож на начальника!" - старлей глянул на страдальца с меньшей агрессией, - "Небритый, оболванен наголо, морда помята, одежда зековская", - и обернулся к Виталию, - "Документы его найди, а то тычет рукой в стенку, а на ней ничего, куда можно их положить!"
"Это я мигом!" - Виталик заулыбался, - "Это он не на стенку, а на соседний домик показывал! Там его документы, в сейфе!"
Через пару минут старлей держал в руках паспорт Николая Федоровича, и сравнивал фотографию с оригиналом на кровати.
"Похож", - вздохнул с сожалением, - "а я уже обрадовался, что одного беглеца нашли",- и уже строго, - "Следить за собой получше нужно, гражданин начальник! И одежду заключенных не носить!" Успевшая собраться возле домика публика радостно загудела. Что ни говори, а Николай Федорович делал много хорошего. Для всех. И практически ни с кем не ругался, даже если подчиненные малость перебарщивали с выпивкой. Ну а что суждения о подчиненных, даже и нелицеприятные, смело высказывает в лицо - так это нормально, прямой человек, и смелый - это я насчет себя, с головой пустой от умных мыслей.
Когда все малость успокоилось, когда офицер заулыбался, а славные защитники родины не замедлили начать разговор с отрядными девушками и уже пытались Мирненских оторв увести в палатку, ситуация прояснилась окончательно. Как Виталий и предположил, с зоны возле Мирного действительно сбежали трое зеков, и теперь вояки их второй день ищут. Заехали и в отряд, а там Николай Федорович, три дня не бритый, стриженный наголо, и в черной робе. Чем не зек? Старлей по инструкции и действовал. В общем, насмеялись от души, гостей накормили, предложили переночевать - и солдаты с надеждой на командира посмотрели. Но тот праздник для них делать отказался, и скоро Уазик отряд покинул. Оставив всех, кроме начальника, с приятными воспоминаниями.
А в субботу Николай Федорович, уже не в зековской форме, а в приличной одежде, с утра развил бурную деятельность. После завтрака устроил собрание, и на нем определил, кто после работы должен из лагеря уехать и назад не возвращаться. Привел убийственный довод: по ночам уже прохладно, скоро будет и холодно. А потому все, кто в отряде сидит, а в поле не выезжает, могут работать и в партии. И свои места в домиках должны освободить, хотя бы для женщин, занимающих палатки. Правильно решил Николай Федорович! Я его даже зауважал.
В итоге определилось, кто из отряда уедет - это несколько женщин, в том числе жена Виталика, и Николай Андрианович, который давно мог сидеть в партии, но туда не рвался, ради воскресных рыбалок на озере.
Полевики разъехались по участкам, и вернувшись с работы, по составленным начальником спискам начали из палаток перебираться в домики. И не только занимать места уезжающих, а и уплотнять их, как например у Виталика, к кому вместо жены по разнарядке вселялись я, Лешка и Коля. Хотя Николай Федорович Лешку хотел забрать к себе, но тот все же отговорился. Что бы не смущать начальника своими ночными походами к Фаиночке. К которой в домик никто и никого подселять права не имел.
А на воскресенье в партию я не поехал. Нечего там делать, без Светули. Коля тоже в отряде остался, из солидарности, а Лешка - боясь санкций со стороны Фаиночки. Утром пробежались до разъезда, бутылочку вина распили там, с общим нашим местным другом, еще тройку забрали с собой в отряд. И хорошо посидели в домике - по комфорту с палаткой сравнивать его просто смешно.
Часть пятнадцатая.
Уезжая из отряда, Виктор Андрианович вручил мне карту, составленную по результатам электроразведки. И в понедельник я засел над ней, пытаясь с учетом и магнитки уточнить положение под наносами разрывной структуры на первой своей геологической карте.
Еще раз убедился, что геофизика - великое дело. Скрытый разлом, до которого можно добраться только картировочными скважинами, четко проявлялся в полях и магнитном, и электрическом. И прослеживался не одной, общей для обеих полей линией, а двумя сближенными, сходящимися и расходящимися, и присущими каждому отдельному полю. То-есть, структура была мощной, широкой, и с большой долей вероятности не менее значимой, чем выделенная и изученная на пятачке. К тому же не требовала для заверки больших объемов картировочного бурении - зная ее положение, скважины можно проходить в узкой полосе, а не через всю долинку от одного до другого края. На всякий случай на геологической карте карандашиком подрисовал уточненное положение структуры, места заложения будущих картировочных скважин. И пошел показать произведение исскуства в домик Виктора Александровича - сегодня он камералил в комфортных условиях личного жилища.