Восточная война

Лорд сделал почтительный реверанс и неторопливо направился к выходу. Возле двери он остановился и, обернувшись, сказал.

- Не обижайтесь, дорогой Генри, но ваша война была изначально плохо подготовлена. Вот конкретный результат того, когда ответственное дело поручают безответственным исполнителям, подобно лорду Раглану. Когда будете затевать новое большое дело, обращайтесь к настоящим мастерам. Всего доброго.

Лорд Пальмерстон действительно имел ум государственного мужа и потому обладал умением убеждать свою королеву в необходимости принятия того или иного непопулярного, но необходимого для Англии решения. В этом можно было убедиться через день после доверительного разговора высоких сторон, когда первый лорд адмиралтейства получил приказ о начале эвакуации британского экспедиционного корпуса из Крыма на кораблях королевского флота.

Но не только в туманном Альбионе в это время бушевали горячие споры и яростные интриги. Столица Франции тоже не отставала от своего островного соседа, хотя не в столь бурной форме. Последние неудачи французского оружия заметно снизили былую популярность императора у простых парижан, но тот хорошо знал средство, способное быстро вернуть к себе расположение столичной публики.

Для этого, все последние дни император французов старался, как можно больше бывать на публике. В сопровождении почетного эскорта, состоявшего из двадцати всадников, одетых в пышные расшитые золотом мундиры, Луи Наполеон почти ежедневно проезжал по улицам столицы в открытой карете. Удобно устроившись на сиденье, он приветливо махал рукой народу, всякий раз, как только кто-то из прохожих начинал кричать "Вива ля Император!". Очень даже может быть, что это были специальные агенты тайного департамента полиции, но действовал этот нехитрый прием безотказно. И парижане неизменно вторили им, славя своего правителя.

Свидетелем одного из таких общений французского императора со своим народом, довелось стать двум малоприметным мужчинам, которые затерялись среди взбудораженной толпы парижан, приветствующих эскорт Бонапарта. Их встреча с императором произошла совершенно случайно, хотя в жизни этих двух людей случайностей, как правило, не бывало.

- Теперь вы сами видите, месье Шомбер,  правоту моего плана, - почтительно сказал один из них, чей выговор выдавал в нем эльзасца. Он являлся тайным резидентом венской разведки, в должностные обязанности которого входило выполнение разных грязных дел. В настоящий момент он курировал Феличе Орсини, усердно разрабатывавшего план покушения на Луи Наполеона.

Тот, к кому обращался эльзасец, не торопился высказать своё мнение. Колючим взглядом он пристально рассматривал проплывавший мимо них императорский кортеж, пытаясь оценить степень успеха возможного бомбометания итальянским карбонарием. Выверив все до последнего сантиметра, Шомбер продолжал хранить важное молчание, и только после того, как последние всадники эскорта скрылись за поворотом, он произнес:

- Вынужден признать, господин Кляйн, что в этом случае ваш план более предпочтителен, чем тот, что рассматривался нами ранее.

Прозвучавшие слова, были для Кляйна наивысшей похвалой, поскольку сам говоривший неизменно отдавал предпочтение револьверной пуле или кинжалу, неоднократно проверенными в деле.

- Я рад, что вы согласились с моим предложением, господин Шомбер. Один удачный бросок сможет полностью разрешить многие наши проблемы.

В ответ Шомбер только промолчал, посчитав, что разговаривать о государственных делах в столь людном месте как парижская улица, непростительная глупость, несмотря на всю правоту Кляйна. Положение Австрии за последнее время значительно осложнилось. Если раньше австрийцы открыто угрожали возможностью вторжения на русскую территорию, то теперь положение дел изменилось с точностью до наоборот.

Союзный договор, подписанный русскими с пруссаками, а так же энергичная модернизация королем Вильгельмом своей армии, часть которой демонстративно были подвинуты к австрийской границе, вызывало у Вены болезненное опасение удара в спину. Одновременно с этим, в Подолию, к австрийской границе стали прибывать новые русские полки, переброшенные по приказу царя из Польши и Прибалтики. Подобные действия вызвали сильную дрожь и тихую панику среди австрийского генералитета. К двойному удару "срединная держава" была не готова.

Все эти события происходили на фоне закулисных игр Наполеона с королем Сардинии, а так же давления на Вену со стороны Лондона. Англичане требовали от императора Франца Иосифа перехода к открытой войне с русским царем или пропуска французских соединений в Польшу. От подобного развития событий Австрию лихорадило и, как прямое следствие этого, стало появление во французской столице господина Шомбера.  

- Скажите, Кляйн, а если наши планы потерпят фиаско, и господин метатель окажется в руках французской полиции? Что будет тогда? - спросил Шомбер, неторопливо идя по булыжной мостовой, - Не приведет ли ниточка господ сыщиков к нам? Вы подумали о возможных последствиях?

- Не беспокойтесь. Здесь Орсини полностью завязан только на мне, считая меня французским анархистом, ненавидящим Вторую империю. Я же исчезну из Парижа сразу после покушения, вне зависимости успеха или неудачи нашего дела. Кроме этого, взрывчатка, которой будет начинена бомба метателя, изготовлена в Британии. Это сильно запутает дело и наверняка вызовет большой скандал среди союзников. Даже если наш объект уцелеет, трения между Парижем и Лондоном будут только нам на руку.  

- Приятно иметь дело со столь осмотрительным человеком, - произнес гость, а затем добавил, - Что же, тогда осталось выбрать место и время. Нас очень торопят.  

- Что касается времени и места, то у меня есть одна идея. Думаю, наш господин обязательно будет там, - радостно произнес Кляйн, и оба заговорщика направились домой, дабы обсудить наедине столь важный вопрос.  

Кляйн оказался провидцем. 26 сентября французский император покинул свой дворец и отправился в Оперу, где намечалось проведение торжества, посвященного памяти победы императора Наполеона I в битве под Йеной. Эльзасец ловко использовал страсть нового императора к памятным датам своего коронованного предшественника в подготовке ему смертельной ловушки.

В назначенный час, придерживая под полой просторной куртки объемистый сверток, итальянский карбонарий терпеливо ждал часа своего возмездия. Пылкий южанин был точно убежден, что смерть императора послужит на благо его многострадальной родины, разрываемой двумя хищниками, австрийцами и французами. Так говорили те люди, что помогли Орсини нелегально проникнуть из Италии во Францию. Так говорил его идейный товарищ - эльзасский анархист, который оказал ему бесценную помощь в создании метательной бомбы и узнавший точное время и место движения императорского кортежа.

Все шло, как и было намечено заговорщиками, но в их действия нежданно вмешалась погода. После обеда, небо над Парижем затянули свинцовые тучи, из которых брызнул мелкий и нудный дождь. Он, конечно, не мог заставить французского императора отменить запланированное торжество, но заставил пересесть из открытой коляски в тяжелую карету.

Медленно и неторопливо приближался почетный эскорт к тому месту, где располагался смелый метатель. Моросящий дождь сильно проредил толпу парижан пожелавших приветствовать своего императора, чем очень помог Орсини. Стоя в нескольких шагах от мостовой, он был едва прикрыт редкой цепью любопытных парижан и мог действовать совершенно свободно.

Как только императорская карета стала наплывать на итальянца, он стремительно распахнул полы своей куртки и резким броском метнул в неё свой сверток. Возможно от волнения или от отсутствия тренировки, но вместо стеклянного окна дверного проема, в котором виднелся лик французского правителя, бомба по замысловатой траектории пошла несколько вверх и угодила в правый верхний угол кареты. Раздался ужасный взрыв, и все вокруг заволокло черными клубами дыма.