Лицо особого назначения

Женщины были одеты в современные деловые костюмы, и на каждой сверкали драгоценности. Нечто потустороннее, какая-то неуловимая аура незримо заполняла комнату, не давая забыть о странности происходящего.

— Не бойся, — успокоила девушку фея с медными волосами. — Мы не причиним тебе вреда.

— Я постараюсь. Но, объясните хоть что-нибудь.

— Ты сможешь запомнить происшедшее или нужно оставить какой-то символ?

— Надеюсь, что смогу, — храбро заявила Юля, натянув при этом ночную рубашку на колени.

— Главное — не волнуйся. И помни, все, что происходит, — правильно. А понимание придет само.

Фея оглянулась на компаньонок, и те еле заметными кивками одобрили сказанное.

— А теперь спать.

И на молодую женщину навалилась усталость, погружая ее в глубокий сон. За дверями мяукала кошка, встревоженная ночными визитерами, но, кроме этого не осталось никаких следов внезапного посещения. В квартире воцарилась тишина, подобающая позднему времени и нарушаемая только тихим тиканьем старого будильника, сопровождавшего хозяйку все годы учебы.

Утро ворвалось в комнату гомоном детворы, доносящимся со двора шумом машин и ласковым солнечным лучиком. Теплое пятнышко света примостилось на краю подушки, щекоча лицо и желая хорошего настроения.

Ах, субботнее утро. Кто из нас не просыпался в этот волшебный день с радостным предчувствием прекрасных событий и приятных встреч.

Впереди были два выходных, и Юля собиралась провести их с максимальной загрузкой. Легонько напевая что-то под нос, встала под контрастный душ. С удовольствием позавтракала гренками и горячим какао. Одной из приятных особенностей Юлиного тела было то, что оно самостоятельно не принимало лишних калорий. Брало ровно столько, сколько нужно для поддержания тонуса, и ни на йоту больше, что избавляло девушку от забот о фигуре и сопутствующей этому стервозности.

Сначала Юля планировала встретиться с Леной, институтской подругой, которой меньше повезло с распределением. Работала она не в Москве, а в Матешине. Хоть и близко от мегаполиса, но все же не столица. Правда, в маленьком городке была замечательная речка, ожившая после того, как небольшой заводик, производивший какие-то запчасти, выкупили немцы, которые первым делом соорудили систему очистки и повторного использования воды. Вскоре в мертвой некогда воде завелась рыба, а следом появились рыбаки и купальщики, приезжавшие, подобно Юле, даже из столицы.

Вымыв посуду и показав своему отражению в зеркале язык, недавняя студентка, нимало не заботясь об имидже степенной дамы, выскочила за порог.

На перроне, как всегда в выходной день, стояла толпа дачников с авоськами, сумками на колесиках и рюкзаками. Они сосредоточенно ждали электричку, изредка одергивая детишек, норовивших слезть с платформы на столь притягательные, как и всякий запретный плод, рельсы. «Ехать придется стоя», — мелькнула мысль и тут же пропала, поскольку внимание девушки привлекло знакомое лицо.

Расталкивая ожидающих и ежесекундно принося извинения, Юля двинулась по направлению к парню. Тот обратил внимание на получившуюся вокруг пробивающейся к нему Юли возню, но не сделал попытки ни двинуться навстречу, ни убежать. Подойдя поближе, девушка обнаружила, что ошиблась. При ближайшем рассмотрении оказалось, что этот мужчина немного старше вчерашнего нахала. Да и глаза вроде потемнее.

Тот удивленно пялился на нее, и Юля разозлилась. Вот еще, неужели она гоняется за самоуверенным наглецом? Конечно нет, просто… Что — просто, она и сама не знала и рассердилась еще больше. К счастью, подошла электричка, и народ стал, подобно мультяшному пчелиному рою, втягиваться в вагоны. Девушке наступили на ногу, кто-то легонько напирал сзади, намекая на желательность ускорить посадку, и неожиданная встреча вылетела из головы.

ГЛАВА 3

Человек, беззастенчиво набившийся в братья покойному Николаю, проснулся около десяти утра. Скончавшийся сутенер был занятной личностью, и его наследник с интересом прокручивал в голове воспоминания. Детство с гадкими проделками вроде издевательств над животными и отнимания карманных денег у младших, постоянное заискивание перед старшими… Это не вызывало особого интереса. Гораздо занимательнее были последние несколько лет, на протяжении которых Николай шел к единственной цели: деньги и еще больше денег. Ради этих разноцветных бумажек проделывались всевозможные гадости — предавались друзья и шантажировались, автоматически становясь врагами, совершенно чужие покойному люди.

Какая-то часть столь притягательных фантиков была спрятана в квартире. Юноша, «вспомнив» о тайниках, потянулся и, отбросив одеяло, встал с постели. Вряд ли стоило оставаться здесь надолго. И хотя инкриминировать ему было практически нечего, молодой человек предпочитал сменить место жительства.

Босые ноги утонули в мягком ворсе ковра, и парень, достав из кармана лежащих на полу джинсов связку ключей, стал отодвигать диван. Скатав ковер, кладоискатель вынул несколько паркетин, и перед его глазами оказалась металлическая дверца. Руки сами безошибочно нашли нужный ключ, и вот уже толстая пачка долларов перекочевала в карман джинсов. Второй тайник обнаружился в стене. Это был классический сейф, спрятанный за картиной. Опять деньги и большой черный револьвер. В памяти всплыл автоматический кольт. И тут же «вспомнились» цифры — одиннадцать и четыре десятых миллиметра. Что ж, возможно, и пригодится. Кто-то вчера открыл на него сезон охоты, и оружие очень даже не помешает.

Положив револьвер на стол и покончив таким образом с делами, парень занялся приготовлением завтрака. Сварив кофе и настрогав пару бутербродов, он стоял возле окна и, меланхолично жуя, предавался воспоминаниям. На этот раз своим собственным.

В голове звучали слова наставника, собравшего их, несмышленышей, чтобы подготовить к жизни в жестоком мире:

— Вы и другие, подобные вам, относитесь к типу людей с очень хорошо выраженным инстинктом выживания. Если любой из вас попадет в неблагоприятную среду либо же во враждебное окружение, то спустя непродолжительный срок вы, сами того не замечая и не предпринимая никаких видимых усилий, окажетесь во главе прайда.

Высокий седовласый человек обвел притихших детишек взглядом, чутко улавливая малейшие детали их мимики и подсознательно разбивая новых питомцев на группы, составляемые по каким-то одному ему различимым признакам.

— Но, не стоит обольщаться. Это ваше врожденное свойство не делает вас всемогущими, отнюдь нет. Ибо так уж устроен мир: что-то приобретая, мы вынуждены обязательно что-то отдавать взамен. С самого дня рождения все люди входят в жизнь свободными. Независимыми от страхов, предрассудков и привязанностей. Когда вы родились, у вас не было мировоззрения и убеждений. Никто из вас не знал, на каком языке он будет говорить, какой окажется его вера, за какую партию отдаст он свой голос на выборах. Вам пока неизвестно, какой профессии отдадите предпочтение — врача, скажем, или художника. Но, над этим мы, к сожалению, не властны, ибо за нас все решила природа. Расположив хромосомы в каком-то ей одной ведомом порядке. — Учитель откашлялся и продолжал: — Но, дети мои, все вы растете, учитесь, впитывая подобно губке информацию. И каждый из вас определяет для себя приоритеты. Именно для того чтобы научить вас распознавать добро и зло, отличать белый цвет от черного, я и стою перед вами. С этого момента вы должны стараться в каждом своем поступке найти смысл. И платой за это будет потеря свободы. Ибо кому многое дано, с того многое и спросится…

Вот так его лишили детства. Десятки подобных «вундеркиндов» обучались в закрытой школе, по сути своей являвшейся детской колонией. Общество, которое породило этих детей, было столь гуманно, что не уничтожало маленьких вампиренышей. Под неустанной опекой старших, прошедших такую же подготовку и умеющих управлять первобытными инстинктами, они подвергались ежедневной обработке, которая учила их на уровне рефлексов обуздывать свои желания и контролировать поступки.