Страница 5 из 18
Тимошу вспомнились торжественные похороны Ярослава, устроенные с размахом. Черный катафалк «кадиллак», какой он видел только в фильмах; дорогостоящий полированный гроб, так и оставшийся закрытым, – при ударе автомобиль загорелся и взорвался; скованное маской боли лицо тети Магды, ее заплаканные глаза; участок на престижном и безумно дорогом Байковом кладбище, где позднее рядом с сыном упокоилась и тетя. Странно, что дядя, Григорий Вилкас, ему не запомнился, хотя они встречались. Голос его Тимош помнил – громкий, резкий, бросающий в дрожь, а лицо, фигуру – нет. После смерти сына для Магды сестра и племянник стали самыми близкими людьми. Она действительно не жалела для них денег, окружила заботой.
– Так у дяди вроде сестра еще есть, – спохватился Тимош. – Сводная. Она же более близкий родственник, чем я?
– Лайма Антанасовна, – кивнула Марта. – Она имела неосторожность выйти замуж без согласия господина Вилкаса за человека «не из их круга». И тогда между ними словно пробежала черная кошка. К тому же она человек очень энергичный, упрямый, своевольный, имеет долю в их семейной компании, но значительно меньшую, чем у господина Вилкаса. Всего этого предостаточно, чтобы вызывать неприязнь у господина Вилкаса. Они общаются, но… – Марта многозначительно помолчала и затем перевела разговор на другую тему. – Мама господина Вилкаса, Эмма Александровна, жива, проживает вместе с ним.
– Ого! Ей, должно быть, за девяносто перевалило, если не все сто стукнуло! – воскликнул Тимош.
Ему вспомнилось, как в детстве мама подвела его к сгорбленной старухе, которая ему показалась настоящей Бабой-ягой, и он расплакался. Но она оказалась очень ласковой, кормила его конфетами и гладила по головке. А вот на похоронах Ярослава ее не было, а может, она не выходила из автомобиля?
– Эмма Александровна немного не в себе, но Вилкас, надо отдать ему должное, к ней относится как любящий сын. Для остальных он – волк, постоянно ищущий добычу, сбивший своих приятелей в стаю, чтобы легче расправляться с очередной жертвой.
– Марта, ты его так сильно не любишь?
– Он мой босс, и этим все сказано. Рассказываю, чтобы лишить тебя иллюзий.
Марта замолчала, видимо, сожалея, что разоткровенничалась. Тимош невольно погрузился в воспоминания.
Прошлое уже не казалось таким далеким, вспоминалось много приятных событий. Главное место в этих воспоминаниях занимала Леночка – его школьная любовь, дочь крутого бизнесмена. Они долго встречались, хотя ее родители были против. И тут эта ужасная вечеринка, чуть не сломавшая ему жизнь. Тимош напрягся, вспоминая события того вечера. Придурки Вовик, Спица и Мец изнасиловали девчушку из параллельной группы, предварительно накачав ее спиртным и дурью. Хорошо хоть пострадавшая показала, что он в этом не участвовал, и стараниями тети Магды его из соучастника переквалифицировали в свидетеля. Четырех дней, проведенных в КПЗ, откуда его то и дело вызывали на допрос к следователю, оказывавшему на него давление, он не забудет никогда. Сломался он в первые сутки и подписал все, что подсунул следователь, и если бы не тетя Магда… Как только его освободили, он сразу позвонил Лене, но она не захотела его слушать. Многие друзья тогда от него отвернулись, словно от прокаженного. Только бывший одноклассник Федя повел себя как настоящий друг. Тимош решил, что надо будет как-нибудь ему позвонить, встретиться, попить с ним пивка – им есть что вспомнить. Да, такими друзьями не разбрасываются!
Благодаря тете Магде у него появилась возможность уехать за границу, чтобы учиться в художественной школе, и это был наилучший вариант в его положении. К тому же он сразу вырос в глазах знакомых и бывших друзей. Те, кто отвернулся от Тимоша, стали вдруг названивать ему в Париж, желая использовать его для реализации своих планов. Но он повел себя с ними так, как и они с ним, – проигнорировал, ответил молчанием.
«Леночка!» Ее имя заставило сердце биться учащенно, всплывали чудесные воспоминания об их встречах-прогулках вдвоем. «А почему бы и не встретиться с ней?» – загорелся Тимош. Ему вдруг захотелось услышать ее голос, и образ Моник неожиданно будто закрыла туманная дымка.
Тимош вытащил из кармана мобилку.
– Разрешите звонок другу? – иронично поинтересовался он у Марты и, не ожидая ответа, начал набирать номер домашнего телефона Леночки – другого у него не было. Зная, что в это время, скорее всего, она на работе, а может, продолжает учебу где-нибудь за границей, он не надеялся, что она возьмет трубку.
– Алло! – Чудо произошло: она подняла трубку!
– Bonjour! Peux je entendre…[6] – начал Тимош, но не выдержал и радостно заорал, да так, что Марта вздрогнула: – Ленка, привет! Прилетел из Парижа и мчусь дальше! Из всех номеров телефонов только твой вспомнился! Что делаешь?
– Тимош… – В голосе Лены прозвучали искренняя радость и удивление.
– Он самый. Буду проезжать под твоими окнами, помашу полосатым платочком. Как отреагируешь?
– Отец в больнице, я сейчас у мамы. Запиши номер моего мобильного. – И она быстро продиктовала его. – Сейчас не могу говорить, извини!
Лена отсоединилась. Несмотря на кратковременность разговора, Тимош остался доволен. «Лена не бросила трубку, услышав мой голос, и даже дала номер мобильного! По-прежнему боится мамы, поэтому оборвала разговор. Однако зачем мне номер ее телефона, когда в Париже меня ждет Моник?»
– Друг занят? – с иронией поинтересовалась Марта.
– Мы сами разберемся! – разозлился Тимош и подумал: «Чего она сует нос куда не следует?»
После полуторачасовой езды по вполне приличной трассе джип неожиданно съехал на ухабистую грунтовку, уходящую просто в лесную пущу. Через сотню метров грунтовка стала шире и превратилась в настоящую дорогу, только с щебневым покрытием. Но радости от этого было мало, потому что камни из-под колес пулеметной очередью забарабанили по днищу. Джип, чтобы уменьшить канонаду, пополз с черепашьей скоростью.
Тимош хмыкнул:
– Такое ощущение, что по этой дороге можно попасть либо в сказку, либо, что более вероятно, на ремонт автомобиля. Хотя первый вариант мне нравится больше. – Он выжидающе посмотрел на Марту.
– Чего спрашиваешь, если скоро сам увидишь?
– В конце дороги избушку на курьих ножках?
– Немного терпения – и окажешься в сказке.
Щебневая дорога сделала крутой поворот и неожиданно перешла в прекрасную современную трассу с твердым покрытием, подобно тому, как бедняжка Золушка превратилась в прекрасную принцессу. Въезд на дорогу преграждал мощный автоматический шлагбаум, рядом с ним красовалась табличка с предупреждающей надписью на желтом фоне: «Частная собственность. Въезд и вход строго запрещены. Злые собаки! Видеонаблюдение». Вправо и влево тянулся металлический забор со спиралью колючей проволоки по верху. Установленная на высоком металлическом столбе видеокамера настороженно вглядывалась зеленым глазом. В нескольких десятках метров от шлагбаума виднелся домик охраны под красной ондулиновой крышей. Водитель вытащил пульт, нажал на кнопку, и шлагбаум поднялся.
Когда джип проезжал мимо домика, Тимош увидел у входа охранника в черной униформе, похожего на морского пехотинца. Он держал на поводке здоровенную немецкую овчарку.
– Серьезная охрана. Есть кого опасаться? – удивился Тимош.
– Для господина Вилкаса важно спокойствие, он не любит непрошеных гостей, – пояснила Марта бесстрастным, «секретарским» голосом.
Километра через три лес перешел в парковую зону с круглыми беседками и статуями в античном стиле. Дорога, прямая как струна, вывела к огромному, облицованному полированным камнем двухэтажному зданию с остроконечными башенками, сверкающему в солнечных лучах. Это было что-то среднее между Воронцовским дворцом в Алупке и фантастическим замком из фильмов-фэнтези. Тимоша поразили большое количество арок, арочные и стрельчатые окна с затейливыми переплетами, геометрический орнамент по фасаду. Это было смешение разных архитектурных стилей, слитых буйной фантазией архитектора в одном здании явно под влиянием Востока. Тимош, разбирающийся в архитектуре, смотрел на это чудо с восторгом, но и с недоумением.
6
Здравствуйте, могу ли я услышать… (фр.)