Страница 146 из 167
Данное обстоятельство в немалой степени повлияло на согласие австрийцев отказаться от власти над герцогствами. Они хорошо помнили, как спешно покидали Парму и Модену в 1831 и 1848 годах и вновь возвращались с австрийскими полками, чтобы продолжить своё правление.
Возможно, что так все и было бы, но вслед за Пармой и Моденой волнения охватили и Тосканское герцогство, где у власти так же были австрийские Габсбурги. Конечно, тосканский правитель Леопольд второй был более самостоятельной и значимой фигурой, чем Роберт пармский и Франциск моденский, однако все же он был чужаком в этой стране и правил, опираясь исключительно на австрийские штыки. Поэтому спокойной жизни у него во Флоренции не было. Почти каждый день осведомители тайной полиции доносили о ведущихся разговорах среди местной знати. Не трудно было догадаться, что ободренные примерами Пармы и Модены, тосканцы были так же не прочь избавиться от чужеродного правителя.
Не будь удачным выступление итальянцев против своих правителей, герцог Леопольд без всякого раздумья жестоко пресек всякое поползновение на его священную власть с помощью верных солдат. Но Парма и Модена капитулировали перед бушующим морем толпы, и их пример сильно охладил боевой пыл герцога. Перед возможной схваткой за тосканский престол, Леопольд решил заручиться поддержкой венской родни и тайно оправил в Австрию посланника.
Тем временем, действия в Парме и Модене разворачивались по одному и тому же сценарию. Не прошло и суток с момента отъезда бывших правителей в Ломбардию, как временные правительства, унаследовавшие верховную власть в герцогствах, срочно провели плебисцит по вопросу о дальнейшем существовании этих итальянских земель. Подавляющее большинство жителей герцогств высказались за свою полную независимость от Вены.
Как только это воле изъявление народа было получено, временные правительства сразу же обратились к Сардинскому королевству с предложением рассмотреть вопрос о присоединении к нему обоих герцогств, на тех или иных условиях.
Не нужно было обладать большим умом, чтобы заподозрить третью силу в столь слаженных действиях восставших герцогств. И она действительно была. Естественно самое первое подозрение пало на сардинского короля, чьим владениям грозило неожиданное приращение двумя великими герцогствами.
Немедленно из Ломбардии, где обосновались беглецы, понеслись бурные ноты протеста против тайных действий пьемонтцев. Аналогичные протесты поступили от монархов Вены и Флоренции, усматривавших серьезную угрозу для себя в связи с падением династий в Парме и Модене.
Однако ни премьер министр королевства Кавур, ни сам сардинский король Виктор-Эмануил не имели к этим событиям ни малейшего отношения. Главным вдохновителем и организатором выступления итальянских герцогств был второй секретарь русского посольства в неаполитанском королевстве Василий Матвеевич Вельяминов, он же по совместительству тайный посланник императора Николая Павловича в Италии.
Потерпев неудачу в деле по удержанию Пьемонтского королевства от вступления в войну против России на стороны Франции и Англии, Василий Матвеевич не сложил оружие и не стал дожидаться окончания войны, сидя у теплых вод неаполитанского залива.
Честно отписав государю о своей неудаче с господином Кавуром, Вельяминов предложил императору новый план по отстаиванию русских интересов в Италии. Не сумев использовать сардинцев в качестве южного противовеса австрийской империи, тайный посланник затеял многоходовую комбинацию, которая должна была прочно удержать Вену от военного вторжения в Россию.
Самым простым и эффективным способом было организация нового антиавстрийского восстания в итальянских провинциях империи, благо пылкие итальянцы были всегда готовы на выступление против своих ненавистных поработителей.
В начале, основное своё внимание Вельяминов сосредоточил на ломбардских городах находившихся под австрийским владением, как самый подходящий горючий материал для нового выступления. Однако по прошествии времени его планы поменялись. Оказалось, что гораздо легче и проще было вызвать новую замятню в соседних с Ломбардией землях. При внимательном изучении положения дел, оказалось, что само провидение создало все необходимые условия для вовлечения Пармы и Модены в большое восстание против австрийцев.
Этим моментом было малолетство нынешних правителей этих герцогств, что изначально подразумевало слабую власть. Ибо регентов, добросовестно исполнявших свои обязанности ради подрастающего правителя в мировой истории можно пересчитать по пальцам одной руки.
Многоходовая комбинация задуманная Вельяминовым, была довольно сложна в выполнении, поскольку действовать тайному посланнику царя приходилось через территорию папских владений и тосканского герцогства, власти которых отнюдь не жаловали русских дипломатов.
Лучшими помощниками Вельяминова оказались итальянские карбонарии, готовые действовать не ради золота, а ради идеи. Это обстоятельство, очень сэкономило бюджет императорского посланца, но вместе с этим не избавил господина второго секретаря русского посольства от постоянной проверки своих союзников на благонадежность. В том революционном бульоне, который варился на берегу неаполитанского залива, наряду с честными патриотами Италии, было много празднословов, проходимцев, а так же тайных агентов местных властей очень желавших знать о планах господина Вельяминова.
Имея за плечами солидную школу тайной дипломатии, Василий Матвеевич сразу зарекомендовал себя в глазах местного общества как мирный прожигатель жизни, имеющий в своем распоряжении некоторый капитал, позволявший ему в меру наслаждаться жизнью. В меру волочиться за жаркими итальянками, в меру кутить и одновременно в меру исполнять свои служебные обязанности. Подобное положение позволяло господину секретарю быть в курсе местных событий и иметь массу полезных знакомств, благодаря которым он мог выходить на того или иного человека.
Судьба благоволила к Вельяминову, он сумел найти нужных для своего дела людей и не стал жертвой агентов тайной полиции неаполитанского короля, хотя ходил, что называется по лезвию бритвы. Благодаря знакомству с обаятельной, но ветреной маркизой Кьянти, господин секретарь смог выйти на её двоюродного дядю представителя аристократических кругов Пармы, с которым быстро нашел общий язык. Итальянские синьоры очень сильно тяготились властью австрийской династии и готовы были заключить сделку с чертом лишь бы скинуть со своей шеи иностранцев.
Однако, как не страстно итальянцы желали обрести себе свободу просто так выходить на улицы они не желали. Одни требовали денег, другие оружия, третьи российских титулов и поместий, и Вельяминову приходилось прелагать не мало усилий, чтобы найти общий язык со своими союзниками.
Дела пошли значительно быстрее, когда в Неаполь пришло известие о провале нового штурма Севастополя и победе русской армии на реке Черной. Присоединиться к антиавстрийскому восстанию согласились высокие круги Модены, явно почувствовавшие ветер перемен в Европе. Для проведения решающих переговоров Василий Матвеевич покинул Неаполь и отправился в Романию, попробовать местные вина в поместье своего знакомого дворянина. Именно там состоялась тайная встреча второго секретаря русского посольства с посланниками Пармы и Модены.
- Скажите синьор Базиль, какую помощь нам готов предоставить император Николай в случаи нашего выступления против австрийцев? Не повториться ли печальная судьба восстания 1848 года, когда австрийцы жестоко расправились с нашим народом. Ведь всем известно как царь Николай не сильно жалует любые революции, а наши герцогства попросту не переживут нового кровопускания за эти семь лет – допытывались у Вельяминова тайные посланцы.
- Успокойтесь, господа вы излишне драматизируете фигуру моего государя императора и свершенные им деяния. Николай Павлович всегда жестко выступал против внутренних бунтов, угрожающих спокойствию нашего государства. И только. В нашем же случае дело обстоит совершенно иначе. Вы боритесь за освобождение своей родины от австрийской короны, точно так же как греки боролись за свою свободу от ига османов.