Страница 26 из 116
Присутствие Лейси стало желанным буфером. Она была самой новенькой в этой компании и получала наибольшее внимание. Что дало мне некоторую передышку. Спустя какое-то время, щеки Евы покраснели, а глаза засверкали от опьянения. Она двигала стул все ближе и ближе, пока не оказалась прижата ко мне. Ее тело было мягким и теплым.
Под столом, ее руки и ноги постоянно были заняты тем, что касались меня. Ее голос стал хриплым, а смех страстным. Ева однажды призналась, что от выпивки становится сексуально возбужденной, но независимо ни от чего, ее знаки я распознавал.
Было уже около двух часов ночи, когда зевок Лейси заставил каждого из нас подумать – пора сворачиваться. Моника шла с нами к лестнице.
- Ваши вещи уже в комнате, - сказала она, обращаясь к нам с Евой. – Предлагаю спать допоздна, а потом накроем поздний завтрак.
- Хм... - Моя жена нахмурилась.
Я поймал ее за локоть. Понятно, что Ева не думала делить со мной не то что кровать, но и комнату, но не в моей натуре противиться неизбежности.
- Спасибо, Моника. Увидимся сегодня чуть позже.
Она засмеялась и обхватила мое лицо ладонями, целуя в щеку.
- Я так счастлива, Гидеон. Ты то, что нужно Еве.
Мне удалось улыбнуться, зная, что ее чувства сразу бы изменились, стоило лишь узнать, как опасно ее дочери делить кровать с человеком, чьи ужасные ночные кошмары могут причинить серьезный вред.
Ева и я начали подниматься по лестнице.
- Гидеон…
Я оборвал ее.
– Нам куда?
Она посмотрела на меня.
– На самый верх.
Комната Евы была действительно на самом верху, занимая полностью то, что было когда-то, вероятно, большим чердаком. Низкая остроконечная крыша имела удобной высоты потолок и открывала поразительный вид на Лонг-Айленд в дневное время суток.
Двуспальная кровать располагалась в середине комнаты, лицом к оконной стене. Ее медное изголовье формировало небольшой гостиный уголок вместе с диваном. Ванная комната занимала остальную часть пространства.
Ева повернулась ко мне.
– И что делать будем?
- Позволь мне об этом беспокоиться, - я уже привык беспокоиться о том, как делить ложе со своей женой. Ежедневно. Среди всех тех вещей, что ставили под угрозу наши отношения, моя атипичная сексуальная парасомния, как ее называл доктор Петерсен, возглавляла список. Пока я спал, то не имел никакой власти над своей чокнутой головой. В самые кошмарные ночи, существовала физическая опасность для той, которую я любил больше всего.
Ева скрестила руки.
- Так или иначе, не думаю, что ты заинтересован в том, чтобы подождать свадьбы, как в этом заинтересована я.
Я смотрел на нее и понимал: мы думали о двух совершенно разных вещах.
– Я возьму диван.
- Возьмешь меня на диване, ты хотел сказать. Ты…
- Я отымею тебя, если представится шанс, хоть прямо здесь, - жестко сказал я. – Но спать с тобой не стану.
Ее рот открылся, чтобы возразить, но затем закрылся, когда ее настигло понимание.
– Ой.
Настроение изменилось. Вызов в ее глазах и голос сменились на приглушенную осторожность. Меня убивало понимание, что я – источник какого-то ни было несчастья в ее жизни.
Тем не менее, я был слишком эгоистичен, чтобы уйти. Однажды ее семья увидит во мне это и возненавидит.
Рассерженный, я искал сумку и нашел ее на тумбочке рядом с ванной. Я пошел за ней, испытывая необходимости делать что угодно, лишь бы не видеть разочарование и сожаление Евы.
- Я не хочу, чтобы ты спал на диване, – произнесла она мне вслед.
- А я и не планировал спать.
Схватив банные принадлежности, направился в ванную комнату. Свет включился, как только я вошел, освещая раковину и отдельно стоящую ванну. Я включил воду в стеклянной душевой кабине и снял рубашку.
Дверь отворилась, и зашла Ева. Я взглянул на нее, перестав расстегивать ширинку на брюках.
Ее горячий взгляд скользнул по мне, не пропуская ничего, касаясь всего. Она глубоко вздохнула.
- Нам надо поговорить.
Меня возбуждало ее восхищение и бесили свои собственные недостатки.
– Разговоры – это последнее, чего бы мне сейчас хотелось. Иди спать, Ева.
- Не уйду, пока не выскажу, все, что хотела.
- Я принимаю душ.
- Хорошо, - она стянула майку через голову. Все, что охватывало меня изнутри, соединилось в единую потребность.
Я выпрямился, каждый мускул натянут и напряжен.
Она потянулась за спину к расстегнула бюстгальтер.
Мой член затвердел до боли, когда ее пышные, упругие груди оказались в поле моего зрения. Не когда не восхищался грудями, пока не увидел грудь Евы. Теперь…
Боже. Я могу потерять сознание.
- Разговора не произойдет, если ты и дальше продолжишь раздеваться, – предупредил я, чувствуя, как пульсирует член.
- Ты выслушаешь меня, Ас. Здесь или в душе. Тебе выбирать.
- Сегодня не та ночь, чтоб принуждать меня.
Она опустила шорты.
Я снял свои трусы и спустил их на пол, прежде чем она успела переступить через шелковый треугольник нижнего белья.
Несмотря на то, что влажность затуманила комнату, ее соски сжались в упругие бугорки. Ее взгляд упал на мой член. Словно воображая, как она пробует меня на вкус, ее язык скользнул по нижней губе.
Мой голод по ней поднялся вверх по груди и вырвался рычанием. Ева вздрогнула. Я хотел прикоснуться к ней... трогать ее руками и губами везде…
Вместо этого я позволил ей сполна наслаждаться зрелищем.
Ее дыхание участилось. Наблюдать, какой эффект я на нее произвожу было болезненно, но несомненно эротично. Испытываемое мной чувство от ее взгляда… трогало меня.
Она замерла у двери. Пар скользил над душевой кабиной, посягая на пространство краев зеркала и затуманивая мою кожу. Ее взгляд упал на мою шею.
– Я была не полностью честна с тобой, Гидеон.
Мои руки рефлекторно сжались в кулак. Она не могла сказать подобное, не переключив мое внимание.