Страница 2 из 74
— Бред какой-то. И вообще, я никого не насиловал!
— Да? — удивился король. — А кому судья только что приговор вынес? Может, мне?
— Знаешь, что, Ваше Величество? Не пойти ли тебе на…
— А вот хамить мне не советую. Опасно для здоровья. Мы, короли, народ вспыльчивый, можем контроль над собой потерять и сгоряча казнить хама. А зачем нам это нужно? Кстати, титуловать не обязательно. Называй меня Эдуард Сергеевич.
— Слушай, Эдик, кончай мне лапшу на уши вешать! Лоха, тоже мне, нашёл! Тебе не больше сорока, а ей — не меньше восемнадцати. Она никак не может быть твоей внучкой!
— Витя, ты ещё ничего не понимаешь. Постепенно я тебе всё расскажу. И я, и другие. А пока просто поверь, что Дина — моя внучка.
Виктор собрался с силами и поднялся на ноги. Со скованными руками это было непросто. Помимо прочего, болело ушибленное при падении колено. Но разговаривать, лёжа на полу, было неудобно. Даже если не считать Эдуарда Сергеевича королём.
— Считай, что поверил. Может, снимешь с меня наручники в награду за этот интеллектуальный подвиг?
— Потом.
— Я тебе уже говорил, Ваше Величество, что ты мне не нравишься?
— Не говорил. Но дал понять. Пошли, Витя, торчать в коридоре особого смысла нет. Только мне кажется, что я что-то забыл сделать, — король призадумался. — А, вот что!
Он залихватски свистнул, так громко, что у Виктора слегка заложило уши. Непонятно откуда мгновенно возник какой-то мальчишка. Он застыл в почтительной позе, демонстрируя готовность исполнить любое королевское распоряжение. Эдуард Сергеевич указал на груду одежды, и сделал жест, явно обозначающий приказ эту груду убрать.
— Ага, — кивнул мальчишка, схватил тряпьё и скрылся с глаз ещё быстрее, чем появился.
— Пошли, — предложил король.
— Пошли, — не стал спорить Виктор. — Не знаю, куда мы идём, но, может, по пути ты расскажешь, что это за страна, в которой ты король. Для начала, не мешало бы знать, как она называется.
— Думаешь, не мешало бы? Не согласен с тобой. Но почему бы и нет? Всё равно ты рано или поздно поймёшь. Так вот, эта так называемая страна имеет несколько названий. Крепость, Ад, Преисподняя, Инферно, есть и другие. В общем, полагаю, ты уже понял, куда попал. Но не расстраивайся. Тут не так и плохо, если не выделываться свыше допустимого.
— А ты, стало быть, Сатана?
— Можно и так сказать. Но ты обращайся ко мне по имени-отчеству.
— Это обязательно?
— Нет. Если тебе так больше нравится, называй меня дедушкой.
— Что? Это с какой ещё стати?
— С такой, что ты мой внук. Это факт, независимо от того, нравится ли он мне, тебе или Дине.
— Погоди, я отлично знаю обоих своих дедов. Уверен, что ни один из них не дьявол.
— Позже я тебе и это объясню.
— А девчонка? Ты говорил, она принцесса и твоя внучка. Выходит, я тоже принц?
— Так и есть, ты — принц, причём, наследный. Точнее, станешь им, если у нас с тобой всё сложится, как надо.
— А если нет?
— Тогда я тебя отправлю обратно, на Землю. За тобой там должок остался. Семь лет, не запомнил, какого режима.
— Неважно, какого. Сними наручники, надоели уже, сил нет.
— Странный ты, Витёк. Это же Ад, здесь пропащие грешники беспросветно страдают и мучаются. Так что терпи, пропащая душа.
Майор полиции Юрий Нежный очень не любил вызовов к начальству. Само начальство он тоже не любил, и оно вполне прогнозируемо отвечало ему взаимностью. Сейчас он сидел напротив полковника, а тот почему-то болтал о всякой ерунде, не решаясь перейти к делу. Ведь вряд ли он вызвал к себе подчинённого, чтобы поговорить об арестованных гопниках, уже примерно с полгода отжимавших у подростков мобильные телефоны.
— Ладно, фигня всё это, — наконец, созрел для серьёзного разговора полковник. — Ты в курсе, что сегодня произошло в суде?
— Что-то слышал. Нападение террористов. Это дело госбезопасности, мы к нему никаким краем.
— Ошибаешься, майор. Это дело может ударить по нам.
— Каким образом?
— Не было там никаких террористов. Не было! Рано или поздно это выяснится, и что будет тогда?
— Понятия не имею. А откуда вы знаете, что их не было?
— Нежный, не строй из себя идиота! Ты что-то слышал о жертвах или раненых? Ни одного пострадавшего! Скажи мне, бывают такие перестрелки?
— Бывают.
— Нет, не бывают! Это бред!
— Как скажете, товарищ полковник. Террористов не было, раз вы так хотите. А кто тогда с кем перестреливался?
— Наши, которые охраняли зэка, стреляли в террористов.
— Которых на самом деле не было. Вы правы, это бред. Так что будет, когда федералы узнают, что наши стреляли просто потому, что им нравится стрелять?
— А тогда до них дойдёт, что все эти спецэффекты с воинами Аллаха — всего лишь отвлекающий манёвр. А цель — побег. Зэк сбежал, понятно?
— Этого я не знал, — признался Нежный. — А оно действительно всё меняет.
— Дошло, наконец! — обрадовался полковник. — Федералы в курсе, что мы неофициально проведём своё расследование, и не возражают. Они пообещали поделиться с тобой всей своей информацией по делу.
— Не дадут они всей информации.
— Сам, значит, недостающее раздобудешь.
— Если я случайно узнаю лишнее, они меня уберут. Тем более, расследование неофициальное.
— Я сейчас разрыдаюсь от горя, — мрачно заявил полковник. — Как человек, Нежный, ты настоящее говно, но сыщик — от Бога! Вот и сыщи мне мразь, которая надумала с милицией такие дебильные шутки шутить.
— С полицией, — поправил майор.
— Какая разница? Ты понял, что от тебя требуется?
— Ну.
— Хрен гну! Приступай!
Не попрощавшись, Нежный покинул начальственный кабинет. Он даже не стал уточнять, кто из федералов ведёт дело, и как с ним связаться. Решил, что это можно будет выяснить и позже. А в первую очередь нужно осмотреть место происшествия.
Против ожидания, здание суда оцеплено не было. Охранник, правда, пытался майора внутрь не пустить, но демонстрация удостоверения его пыл умерила, и он ограничился тем, что кому-то позвонил и сообщил. Перед распахнутыми дверьми нужного зала стояли два спецназовца, но и они расступились перед Нежным, и вошёл он беспрепятственно. Ещё бы и выйти так же, подумал он, или хотя бы вообще выйти. Но эту мысль он прогнал как неподобающую.
В помещении работали две группы экспертов. Одни занимались пулями, осторожно извлекая их из деревянных створок двери или подбирая их с пола, педантично перед этим фотографируя и сами пули, и отметины от них на стене. Другие, дактилоскописты, снимали отпечатки пальцев. За действиями экспертов внимательно наблюдал молодой парень, явно из следственной группы федералов, но в силу возраста вряд ли её руководитель.
— Майор Нежный? — уточнил он.
— Так точно, — Нежный предъявил своё удостоверение, и тот кивнул.
Майор ожидал, что федерал в ответ представится, но тот обманул его ожидания. Впрочем, его имя и звание особого значения не имели.
— У кого из ваших я могу узнать, что конкретно здесь произошло? — поинтересовался полицейский.
— В общих чертах — у меня. В подробностях — у подполковника. Он — руководитель следственной группы.
— У этого подполковника есть имя?
— Есть. Если он пожелает, то сообщит его вам.
— А у вас? Как к вам обращаться?
— По званию. Я — лейтенант.
— Ладно, — вздохнул Нежный. — Рассказывайте в общих чертах.
— Здесь судили какого-то насильника. Судья как раз зачитал приговор, и тут распахнулись двери, и в помещение проникли трое мужчин, предположительно кавказской национальности. Один из них выкрикнул «Аллах акбар!» или что-то вроде этого, показания свидетелей о содержании его реплики расходятся. После этого он дал очередь в потолок.
Майор посмотрел вверх. Штукатурка на потолке была несколько грязной, но со всей очевидностью нетронутой. Пули террориста не оставили на ней ни единого следа.
— И что было дальше?