Страница 16 из 107
«Разных вопросов» было более чем достаточно. Матросы хотели понять «причины неуспеха революции 1905 года», чтобы избежать повторения ошибок и выработать план действий. Встречаясь, говорили «о предстоящей борьбе против царизма, о восстании рабочих, крестьян, солдат и матросов, о том, как привлечь на сторону народа интеллигенцию». Товарищ Алексей помог также улучшить организационную структуру партийного коллектива. Были созданы тройки, входившие в партийную группу той или иной команды — например, машинистов, кочегаров, трюмных или артиллерийских плутонгов. В судовой комитет вошло по одному представителю от команды и плутонга. Каждый член комитета знал только своих подпольщиков[31].
В то время во Франции активно действовала заграничная служба российской политической полиции, тесно сотрудничавшая с аналогичной французской. Сыщики, присланные из Петербурга, выследили товарища Алексея, он был вынужден уехать из Тулона, чтобы не провалить большевиков «Славы». Связь с В. И. Лениным оборвалась. К этому времени охранке удалось внедрить в организацию эсеров линкора своего агента под кличкой Кириллов. Пользуясь тем, что эсеры плохо соблюдали правила конспирации, агент выявил состав их судового комитета.
В ночь на 21 марта чины охранки произвели на корабле аресты. Вначале были схвачены четырнадцать матросов, сутки спустя еще пять. Среди арестованных оказался руководитель эсеров матрос Н. А. Молодцов. Большевистская организация также понесла потери: взяли Петрова, Анашкина и некоторых других, может быть еще и не зная, кто они по партийной принадлежности. 12 апреля всех арестованных отправили в Кронштадт на транспорте «Океан». Впереди их ждал суд… Большевистская организация практически оказалась нетронутой и продолжала свою работу.
Об арестованных товарищах команда «Славы» вновь услышит более чем через год, в июле 1912 года, когда их будут судить вместе с матросами кораблей Учебно-минного отряда — «Адмирала Корнилова», «Двины» и «Николаева». Это будет процесс «59 нижних чинов Балтийского флота».
«Аресты на „Славе“, произведенные в Тулоне, — вспоминал в 20-е годы Галлер, — окончательно излечили меня от иллюзий»[32]. Он понял тогда, что нет и не будет единства интересов и целей офицеров и матросов, пока не произойдет в России нечто кардинальное. Для себя же решил: честному человеку и патриоту остается лишь одно — служить Родине. Для него это значило делать все, что только возможно, для созидания и укрепления ее морской силы. С такими мыслями выходил он в начале мая в море на испытания «Славы» после окончания ремонта. Контрольные выходы прошли успешно. В июле 1911 года «Слава» пришла в Либаву. Галлеру предстоял отпуск, а с осени — занятия в офицерском артиллерийском классе. Затем скорее всего служба на другом корабле.
Уже вернувшись из отпуска, Галлер узнал, что на «Славе» вновь прошли аресты. Жандармы увели с корабля закованного в кандалы машиниста А. К. Самсона. И опять-таки, как теперь известно, потеря опытного партийца не деморализовала большевиков линкора. Партийную организацию возглавил матрос Н. Я. Кроненберг. В октябре 1917 года он станет комиссаром эсминца «Самсон», примет активное участие в свержении Временного правительства в Петрограде. Л. М. Галлер встретится с ним весной 1918 года после знаменитого Ледового перехода кораблей Балтийского флота из Гельсингфорса в Кронштадт. И только тогда узнает о том, чем жила команда «Славы» в 1910–1911 годах, как работали большевики линкора, готовя команду к будущим революционным сражениям…
Артиллерист «Андрея Первозванного»
В конце сентября 1911 года, успешно сдав экзамены, лейтенант Галлер начал занятия в Артиллерийском офицерском классе. Разные планы на дальнейшую службу имелись у двадцати двух лейтенантов, в нем обучавшихся. Были и такие, кто подумывал после окончания класса осесть в Петербурге или Кронштадте и тем самым покончить с беспокойной корабельной службой. Состоять в одном из учреждений Артиллерийского управления, иметь в подчинении лишь несколько писцов — кондукторов и унтер-офицеров, а не роту матросов-заговорщиков… Неплохо! Но Галлер был в числе тех, кто не мыслил себе дальнейшую жизнь вне корабля.
Заканчивая к лету 1912 года теоретический курс Артиллерийского класса и отправляясь на практику в Учебно-артиллерийский отряд, Галлер уже знал, что служить будет на линкоре «Андрей Первозванный». В то время кают-компания имела право пригласить того или иного офицера служить на своем корабле, согласовав это приглашение с командиром. Главный штаб в таких случаях безотказно проводил соответствующее назначение своим приказом. Для Галлера было приятной неожиданностью получение письма — приглашения с «Андрея», как для краткости называли новый линкор. Правда, предлагалась должность младшего артиллериста, но из конфиденциальной приписки командира линкора капитана 1 ранга А. П. Зеленого следовало, что нынешний старший артиллерист вскоре должен получить новое назначение.
Итак, все складывалось прекрасно: впереди служба на одном из двух новейших тогда линкоров на Балтике. С вводом в строй «Андрея Первозванного» и «Императора Павла I» в эскадре Морских сил Балтийского моря уже четыре линкора. А всего в 1914 году их будет восемь: тысячи рабочих строят четыре линкора типа «Севастополь». Вскоре начнут вступать в строй и эсминцы типа «Новик», которым нет равных во флотах мира. Их должно быть построено на Балтике 36. Строятся и новые подводные лодки, тральщики, крейсера. Заложены также замечательнейшие корабли, четыре линейных крейсера типа «Бородино» по 32 000 тонн водоизмещения с двенадцатью 14-дюймовыми (356 миллиметров) орудиями. Российский флот живет, растет, набирает силу!
Рост морской мощи, при мысли о которой Галлер испытывал приятное волнение, он полагал для России совершенно необходимым. Ему было ясно, что для проведения этих планов в жизнь недостаточно только усилий морского ведомства, которое возглавил начиная с 1911 года адмирал И. К. Григорович, деятельный и талантливый человек. Стране нужен внутренний мир… Политику правительства — и внешнюю и внутреннюю — Галлер не раз обсуждал при встречах с В. А. Белли. Их занимали реформы председателя Совета министров П. А. Столыпина, в особенности законы, разрешившие крестьянам выход из сельской общины, в результате чего «надельник» получал землю в частную собственность. Одновременно правительством поощрялось переселение крестьян за Урал — в Сибирь, на Дальний Восток. Идеологи реформы утверждали, что, став фермером, крестьянин будет хозяйствовать более эффективно, разрешится аграрный кризис. И главное, крестьянство сойдет с революционного пути, так сказать, успокоится. В итоге внутреннее положение в России стабилизируется, надеялись Галлер и Белли, и это даст возможность надежно укрепить ее военную и морскую силу.
Иной путь, путь не реформ, а революции, Галлер в то время полагал невозможным, ибо считал его разрушительным. Реформы Столыпина казались и ему, и Белли лучшим способом быстрого аграрного и промышленного развития страны. Надеялись они и на постепенное продвижение Российской империи к конституционной монархии британского типа. О большем они и не мечтали. Рассуждая же о флоте, обдумывая, как исключить революционное брожение, видели выход в комплектовании команд кораблей матросами и унтер-офицерами по контракту, как в английском. Став богатой страной, Россия сможет себе это позволить. Прошло всего несколько лет, и они поняли всю беспочвенность своих либеральных мечтаний…
Летом 1912 года только что произведенный в старшие лейтенанты младший артиллерист Л. М. Галлер представился своему новому командиру Александру Павловичу Зеленому. В течение трех лет — до 1915 года будет он служить на линкоре «Андрей Первозванный» под его началом. А потом судьба сведет их еще не раз: контрадмирал А. П. Зеленой признает Советскую власть, и Совет народных комиссаров доверит ему командовать в 1919 году Балтийским флотом.
31
ЦГАВМФ, ф. 402, оп, 2, д. 11, л, 92, 403.
32
Из воспоминаний К. X. Звейнека, капитан-инженера 1 ранга в отставке, в конце 20-х годов старшего инженер-механика линкора «Парижская коммуна».