Страница 5 из 15
– К тебе?
– Да, в Париж, прямо сейчас!
– Элен, ты просто очень устала, иди спать. Позвонишь мне завтра. Уже очень поздно, и мне пора ложиться.
Он сухо попрощался и положил трубку. Элен еще долго плакала от ярости и разочарования. Мысли путались у нее в голове: «Я его ненавижу… Я его люблю… О да, я люблю его! Но так быть не должно…» И вдруг новая идея овладела ее сознанием: «Он будет мой! Даже если придется бороться за него месяцы и годы, он все равно будет мой!»
По-испански «Я тебя люблю» звучит как «Te quiero», дословно – «Я тебя хочу». И она хочет его, хочет Александра! Но вера молодого священника глубока… Захочет ли он принять эту любовь? И имеет ли она, Элен, право требовать любви ответной? «Да!» – решила она для себя. И с этим уснула.
После непродолжительного и беспокойного сна Элен приняла решение остаться в столице еще на неделю. Будет время подумать, да и Александр, возможно, встревожится…
Они с матерью долго говорили по телефону. Элен рассказала и о прогулке по Монмартру, и как прошел концерт, и что Филипп предложил ей стать его женой (правда, не уточнила, что именно она ему ответила). Но о главном умолчала. Казалось, душевная близость, к которой они обе успели привыкнуть, исчезла в одно мгновение.
Франс разговор с дочерью озадачил. Что происходит?
Голос у Элен был какой-то странный, почти чужой.
Попрощавшись с матерью и не дав себе времени подумать, стоит это делать или нет, – хотя справедливым было бы признать, что в последние несколько часов она действовала, подчиняясь порыву, – Элен позвонила Филиппу.
– Элен, какой приятный сюрприз! Я думал, вы уехали в Вендури.
– Я передумала. Я остаюсь в Париже еще на пару дней. И мне хочется погулять. Может, поедем в Версаль?
– Прекрасная идея, но только не сегодня. У меня встреча, которую я не могу перенести. Может быть, завтра?
– Договорились!
На следующий день ровно в десять Элен садилась в автомобиль Филиппа Фурнье. На небе были легкие облачка, и в городе кое-где еще стоял утренний туман.
Несколько минут они оба молчали, потом Филипп завел обычный разговор ни о чем. Но Элен не прислушивалась. Она думала о Вендури, слышала совсем другой голос, вспоминала прогулку в горах…
Они вошли через Королевский двор. Солнышко наконец выглянуло из-за облаков, осветив нарядный каменно-кирпичный фасад дворца. До полудня они прогуливались по залам, потом пообедали в ресторане и вернулись, чтобы прогуляться по версальскому парку.
– Филипп, вы слышали историю, которая не так давно здесь произошла? – спросила у своего спутника Элен, когда они прогуливались по так называемой деревушке Марии-Антуанетты. – Несколько лет назад у двух британских туристок, весьма почтенных и здравомыслящих дам, было видéние. Они внезапно оказались в окружении дам в длинных платьях и напудренных париках. Поблизости садовник копался в земле, и они спросили у него дорогу, но впечатление было такое, что мужчина их не слышит и не видит…
– А не была ли это галлюцинация или, быть может, плод их разбушевавшейся фантазии? – пошутил Филипп.
– Это остается загадкой. Дело в том, что эти дамы видели маленькую беседку, которой в наши дни уже нет и которая присутствует на планах дворца того времени!
– Временами и мне хочется верить в чудеса, Элен. Особенно в такой день, как сегодня…
На повороте аллеи он взял ее за руку. Элен не стала противиться. Они присели на каменную скамью, скрытую от посторонних взглядов высокими зарослями самшита. Небо снова затянуло облаками, стало прохладнее. Элен была одета легко, а потому невольно поежилась. Филипп покровительственно обнял ее за плечи. «Александр…» – промелькнуло у нее в голове. Этот простой жест разбудил в ней тоску. Уныние, которое на самом деле никуда и не девалось, а просто притаилось в глубине души, вдруг вырвалось наружу. Сама не зная, зачем это делает, она прижалась к своему спутнику, и они впервые обменялись продолжительным поцелуем. Губы у Филиппа были нежные и теплые. Его руки соскользнули с плеч девушки, коснулись ее спины, груди… И все-таки прикосновения эти были сдержанными, почти целомудренными.
– Идемте! Вы совсем замерзли.
И, все так же нежно обнимая Элен, Филипп проводил ее к машине.
На пороге дома Элен он снова ее поцеловал. От волнения она закрыла глаза. Но перед ее мысленным взором тут же возник Александр – загорелый, с кудрявыми волосами и сияющими глазами… Она поспешно высвободилась из объятий Филиппа.
– Спокойной ночи! И спасибо за все.
Не проронив ни слова, он удалился.
После телефонного разговора с дочкой Франс встревожилась. Элен снедает какая-то тайная тоска! В прежние времена аббат Брайе навещал Франс по меньшей мере раз в неделю, и она привыкла делиться с ним всеми своими бедами. Быть может, отец Александр также не откажет ей в утешении и совете?
И она решила пригласить священника на ужин. Встав из-за стола, Анри Монсеваль удалился в свой кабинет, и они с отцом Руфье остались наедине в столовой – просторной комнате с белыми стенами и ярко-красными занавесками из традиционной для Прованса ткани – кретона. Наконец у Франс появилась возможность перейти к интересующей ее теме.
– С некоторых пор Элен сама не своя. Думаю, смерть аббата Брайе так на нее повлияла. Но не только это… Эта история с предложением руки и сердца…
Александр вздрогнул:
– Какая история?
– Она рассказала мне, что Филипп Фурнье сделал ей предложение. Он любит Элен, я это знаю. Но я так и не поняла, что они решили. И Элен, рассказывая мне об этом, была какой-то странной…
– Когда она возвращается?
– Думаю, к выходным должна вернуться.
– Быть может, все выяснится после разговора с глазу на глаз?
В воскресенье вечером Элен уже была в Дё-вен.
Но даже не подумала известить об этом Александра.
Во вторник он позвонил ей сам.
– Значит, пусть не желая этого, но ты все-таки вернулась? – жизнерадостно поинтересовался он.
Девушка ничего не ответила.
– Неужели ты и вправду на меня злишься, Элен? Прости, пожалуйста! Когда ты позвонила, я с ног валился от усталости. Но с тех пор я часто о тебе думал. Хочешь присоединиться к нашему туристическому клубу? Мы собираемся каждую неделю по четвергам, вечером, в Доме молодежи.
– Хорошо, – проговорила Элен безразличным тоном. – Я приду.
– Если хочешь, я за тобой заеду. И заодно завезу твоей матери книгу.
В четверг, уже в машине, разговор начался с банальностей. Оба чувствовали себя несколько неловко.
– Говорят, ты выходишь замуж? – задал неожиданный вопрос Александр.
– Ничего еще не решено, – ответила Элен. – Но с некоторых пор я всерьез об этом задумываюсь. Филипп меня любит, так почему бы и нет? С ним я буду счастлива…
Говоря это, она отвернулась, чтобы Александр не увидел выступившего на щеках румянца. Она лгала. И он это знал.
Несколько минут они ехали молча. Погода испортилась, ветер то и дело взметал над дорогой груды мертвых листьев.
– Элен…
– Что?
– Что, по-твоему, есть любовь?
Девушка посмотрела на своего спутника с изумлением.
– Совпадение взглядов, полнейшее единение с любимым.
– А сделать все для блага любимого, пусть даже с риском его потерять, – это ли не любовь?
На несколько секунд их взгляды встретились, и у Элен появилось странное ощущение, что он знает все ее мысли, улавливает все оттенки испытываемых ею чувств даже раньше, чем она сама отдает себе в них отчет.
И этот магнетический взгляд, приводящий ее в такое волнение… Хотя она видела, что так же точно он смотрит и на других женщин.
Элен невольно поежилась.
– Замерзла? – спросил он, поднимая стекло.
– Нет.