Страница 75 из 75
Забавный случай «научного» подхода имел место в 1878 году, когда в Париже перед членами Академии наук была продемонстрирована «говорящая машина» Эдисона. Само собой разумеется, что ученые мужи были возмущены издевательством со стороны неизвестно где спрятавшегося чревовещателя. Уж кому-кому, а им-то было «хорошо известно», что пчелиный воск говорить не умеет!
Справедливо ненавидя вредоносное нежелание мыслить, ты неоднократно имел возможность наблюдать самые разные примеры, подобные этим. Такие, что пакостят всю нашу жизнь и мешают прогрессу. И позволь мне закончить столь хорошо известной тебе цитатой: «Каждый из вас — или решенная проблема, или нерешенная. От вас и только от вас зависит предпочтение: или-или!» И для вящего разумения, ежели не сможешь заранее разглядеть последствия неверного выбора, добавляю: большинство получает то, что заслуживает, и в конце концов оказывается в нокауте».
Ну что ж, Семен Викторович еще раз доказал, что не зря он носит звание профессора. Не знаю, правда, как подействует на него это послание самому себе, мне же было просто интересно. И впрямь, Горацио, до хрена чего ты не знаешь.
Когда сборы закончились и стало ясно, что всё готово, мы как-то понуро попрощались с Виктором, Лёнькой и Профом, и они молча проглотили свои капсулы со снотворным. По одному я «забрал» их к себе и занес в домик. Затем, выйдя, взял девочек за руки и снова «шагнул» на берег реки. Решив «вернуться» на две недели назад, включил «ускоренный режим», и мы провели тридцать часов, валяясь на песке и болтая ни о чем. Настроение было паршивым, и хорошо, что большую часть этого времени я провел во сне.
Но вот ожидание закончилось, и я снова держу девочек за руки. Странно всё же. Вот сейчас сделаю один шаг, и мы разойдемся. И они даже не вспомнят, что мы побывали в Ленкином мире. И про угрозу нашей планете узнают только из моих слов и посланий, которые уже лежат «у Лены».
— Давай Юр, не тяни, — поторопила Инна, и я «сделал шаг».
«Вернулся» я аккурат к завершению операции с господином Кузнецовым. И сразу с места в карьер принялся «полоскать» всем мозги. Лена, молодчина эдакая, врубилась моментально и поверила мне безоговорочно. Профа и Лёньку долго убеждать не пришлось. И дольше всех — минут двадцать — сопротивлялся Виктор. Ну а дальше уж — ему карты в руки. Он куда-то пропал, пытаясь организовать всё, что надо, и на это ушло часов шесть. А мы коротали время, глядя на кадры кинохроники, «привезенные» мной из будущего, которое, надеюсь, никогда не наступит.
И вот уже все имеющиеся в нашем распоряжении космические катетера прочесывают околоземное пространство, сканируя радиолокаторами необозримые дали.
Свободный полет… Этот что-то особенное мчаться над землей, маленьким шариком крутящейся где-то далеко внизу, и чувствовать, как километры проносятся под тобой, убегая куда-то за спину в призрачную и недостижимую даль. Становятся нереальными, чем-то таким, что уже было и исчезло позади. И там, за спиной, остаются прежние страхи и опасности, заставляющие вставать шерсть на загривке дыбом, напрягаться мускулы и леденящие кровь. И всё для того, чтобы встретить впереди новые, еще не изведанные приключения и снова взглянуть в глаза безжалостной и неумолимой костлявой. И где-то в глубине души понимая, что всё это мельтешение, вся суета по большому счету яйца выеденного не стоит, всё напрасно и мимолетно. И от осознания всего этого я засмеялся каким-то истеричным, но в то же время счастливым смехом.
Если кто-то пробовал найти иголку в стоге сена, тот имеет представление, о чем речь. Да плюс еще наличие нескольких сот своих иголок, не способствующих облегчению задачи. К этому времени на орбите находилось огромное количество всяческих спутников. И все пилоты бегло просмотрели имеющуюся информацию. А уж система управления, по мере обнаружения, извлекала данные из памяти, моментально классифицируя объекты по принципу «свой-чужой».
Игра в «соблюдение государственной тайны» обошлась некоторым державам в несколько десятков «засекреченных» летательных аппаратов. Но мы же их предупреждали.
На всё ушло около двадцати часов. Корабль-разведчик, еще не приступивший к «обеззараживанию», обнаружили на довольно высокой орбите. На наши боты он если и обратил внимание, то никаких действий не предпринял. И вот уже десять катеров модернизируют, прилаживая к корпусам ракеты с ядерными боеголовками.
И опять я спорю с Генералом, доказывая необходимость личного участия в «акции возмездия». Видно было, что он не внял аргументам, а просто сдался перед упертостью. Что ж, и на том спасибо. Еще с нами напросился Проф. Но Виктор Петрович только махнул рукой:
— А-а, всё равно ведь сделаете по-своему!
Десять катеров снова взяли курс на позиции, окружив корабль пришельцев подобием сферы. В принципе, человеческого участия не требовалось, и мы были сторонними наблюдателями. Все ракеты достигли цели, и десять объективов запечатлели конец незваного гостя. А мы, выждав немного, направились к земле.
Никаких фанфар не звучало, и никто не забрасывал нас охапками цветов. Приземлились на военном аэродроме, и я сразу же «убрал» скутер от греха подальше. Кто знает, как оно повернется? И предстоит еще большой «разбор полетов», с сопутствующими обвинениями в попытке развязывания войны и требованиями предоставления доказательств.
Но так ли уж это важно? У меня всё еще есть коридор. И есть Инна, с которой, надеюсь, нас ждут долгие совместные годы. И я по-прежнему связан обещанием, данным профессору…
Минск.
8 декабря 2003 г. — 16 января 2004 г., а также 23 — 24 июня 2004 года