Не магией единой

— Давай, колись, баронет, — предложил ему Ник. — В смысле, признавайся. Отрицать бесполезно, мы уже всё знаем. А если узнает герцог…

Магистр содрогнулся, но попытался сопротивляться.

— Ты, чернь, должен обращаться ко мне «лорд»!

Я не сомневалась, что сопротивление продлится не долго. Может, ещё два-три вопроса. Оказалось, один.

— Лордом тебя будет называть палач герцога, идиот! Рассказывай, когда ты это с ней делал последний раз?

— Если я скажу тебе, герцог не узнает?

Всё, пошёл торг за приговор. Много раз я видела, как сыщики допрашивают разбойников, а те частенько готовы во всём признаться и сдать подельников, если им обещают сохранить жизнь. Но что же такое «это»? Он не врал, когда говорил, что не убивал Эльзу. Так что же он с ней делал?

— Баронет, даю вам слово благородной леди, что без крайней необходимости полученные от вас сведения мы не передадим никому, — уже в который раз я повторяла очередные мамины слова. — Итак, когда? У нас мало времени, вы скажете или нам, или палачу герцога. Выбор за вами, баронет.

Говорила я покровительственным тоном, словно желая ему добра. Сыщики часто говорят так с разбойниками, обычно перед тем, как приступить к пыткам. Ник удивлённо вытаращил на меня глаза, я не удержалась и незаметно для магистра ему подмигнула.

— За неделю до того, как её убили, — выдохнул наш разбойник.

— Похоже на правду, — подтвердила я. — Ну, рассказывайте, не заставляйте тянуть из вас клещами каждое слово. Вы пока не в лапах палача, нашего или герцогского.

— Что рассказывать?

— Для начала, кто приказывал отвернуться школьному демону? — задал вопрос Ник, говорил он презрительно, как бы выплёвывая слова.

— Я буду отвечать только леди Алисе! — магистр уже почти плакал, и пытался сохранить хоть крохи достоинства.

— Давай, колись, моральный урод! — рявкнул Ник. — Хочешь пересказывать всю эту мерзость только пятнадцатилетней девчонке?

— Не было ничего мерзкого!

— Николас, отойди, пожалуйста, — попросила я. — Но недалеко, вдруг мне понадобится твоя защита.

Ещё более ошарашенный, чем раньше, Ник убрался в угол и стал там рассматривать модель атома гелия.

— Леди Алиса, я не собираюсь на вас нападать, — пообещал магистр.

— Не собираетесь, — кивнула я. — А вот «не было мерзкого» — ложь. Поймите, я хорошо её распознаю. Не пытайтесь врать, баронет. У вас не выйдет.

И магистр начал рассказывать. Хорошо, что он смотрел в пол, а не на меня, я бы его взгляда не выдержала. Ничьего бы не выдержала! Ник стоял ко мне спиной, атом гелия он уже оставил в покое, и теперь разглядывал рисунок с разложением сил для парусника, идущего по реке против ветра. Мимоходом я подумала, что здесь тоже основные силы — от сильфов, но часть — всё-таки от ундин. А ведь я в своей школе и раньше видела такие рисунки, но смешения стихий не замечала.

Отвлечься от показаний не удалось — я краснела, бледнела, потела и разрывалась между желаниями уничтожить магистра и убежать, чтобы где-нибудь навсегда спрятаться. Каждая новая подробность усиливала эти желания.

— Всё останется между нами? — такими словами он, наконец, завершил свой ужасный рассказ.

— Конечно, мы не собираемся орать об этом на площади. Разве что при крайней необходимости, как уже сказала леди Алиса, — Ник улыбнулся настолько зловеще, что не оставалось сомнений — крайняя необходимость обязательно наступит, причём очень скоро. — Кто тут ещё так развлекался?

— Тебе ничего не скажу.

— Без разницы. Скажи ей.

— Нет! — слушать дальше я уже не могла. — Или отвечаешь Нику, или — крайняя необходимость. Понятно?

— Точно не знаю. Но уверен, что не только я.

— Спасибо, лорд магистр, — я потащила Ника в коридор.

Прислонясь к стене, я застыла, неспособная сделать ни шагу. А когда отдышалась и немного пришла в себя, залепила ему звонкую пощёчину. Он мог отскочить или пригнуться, но не стал.

— За что? — гадко хихикая, спросил он.

— За то, что не предупредил. Я из-за тебя будто побывала в помойной яме.

— А если бы предупредил, не побывала бы? Что он такого особенного рассказал? Впрочем, ты права, извини, пожалуйста. Я думал, ты знакома с этой стороной жизни. Забыл, что ты ещё ребёнок.

Я снова размахнулась, но в этот раз Ник перехватил мою руку.

— Одного раза вполне достаточно, — нагло ухмыляясь прямо мне в глаза, заявил он. — Тем более, ты узнала много нового, а знания — сила.

И тут я не сдержалась и ударила его магически. Правда, намного слабее, чем могла.

— Дура, — простонал он, пытаясь подняться с пола.

— Может быть. Зато ты теперь знаешь, что чувствуют при магическом ударе. А знания — сила, как мне недавно кто-то говорил.

Я помогла ему встать, ожидая, что он попробует отомстить, но бедняге было явно не до мести. Уж не знаю почему, но настроение у меня здорово улучшилось.

До ужина ещё оставалось чуть больше часа, и мы прошлись по остальным магистрам. Начали с наставников по фехтованию и чистописанию, потому что Эльза у них не обучалась. Тем более, магистр чистописания оказалась приятной пожилой женщиной. Как мы и ожидали, об убитой девушке они не знали вообще ничего. Да и знать не хотели, по их словам.

— Что за люди! — возмущался Ник. — Что слуги, что магистры! Тут такие дела творятся, а им всё до одного места. В смысле, безразлично. Ну, хоть бы капля любопытства, если уж совести совсем нет.

— Не бурчи, — попросила я. — Отлично их понимаю. Я и сама предпочла бы не знать, что тут происходит. Хоть ты и уверяешь, что знание — сила.

— Беру свои слова назад. Когда я только сюда приехал, у меня дико болела сама знаешь что. И я утешал себя, что конь меня хотя бы не лягнул. Теперь, благодаря тебе, у меня такое чувство, будто лягнул. Прекрасно бы без этого обошёлся. И ты ещё говорила, что тебе зачем-то может понадобиться моя защита. Обманщица ты!

— А нечего было…

Договорить я не успела. Мы как раз добрались до кабинета магистра зоологии. И всё началось заново. Сперва беспокойство, потом возмущение, после него страх, переходящий в беспредельный ужас, униженные просьбы, чтобы ничего не узнал герцог, и дальше описание того, что мы уже слышали, примерно теми же словами.

Начиная с магистра алхимии, я уже относилась к этим потокам грязи безразлично. Мама так и говорила: одно мерзкое деяние вызывает намного большее отвращение, чем сто подряд таких же или даже ещё более мерзких. Некоторое разнообразие внёс магистр гимнастики. Об Эльзе он рассказывал много и охотно. Говорил, какая она гибкая, ловкая и стремительная, какая у неё чудесная координация, и не будь она дочерью знатного вельможи, вполне могла бы стать великой спортсменкой.

Магистр привирал. Он не считал, что из Эльзы может выйти толк. Но к девушке относился хорошо, ставил ей высокие оценки, причём взамен ничего не просил и тем более не требовал. Ник начал задавать вопросы о том, как магистр взламывал дверь в комнату убитой. Все ответы были правдивыми и совершенно неинтересными. Взломал дверь, вошёл, увидел Эльзу с кинжалом в спине, потерял сознание. Всё.

— Разве не вы вызвали сыщиков, лорд магистр? — уточнил Ник.

— Нет, не я. Думаю, это сделал шеф. Школьный магистр, он тут у нас главный.

Мы уже уходили, но он вдруг подскочил к Нику и что-то шепнул ему на ухо. Тот, не раздумывая, правой рукой нанёс резкий удар снизу в подбородок. Магистр рухнул на пол и закатил глаза. Ник пожал плечами и пошёл к двери, злобно бросив мне сквозь зубы «Все вопросы — потом!». Я на ходу оглянулась, опасаясь, что магистр атакует в спину чем-нибудь дальнобойным, но тот лежал неподвижно, тихо постанывая, даже не думая о контратаках.

— За что ты его ударил? — возмущённо спросила я, когда мы вышли в коридор.

— За дело.

— Что он тебе такого сказал?

— Неважно, — Ник почему-то покраснел. — Да, я понимаю, что бить морды наставникам — не самая лучшая идея. Но не сдержался. Прости, пожалуйста.