Страница 60 из 74
— И снова — мутантам тоже незачем.
— Ошибаетесь, товарищ Нежный, — в голосе священника звенело торжество. — У них могла быть причина! Вспомните, кто был первым космонавтом?
— Гагарин. А что?
— Нет! Юрий Алексеевич Гагарин — первый космонавт-человек. Но перед ним в космос летали собачки. Никто не сунется неизвестно куда сам, если есть возможность предварительно испытать технику на животных. Дикари, а точнее, африканское племя догонов, и были для древних мутантов подопытными животными. И только когда они всё наладили, полетели сами.
— Пусть так. Какое это отношение имеет к похищению осуждённого из зала суда?
— Мы доберёмся и до этого эпизода, — пообещал подполковник. — Не торопитесь, товарищ Нежный.
— Да, доберёмся, — подтвердил священник. — Итак, что мы видим, если предположим, что всё было так, как я описал? Античные боги заняты какими-то своими божественными делами, но при этом не гнушаются пообщаться и с обычными людьми. Используя их при этом в своих божественных целях. Ничего необычного, верно? Например, древние евреи видели своего Бога в виде огненного столпа. К слову, это, в какой-то степени, и христианский бог тоже. Однако в какой-то момент всё вдруг кардинально изменилось. В мире, где боги постоянно крутятся среди людей, христианство возникнуть никак не могло. Значит, две тысячи лет назад контакт между мутантами и людьми был уже прерван. Почему?
— Мутанты улетели на Сириус, а лет пятьдесят назад вернулись? — скептически предположил Нежный. — И тут же взялись за старое?
— Нет. Никуда они не улетали. Я думаю, у них возникли какие-то проблемы, и им стало не до обычных людей. И не до космонавтики тоже. Самое правдоподобное объяснение этому — гражданская война между ними. Есть две группы мутантов, и они схватились не на жизнь, а на смерть. Сражаются до полного уничтожения противника.
— И что это нам даёт? — Нежный пожал плечами.
— Это объясняет все известные нам факты. Лет пятьдесят назад одна из сторон достигла значительного преимущества. Те, кто проигрывают войну, уже не успевают вырастить новое поколение бойцов, и пытаются привлечь к этому делу людей. Тех самых зеленоглазых брюнеток.
— Почему именно их?
— Возможно, эти женщины — тоже потомки мутантов, и сохранили какие-то необходимые для войны качества, которые наследуют их дети. Тем временем вторая сторона детишек ликвидирует. Но не всех. Девушку по имени Дина первой стороне удаётся вовремя забрать к себе. Затем с её помощью они похищают юношу. Теперь у них уже как минимум двое. Что вы скажете на это, товарищ Нежный?
— Скажу, что всё это бездоказательно. Представляю, что скажет мой шеф, если в отчёте о каком-нибудь деле, к примеру, о вооружённом ограблении, я напишу, что жертва — потомок кардинала Ришелье, а грабители — три мушкетёра. Товарищ батюшка, то, что вы рассказали, не имеет ничего общего с версией по уголовному делу!
— Может, до полноценной версии это и не дотягивает, — примирительно произнёс подполковник. — Но вы, товарищ Нежный, должны признать, что фактам она не противоречит. И при этом никакие спецслужбы к деятельности мутантов не имеют ни малейшего отношения.
— Раз должен, охотно признаю. Мне нетрудно. Но остался вопрос. Товарищ батюшка, вы утверждаете, что языческие боги реально существовали.
— И до сих пор существуют, — кивнул священник. — Только называются теперь по-другому.
— Вот мне и интересно: вы в Бога веруете?
— Знаете, верую, причём искренне. А ещё верую, что Господь сам по себе, а Церковь — совершенно отдельная от него организация. Слишком много я вижу изнутри, понимаете? Если выяснится, что Господь одобряет действия Церкви, боюсь, я не смогу Его не только любить, но даже уважать. Но это моё личное мнение.
— Уверен, что товарищ Нежный даже не подумал, что сейчас прозвучала официальная позиция Патриархата, — подвёл итоги разговора подполковник.
От резкого запаха нашатыря Лидия очнулась, открыла глаза и сразу же попыталась встать, но руки и ноги почему-то очень плохо слушались. Вертеть головой она могла, но перед глазами плыла какая-то туманная пелена, мешающая осмотреться. Тупая боль чуть ниже груди хорошего настроения тоже не добавляла.
— Не спешите, фрау Лидия, — услышала она немецкую речь и узнала голос королевского врача. — Вас связали, причём, похоже, вашими же колготками.
— Больно, — пожаловалась она.
— Здесь? — медик слегка надавил, и женщина вскрикнула. — Ничего страшного, это просто ушиб. Позже посмотрю, наверно, там гематома. А сейчас я попробую вас развязать. Кто-то вязал узлы на совесть, похоже, даже магию применил.
— Давай, эскулап, действуй быстрее, — распорядился стоящий чуть в стороне король Феликс недовольным тоном. — У неё уже ноги синеют!
— Не получается, — пожаловался врач. — Буду резать скальпелем, замрите!
— Да сколько же можно возиться? Отойди! Лида, я сейчас это сожгу, потерпи, будет немножко больно.
— Идите в задницу, Ваше Величество, — добродушно попросил медик. — Не мешайте работать специалисту. Вот, с ногами уже разобрался. Скальпель — это вам не магия какая-то, а серьёзный инструмент. Сейчас и руки освободим.
Избавив Лидию от пут, он помог ей сесть на кушетке. Король подобрал валявшиеся посреди комнаты туфли и поставил их перед женщиной.
— Спасибо, Феликс, — поблагодарила она. — Но, боюсь, сейчас я в них не влезу.
— Минут через десять отёк спадёт, — успокоил женщину врач. — Лучше скажите, голова не кружится? Не тошнит?
— От тебя кого угодно стошнит, — улыбнулся немного успокоившийся король.
— Всё нормально. Вот только водички бы, в горле пересохло, — попросила Лидия.
Феликс через портал достал откуда-то пакет апельсинового сока, вскрыл и подал ей. Женщина жадно глотнула несколько раз, а потом, после небольшой паузы, допила уже спокойно.
— Ты обещал, что Рекс, если что, меня защитит, — упрекнула она короля. — Сам как думаешь, сдержал обещание?
— Фрау Лидия, я не виноват, — вступил в разговор Рекс. — Я смог бы предотвратить магическое нападение, но принц Виктор магию не применял, а против прямого физического воздействия я бессилен. Не успел. Компьютеры по сравнению с людьми думают очень быстро, но скорость реакции определяется быстродействием исполнительных механизмов, а оно у меня оставляет желать лучшего.
— Ишь как заговорил, — восхитился врач. — От тебя, Рекс, требовалась защита, а не многословные оправдания. Верно я говорю, Ваше Величество?
— Ты ещё здесь, эскулап? — удивился король, и тот немедленно куда-то удалился через портал.
— Выполнила я твоё задание, — вздохнула Лидия. — Устроила им побег, на пару с Рексом. Не будем говорить, какой ценой. Но я не могу понять, зачем этот мальчишка тебе нужен на свободе? Не любишь убивать — это я понимаю, но что тебе мешало держать его здесь, пока всё не кончится?
— Вообще-то, Лида, тебя это не должно интересовать. Но раз уж ты, в каком-то смысле, ранена, причём выполняя мою просьбу…
— Королевский приказ, — поправила Лидия.
— Можно и так сказать. Зависит от точки зрения. Так вот, чтоб ты знала, мне действительно жалко этого несчастного мальчишку, которого подставила Катарина, но жив он совсем по другой причине. Понимаешь, король не должен руководствоваться жалостью, тем более, во время войны. И по той же самой причине сопляк получил свободу.
— Феликс, я не теряю надежды узнать её ещё в этом тысячелетии. Потому что до следующего боюсь не дожить.
— Тут вот в чём дело. Подземные на днях провели рейд, помнишь?
— Отлично помню. Сволочи они. Забудешь тут, как же. У моего племянника погибла жена и двое маленьких детей.
— И как, это сойдёт им с рук? Этот малолетка ни при чём, приказ отдавал Эдвард, а не он. И если бы я убил Виктора — конец войне. По традиции после финального поединка объявляется всеобщая амнистия, так что мерзавцу Эдварду ничего не угрожает.
— Не нужно твоего королевского суда. Родичи погибших сами с ним разберутся. Я тоже приму посильное участие. Никуда он не спрячется, тем более, что у нас будет Локатор.