Страница 39 из 45
• честностью, добросовестностью, решительным и достойным поведением в ситуациях, когда другие ведут себя нечестно;
• уважением к партнеру;
• уважением к противнику независимо от того, является ли он победителем или побежденным, осознанием того, что соперничество – непременное условие соревновательного спорта и что противник – необходимый партнер в спорте;
• уважением к судье, причем уважением позитивным, выражающимся в постоянном сотрудничестве с ним;
• умением оставаться скромным после победы и достойно принимать поражение.
В документе подчеркивается, что соблюдение принципов честной игры требуется не только от спортсменов. Оно необходимо для тренеров, спортивных руководителей, зрителей, всех других лиц, связанных со спортом, которые могут прямо или косвенно влиять на спортсмена [Манифест СИЕПС, 1977].
Аналогичная характеристика этих принципов дается в новом тексте манифеста, принятом на заседании Международного комитета честной игры в 1992 г. [Manifesto, 1992], а также в «Кодексе спортивной этики» [Кодекс… 1997].
В.С. Родиченко указывает, однако, на ряд противоречий между трактовкой принципов фэйр плэй в этих документах (а также в большинстве научных публикаций) и тем, за какие конкретные поступки спортсменов и тренеров (как проявление этих принципов) Международный комитет Фэйр Плэй присудил призы и дипломы за период с 1964 по 2001 г. «Первое. Среди отмеченных наградами поступков 43,5 %, или почти половина – оказание помощи сопернику.
Но мы не найдем в наиболее часто цитируемых принципах фэйр плэй такого, как помощь сопернику… Второе противоречие – между таким часто прокламируемым императивом, как уважение решения судьи, и тем фактом, что более чем четвертая часть (27,1 %) наград присуждена за действия, ревизующие и корректирующие принятые судьями решения. Третье. Еще один часто декларируемый императив из принципов ответственности спортсмена – уважение правил соревнований. Но подавляющее большинство, если не все 155 присужденных наград, практически никак не связаны с соблюдением или несоблюдением правил соревнований» [Родиченко, 2003: 4].
Кроме того, широко распространено представление о принципах фэйр плэй, согласно которому речь идет лишь о соблюдении правил спортивного соревнования. Такая «минималистская, формальная» [Lipiec, 1997] концепция фэйр плэй часто встречается в средствах массовой информации, в интервью спортсменов, тренеров, организаторов соревнований. Полагают, к примеру, что те или иные футбольные или хоккейные команды играют «справедливо», «честно», так как они имеют меньше желтых карточек или проводят меньше времени на штрафной скамейке, чем их соперники. Такой подход характерен и для присуждения наград фэйр плэй во многих командных играх. Аналогичным образом признают, что некий спортсмен является образцом поведения в духе фэйр плэй, поскольку он никогда не принимал анаболики, не участвовал ни в каком громком скандале, и, кроме того, приятен и дружелюбен.
Более оправданной представляется концепция поведения в духе фэйр плэй, которую предложил известный немецкий философ и бывший олимпийский чемпион (Рим, 1960 год) Г. Ленк. Он опирается на социологическое разграничение между принудительно соблюдаемыми нормами, нарушение которых наказывается санкциями (штрафы, контроль), и рекомендуемыми нормами, соблюдение которых ценится высоко, но против нарушения которых не вводятся санкции, во всяком случае строгие. В связи с этим Г. Ленк проводит различие между «формальной фэйр плэй» как принудительно предписанным нормативным требованием соблюдать правила игры и «неформальной фэйр плэй» как не обусловленным санкциями ожиданием уважения и рыцарского духа по отношению к соперникам и судьям. Неформальное честное (благородное) поведение выходит за рамки формального момента соблюдения правил, выступает прежде всего как «нравственность», как норма и олицетворение «рыцарского духа» («esprit chevaleresque»), который связан с взаимным уважением соперников даже в жесточайшей борьбе [Ленк, 2004; Lenk, Pilz, 1989].
Наряду с принципами фэйр плэй в официальных документах современного олимпийского движения указываются и такие ценности этого движения, как интеграция спорта с образованием и культурой, а также определенный образ жизни. «Олимпизм, соединяющий спорт с культурой и образованием, стремится к созданию образа жизни, основывающегося на радости от усилия, на воспитательной ценности хорошего примера, социальной ответственности и на уважении к всеобщим основным этическим принципам» [Олимпийская хартия, 2010: 9].
В связи с этим важное значение придается идее Кубертена о союзе спорта и искусства.
Активным ее сторонником был бывший президент МОК Х.А. Самаранч [Самаранч, 1997; Samaranch, 1999]. В своем послании организаторам выставки «Спорт в искусстве Китая» он, в частности, писал: «В Древней Греции атлетика и спорт были тесно объединены, особенно в связи с Олимпийскими играми. Величайшие поэты, ораторы и артисты принимали участие в церемониях, связанных с этими Играми… Идея Кубертена объединить спорт и искусство стала одним из основных принципов олимпийского движения. Мы – участники этого движения верим в то, что его идеи будут реализованы в спортивной практике, построенной на принципах честной игры и в гармонии с искусством, культурой и интеллектуальными усилиями» [China… 1990: 7]. Отвечая на письмо автора данной книги и проекта «СпАрт», в котором излагалась новая программа интеграции спорта с искусством, Х.А. Самаранч написал: «Воспитание молодежи посредством синтеза спорта и культуры является одной из важнейших задач олимпийского движения. МОК готов оказать моральную поддержку и дать патронаж всем инициативам, содействующим союзу спорта, искусства и культуры» [см. Столяров, 1998ж: 249].
Идея интеграции спорта и искусства поддерживается многими другими учеными и общественными деятелями [Духовность. Спорт. Культура, 1996б; Зухора, 1982, 1996; Спорт, духовные ценности, культура, 1998 г; Durry, 1981, 1987, 1999; Zuchora, 1976 и др.]. В работах автора данной книги и его учеников разработана целостная научно обоснованная концепция интеграции спорта с искусством: обоснована необходимость этой интеграции, определены ее основные направления, формы, методы и т. д. [Самусенкова, 1996; Столяров, 1990 г, 1998л, о, 2011д, е; Столяров, Лазарев П.В., Самусенкова, 1996; Столяров, Самусенкова, 1996; Теория, проекты и технологии… 2011; Stolyarov, 1991b, 1993 и др.].
В современном олимпийском движении предпринимаются и реальные шаги, укрепляющие связи спорта с искусством: проводятся высокохудожественные церемонии открытия и закрытия Олимпийских игр, выставки произведений искусства, авторами которых являются спортсмены и др. Значительный вклад в это направление олимпийского воспитания вносят Международный олимпийский центр за мир и культуру (Греция) и Олимпийский музей в Лозанне [Samaranch, 1999; Zhenliang, 2001].
Вместе с тем, с 1952 г. по решению МОК художественные конкурсы на Олимпийских играх, проводившиеся по инициативе Кубертена, были заменены культурной программой (художественными представлениями, концертами, выставками и другими подобными мероприятиями) на Олимпийских играх. При объяснении такого решения нередко ссылаются на низкое качество работ, представляемых на конкурсы, вследствие чего в ряде конкурсов победители не определялись и награды не вручались. Так, в 1924 г. в музыкальном конкурсе ни одна из медалей не была вручена; из 198 различных конкурсов на семи Олимпиадах решено было не вручать 54 награды – 21 золотую, 13 серебряных и 21 бронзовую медаль – или 27 % всех наград [Mezo, 1958].
Указывают также на небольшое число участников, особенно из Европы, и почти полное отсутствие известных артистов. Отмечают критическое отношение к конкурсам части деятелей искусства, которые считают, что искусство не может быть сферой соревнования. Обращают внимание и на проблемы с жюри, учитывая субъективный характер критериев их оценки, отсутствие общего языка и общей философии и др. [Lambis, 1987: 79–80; Masterson, 1987: 106–107].