Страница 11 из 17
– В схроне. Тут сегодня утром немчура появлялась с якими-то громадянами, – пояснил дед Тарас зятю.
– Ну и где сейчас они?
– Отправились в сторону леса.
– Не нагрянут?
– Навряд ли…
– Ну тогда покличь Сашка.
Александру долго подниматься из потаенного погребка не пришлось. Он обнялся с Кондратом, как со своим теперь крестным отцом, и несколько даже прослезился. Наверное, вспомнилась недавняя радостная, в какой-то степени для подростка беззаботная жизнь в селе.
– Вчера утром партизаны подорвали склад с бензином, керосином и маслами на окраине Малого. Горит до сих пор. Полиция стоит на ушах. Пытается найти мстителей. Так что будет упорно их искать, – заметил Кондрат. – Сашко, будь бдителен… Осторожность прежде всего…
Через неделю снова в хату Тараса постучали – теперь вечерком. Снова завывала пурга да такая, что за метр ни зги не видно. Теперь дед узнал «троицу» народных мстителей, а вот Сашко не успел «впрыгнуть в сундук», так как пошел за дровами в сарай. И тут дед рискнул – он позвал Сашко, так как поверил добрым делам молодцев. Когда Сашко вошел в хату, то Мыкола Власюк, секретарь комсомольской организации школы, бросился ему на шею с криком:
– Вот это встреча, Сашко!
Александр тоже обрадовался знакомым, которые признались, что воюют в партизанском отряде против немцев и бандеровцев, и предложили ему вступить к ним в подпольно-военную организацию народных мстителей.
Сашко согласился. Он поблагодарил деда Тараса за все то, что он сделал для его безопасности.
– Жалко мне с тобою, сынку, расставаться, но что сделаешь, треба немчуру и этих кровавых подпевал фашистов трошки выбить, – промолвил дед и добавил усмехаясь: – Кто теперь мне будет дрова заготавливать, чтобы согреть мою старость?
– Дедушка Тарас, дров на зиму хватит, а потом еще заготовлю, – пообещал Александр.
После отогрева, теперь уже четверку за дверями мгновенно проглотила снежная заметь, скрывая тут же следы отважных партизан, проложенных к гостеприимной хуторской хате. Через несколько часов ходьбы по заснеженному лесу они вышли к небольшой избушке, стоящей на окраине незнакомого Александру села. Там их ждали сани-розвальни, запряженные парой коней, жующих овес в полотняных торбах, навешанных на лошадиные головы. Они то и дело наклонялись почти до земли – видно, мало осталось лакомства, и языками вылизывали остатки зерен, которые хрустели при растирании жерновами плоских лошадиных зубов.
До базового лагеря добрались быстро. Обжигающий ветер с метелью усиливался быстрой скользящей ездой на низких санях, не столько румянил лица, сколько колол белыми иголками сухого снега. Встретил партизан, возвратившихся с очередного задания, командир. Как потом выяснил Александр, им был бывший старший лейтенант Владимир Петрович Соснин, попавший со своей частью в окружение. Из своеобразного котла он вывел потрепанную роту, равную неполному взводу. Отставшие от своих стремительно отступающих войск, они оказались в глубоком тылу на Полесье и решили пробиваться с оружием в руках на восток – к своим. Но не получилось, так как отступление Красной армии было столь стремительно, что оккупационные территории расширись к осени 41-го года почти до границ союзной столицы.
– С пополнением! – таким возгласом встретил возвратившихся с задания партизан их командир Соснин.
После знакомства с Александром, трагедией его семьи главный партизан распорядился отправить паренька отогреваться в землянку вместе Николаем Власюком и Степаном Мотузком, а руководителя тройки Григория Поддубного пригласил в свой «земляной кабинет» для доклада о проделанной работе.
Григорий Иванович Поддубный – старшина саперной роты, вчерашний милиционер из-под Кемерово, призванный по мобилизации и попавший в окружение вместе с Сосниным. Выбравшись с горсткой бойцов своей роты из немецкого огненного мешка под Луцком, оказался в лесу на Волыни. Отступая, он встретился с группой Соснина и примкнул к ней, чтобы сражаться дальше в партизанском отряде. В отряде он организовал курсы по подрывному делу. Нашел специалистов со стажем и энтузиастов. На полях сражений искали неразорвавшиеся мины, снаряды и авиабомбы и обезвреживали смертоносные фугасы, добывая оттуда взрывчатые вещества: порох, динамит, тол, пироксилин. А некоторые боеприпасы пускали по прямому предназначению – умело подрывали.
– Вижу, с пустыми мешками возвратились… Доложите, Григорий Иванович, как закончилась операция? – поинтересовался Соснин.
– Владимир Петрович, все, что было намечено, сделали. Опустошили сразу в одном месте три наши спинные поклажи. Взорвали железнодорожный виадук. Не на один день вывели со строя стальную магистраль. Сила взрыва была такова, что рельсы порвало в нескольких местах. Я такой картины еще не видел, – докладывал «главный подрывник» отряда.
– На разборку твоим специалистам принесли парни еще немало будущей нашей карманной артиллерии, успевайте только потрошить и приспосабливать под мины, – заметил Соснин. – Кстати, что за паренька к нам привели?
– Смышленый малый, судя из разговора с ним. Мать его с сестрой расстреляли, отца повесили… В селе Малое его родитель был председателем колхоза. Остался один паренек, совсем один. Хочу его приобщить к своему ремеслу.
– Согласен.
– Думаю, обучим его минерному делу…
– Взрыв, Саша, – посвящал в азы подрывного дела Поддубный, – это процесс быстрого превращения взрывчатого вещества в большое количество сильно сжатых и нагретых газов, которые, расширяясь, производят механическую работу в виде разрушения, перемещения, дробления и выбрасывания.
– Но, для того чтобы произошел взрыв, что нужно? – спросил Григорий Иванович у Александра.
– Взрывчатое вещество…
– Правильно. А что такое взрывчатое вещество?
– Ну порох, тол, динамит…
– Все верно. Только надо знать процесс, который происходит в химических соединениях того, что ты назвал. Они под воздействием определенных внешних условий способны к быстрому, саморазвивающемуся химическому превращению в большое количество газов. Взрыв сродни горению топлива – угля, дров, торфа, но отличается от простого процесса горения скоростью сгорания, а именно в тысячные доли секунды. Взрыв делится на два типа – горение и детонация. Взрыв типа горения характерен для пороха. Процесс газообразования происходит медленно, поэтому порох не взрывается в замкнутом пространстве – гильзе патрона или снаряда.
Поддубный подробно остановился на устройстве самодельных взрывателей, которые партизанские умельцы производили массово на своих базах.
Сашко внимательно, с открытым ртом слушал педагога-взрывника, дипломированного сапера, бесстрашного воина. Сюда, в учебную землянку, или летом на поляну приносили партизаны неразорвавшиеся мины, снаряды и авиабомбы для того, чтобы умельцы из них «лепили вареники» – так называли народные мстители самодельные взрывные устройства.
Через полгода Сашко освоил всю «философию и материальную часть» взрывного дела и не раз участвовал в выходах на задания вместе с учителем. Летели под откос немецкие эшелоны с боевой техникой и личным составом, взрывался на дорогах автотранспорт противника. Доставалось и прихвостням оккупантов – полицаям и бандеровским бандитам, которые себя величали не иначе, как повстанцы, борцы за «вильну Украину».
Небольшой, мобильный, знающий крайне заболоченную местность из-за присутствия в коллективе народных мстителей аборигенов-полещуков, партизанский отряд, возглавляемый Владимиром Петровичем Сосниным, не давал покоя ни немцам, ни доморощенным адептам «нового порядка» – бандеровцам.
Но к весне, а точнее, к маю 43-го года, фашисты, обозленные провалами на фронтах и назойливостью «красных бандитов», решили с ними разобраться. Большая часть отряда попала в засаду. В бою погиб и командир Соснин. Правда, многие из народных мстителей в качестве сусаниных завели немцев в непроходимые болота, часть разбежалась и примкнула к другим советским «лесным братьям». Успел сбежать и Сашко с обожженным пулей плечом. Рана была поверхностная: пуля разорвала кожный покров и слегка задела мягкую ткань плечевой мышцы. Но на молодом теле загноилась быстро. К деду Тарасу он идти побоялся. Не хотел подставлять его.