Страница 18 из 106
— Верно, впадаю в детство, — удручалась она. — В каждом деле есть какая-то улика, указывающая на убийцу. И в этом деле должна быть, но, видимо, она слишком бросается в глаза, чтобы ее увидеть…
Поднявшись по каменным ступеням в мрачное здание полицейского управлення, она направилась в кабинет инспектора Пайпера. В приемной сидел лейтенант Келлер, старый знакомый Хильды Уайтерс. Лейтенант сосредоточенно поедал сандвичи с ливером, запивая пивом. Он тут же предложил сандвич ей, что было очень кстати.
— Утром я звонила в больницу, сказали, что инспектору уже лучше, — сообщила Хильда. — Как только он придет в сознание, я непременно должна с ним повидаться, хоть на минутку. Как вы думаете, можно ли узнать, кто его ударил?
Лейтенант пожал плечами.
— Мы и так знаем кто — этот швед, истопник. Одного я только не пойму: инспектор, конечно, не супермен, но и слабаком его не назовешь. Может постоять за себя. Не понимаю, как пьяный старик сумел незаметно огреть его по голове.
— Согласна с вами. Вот почему я и просила полицейского врача проверить Андерсона. Сержант считает, что тот притворялся.
— Да, знаю, — отмахнулся лейтенант. — Он ошибается. Несколько минут назад я говорил с доктором Франсуортом, он, кстати, звонил вам, но вас не было.
Андерсон до сих пор весь пропитан алкоголем — боязно спичку зажечь. Доктор абсолютно уверен: прошлой ночью истопник был беспробудно пьян. Конечно, этим здоровякам шведам нужно раза в два больше, чем нам, но все равно, вряд ли он мог что-то соображать, если столько выпил. Аллен и Барнс на стенку лезут от злости — весь допрос насмарку. В чем бы тот ни признался, защита легко все опровергнет: в таком состоянии Андерсон не мог ничего запомнить.
Хильда задумчиво смотрела на лейтенанта:
— Хотела бы я знать, как это он, смертельно пьяный, так хорошо мог прятаться в подвале, что эти болваны Аллен и Барнс обыскали все дважды и не нашли ни истопника, ни хотя бы пустой бутылки. — Тут ей пришла в голову новая догадка. — Лейтенант, может, стоит проверить Тоби? Коротышку, который держит кондитерскую напротив школы? Не думаю, что он замешан, но на всякий случай…
— Мы и так следим за ним. Он чист, мэм. Это место он держит много лет, продает дешевые сладости, а летом еще и фейерверки. Нам известно, что недавно он стал торговать виски, но виски вполне приличное, никто от него пока не умер. С мафией не связан, поэтому мы не вмешиваемся. Пусть ФБР само ищет, если ему надо.
— Выходит, виски у него получше, чем сласти. — Хильда наконец-то расправилась с огромным сандвичем. — Я, пожалуй, пойду, лейтенант.
В дверях она столкнулась с невысокого роста суетливым человечком. Доктор Левин, окружной медэксперт, очень спешил.
— Хэлло, мисс Уайтерс. Как инспектор? Хэлло, Келлер. Вот наш отчет. Хочешь посмотреть, пока я не отдал комиссару?
Лейтенант и мисс Уайтерс заинтересовались.
— Но где же небольшой пакетик, который ты обещал принести? — спросил Келлер.
— Пакетик? Ах, забыл! — Левин покачал головой. — Не имеет смысла, лейтенант. Это ничего не даст, по ним ты ничего не определишь.
— Ну почему же? Мы всегда так делаем. Найдем дантиста, который лечил Хэллорен, и попросим его идентифицировать тело. Это самый надежный способ, если, конечно, они не разрушились от огня.
— В том-то и дело, — ответил Левин, — что они не разрушились. Они вообще не разрушались! Дантист к ним ни разу не прикасался. У этой девочки ни одного порченого зуба — что же показывать дантисту?
Лейтенант задумался.
— Но ведь нам необходимо идентифицировать тело. Другого способа я не знаю. Мисс Уайтерс видела Энис Хэллорен убитой, но как мы докажем суду, что тело, вынутое из печи, та же девушка? По логике, все вроде бы и так ясно, но логика для присяжных — не доказательство. У нас должны быть вещественные доказательства. А о каких вещественных доказательствах можно говорить, если тело полчаса провело в печи — в нем и вещества-то почти не осталось.
Мисс Уайтерс взглянула на бланк отчета: «Исследован труп молодой женщины индоевропейской расы… Причиной смерти послужил перелом лобовой части черепа, вызванный ударом тяжелым острым предметом, по всей вероятности топором… Смерть наступила в результате повреждения мозга».
— И писать-то особенно нечего. Почти ничего не осталось, все сгорело: волосы, лицо, кожа, даже две ноги и одна рука. Еще полчаса, и остались бы одни ребра.
— Тот, кто сунул эту девчонку в печь, знал, как работает тяга, — рассуждал лейтенант. — Если истопнику удастся избежать электрического стула, его охотно возьмут на работу в крематорий.
Хильда поморщилась. Доктор Левин кивнул и заметил:
— И что интересно — в убийстве совершенно не было необходимости.
— Необходимости? — удивилась Хильда. — Разве может быть необходимость в убийстве?
— Не знаю, не знаю. Но в этом точно не было. Энис Хэллорен, если это, конечно, ее тело, была обречена еще до того, как ее ударили по голове. Я давно интересуюсь действием высокой температуры на человеческое тело. Как обычно, обработал кости ее руки серной кислотой, чтобы определить изменения в их структуре. И наткнулся на неожиданность — у девушки обнаружилась злокачественная анемия костной ткани, одна из наиболее редких и наиболее опасных форм анемии. Возможно, она выжила бы, но осталась бы инвалидом на всю жизнь. Кости у нее совершенно разрушены, огонь не мог вызвать такого разрушения. — Доктор надел шляпу. — Ну, пока, ребята. Передавайте привет инспектору. Ему повезло: огрели обухом, а не полоснули лезвием. Если будете покупать цветы или что-нибудь в этом роде, не забудьте про меня.
— Минуточку, — Хильда остановила его. — Рука! Вы говорили, что огонь уничтожил обе ноги и одну руку. Значит, одна рука осталась?
Доктор утвердительно кивнул:
— Левая. Ребята, которые вытаскивали ее из печи, говорят, она сохранилась потому, что провалилась в поддувало. Зачем вам рука?
— Дело в том, что Энис была элегантной девушкой, очень следила за собой. Учителя сплетничали, что она, вместо того чтобы самой делать себе маникюр, ходила в косметический салон на Лексингтон-авеню.
Хильда повернулась к лейтенанту:
— Постарайтесь найти ту маникюршу, которая обслуживала Энис Хэллорен. Покажите ей руку, и она опознает тело не хуже дантиста.
— А что, может, и сработает. — Лейтенант встал, подтянул ремень. — Где этот салон? Сейчас же пошлю туда человека.
— Правда, боюсь, для маникюрши будет несколько непривычно опознание частично кремированного трупа, — заметила Хильда.
Доктор Левин усмехнулся.
— Дантисты привыкли к такой процедуре, а вот маникюрша… Как бы не упала в обморок…
Мисс Уайтерс согласно кивнула.
— Надеюсь, это и в самом деле тело Энис Хэллорен, хотя все может быть — в нашей школе пропала еще одна молодая учительница, и пока неизвестно, где она и что с ней.
— Да, веселенький денек у вас выдался, — заметил доктор Левин, выходя из приемной.
X. Туфельки Золушки
Лейтенант говорил по телефону.
— Тащите их сюда. Что? Я не приказывал оставлять их в участке. Сказал только, что понятия не имею, зачем истопник коллекционировал женские туфли. Впрочем, у каждого свой вкус, как сказала старая дева, целуя корову. — Лейтенант смутился, заметив, что Хильда прислушивается к разговору. Но та пропустила фразу мимо ушей.
— Может, Андерсон сам объяснит? — спросила Хильда.
— От него дождешься! — Келлер покачал головой. — Эта шведская лиса корчит из себя невинную овечку. Одно твердит: ничего не знаю, впервые слышу, кто-то подбросил. Кому могло понадобиться подбрасывать ему старые туфли? — Сержант нажал на кнопку внутренней связи: — Эй, Мактиг! У кого этот ящик с туфлями, который ребята нашли в комнате истопника? Тащи его сюда!
Через несколько минут глазам присутствующих предстала картонная коробка, наподобие тех, в которые пакуют лекарства или конфеты. В коробке лежало пять пар туфель, сильно поношенных, но вовсе не старомодных. Хильдегард взяла бальную туфлю, задумчиво взвесила ее на руке, внимательно осмотрела каблук, затем, потянув за ремешок, вынула сандалию и тоже подвергла тщательному анализу. Лейтенант непонимающе уставился на учительницу.