Страница 30 из 42
Наконец, присяжные ушли совещаться. Зал суда опустел, обвиняемых отвели в камеры. Минут через сорок их снова повели в зал суда. Лонсдейл был удивлен, что присяжные так быстро вынесли решение. Оказалось, он ошибся… Видимо, среди присяжных возникли разногласия и их главный попросил верховного судью разъяснить им, можно ли при обвинении в заговоре принять решение, ЧТО ОДИН из подсудимых невиновен. Ответ Паркера продолжался около получаса. Советский разведчик слушал его с напряженным вниманием, но все же так и не понял смысла: «да» или «нет». Он тут же спросил у своего адвоката, как тот понял верховного судью. Хард неопределенно пожал плечами и сказал, что это очень сложный вопрос.
— Что же могли понять присяжные заседатели, если даже юристы не могут сказать, что означает ответ лорда Паркера? спросил Лонсдейл.
— Да разве мог бы он стать верховным судьей, если бы его ответы были вразумительными, — ответил адвокат.
Подсудимых отвели в камеры минут на тридцать, а затем они вновь поднялись в зал суда. Судья спросил главного из присяжных, пришли ли они к какому-нибудь решению. Тот ответил утвердительно и тут же зачитал решение. Все обвиняемые были признаны виновными в тайном сговоре с целью нарушения закона о сохранении государственной тайны.
Затем, в соответствии с английскими правилами судопроизводства, снова выступил суперинтендант Дж. — Дж. Смит. Он подробно рассказал о каждом из обвиняемых, а о Лонсдейле сказал следующее: «Нам не удалось установить его подлинную личность. Но, по-моему, он русский, кадровый советский разведчик». В доказательство этого своего умозаключения Смит привел тот факт, что на допросе имярек не ответил ни на один вопрос.
Лонсдейл был третьим по порядку в списке подсудимых, но лорд Паркер начал объявление приговоров с него. По наивности тот счел это благоприятным обстоятельством, так как рассчитывал быть приговоренным к 14 годам тюрьмы. Поскольку начали с него, значит, остальные получат не более чем лет по десять. К сожалению, это было не так.
— Вы, Лонсдейл, — сказал Паркер, — явно кадровый разведчик. Это опасная профессия, и, принадлежа к ней, человек должен быть готовым, а вы, несомненно, готовы, серьезно пострадать в случае провала. Более того, я считаю, что в данном случае именно вы были руководителем всех обвиняемых. Вас нашли виновным в правонарушении по обычному праву, и в этих случаях нет установленного максимального наказания, однако никакое наказание не может быть чрезмерным для данных обстоятельств. Я убежден, что данный тайный сговор длился много месяцев, и посему вы отправитесь в тюрьму на двадцать пять лет.
Зал ахнул, хотя в нем находились видавшие виды журналисты всего мира. Адвокат Хард тут же сообщил Лонсдейлу, что он «вошел в историю английского права», ибо до этого в соответствии с законом об уголовном правосудии от 1948 года считалось, что суд не может вынести приговора на срок более 20 лет… По 20 лет, в свою очередь, получили супруги Крогеры, по 15 — Хаутон и Джи.
Через несколько дней после окончания суда Лонсдейл спросил Харда, чем он объясняет столь суровый приговор. Подумав, Хард сказал: «Видите ли, сейчас у нас везде и во всем наблюдается инфляция! Растут цены, повышаются сроки наказания и так далее…»
Двадцать пять лет. Четверть века… Невозможно было сразу осознать это. Где-то подсознательно Лонсдейл-Молодый почувствовал некоторое облегчение, что суд, наконец, позади. Сразу же после объявления приговора всех троих отвели в камеры, расположенные под залом суда. Дверь камеры захлопнулась. И только поздно вечером их привезли в тюрьму «Уормвуд скрабе». А через несколько минут Молодый уже спал без сновидений. Видимо, сказались утомление и нервное напряжение предыдущих дней. В половине седьмого утра его разбудил звон колокола. Подъем. Начинался обычный тюремный день, каких, согласно приговору, ему предстояло провести здесь чуть больше девяти тысяч. Перспектива далеко не заманчивая. Пытаясь представить себе, что такое четверть века, Молодый обнаружил, что четверть века назад он был еще мальчишкой. А через 25 лет будет уже, как принято говорить, глубоким стариком. В общем-то не очень веселая перспектива… Можно, конечно, понять тех, которые решают «сэкономить» десяток тысяч дней в этих условиях и, как говорят англичане, «присоединяются к большинству», то есть кончают жизнь самоубийством вскоре после осуждения… Да, он понимал этих людей. Но не разделял их воззрений по этому поводу.
О том, как разведчик провел свои дни в тюрьме, лучше всего, конечно, расскажет он сам. Полистаем записки Молодого…
В ТЮРЬМЕ НЕ СКУЧНО.
Конон Молодый
К своему пребыванию в тюрьме я относился философски. Причины для этого были. Я считал и всегда буду считать, что разведывательная работа дает больше шансов сесть в тюрьму, чем любая другая. От сумы да от тюрьмы не отказывайся… Тоже правильно сказано. И потом, в тюрьме, как нигде, есть время подумать о самой древней проблеме — добре и зле.
Два с половиной месяца, проведенные в следственной тюрьме «Брикстон», дали мне неплохое общее представление об английской карательной системе. Поэтому обстановка в тюрьме «Уормвуд скрабе» не стала полной неожиданностью. Главное — суметь приспособиться к повседневному режиму данного заведения, и тогда жизнь в нем может стать даже терпимой. В принципе все тюрьмы похожи одна на другую. В одних почище, в других немного погрязнее. В одних кормят плохо, в других почти что хорошо. Где-то работают по 10–12 часов в день, где вовсе не работают. И все-таки трудно представить себе что-либо более своеобразное, чем английская тюремная система.
Многие руководители департамента тюрем и британские министры внутренних дел уверяли, что цель тюремного заключения в Англии — перевоспитание человека, совершившего преступление. Однако условия, существующие в тюрьмах, приводят к прямо противоположным результатам. На бумаге все выглядит неплохо. Ну, например, заключенные в возрасте до 21 года должны содержаться отдельно от остальных. Люди, впервые попавшие в тюрьму, так называемые «звезды», должны быть отделены от рецидивистов. «Звезды», заключенные на срок до четырех лет, при хорошем поведении должны направляться в тюрьмы «открытого типа» в сельской местности. Получившие более четырех лет должны содержаться в специальных центральных долгосрочных тюрьмах, коих имеется, однако, только две на всю Англию. Людям с определенными психическими отклонениями или пороками положено пребывание в отдельных тюрьмах, изолированно от всех остальных заключенных, под особым наблюдением…
Однако все эти правила остаются на бумаге, впрочем, как и у меня на родине. Молодые заключенные, общаясь с рецидивистами, быстро совершенствуются в приемах преступной деятельности. В одной из тюрем были раскрыты тайные, но активно функционировавшие курсы медвежатников. На курсах изучались новейшие методы вскрытия сейфов. Обучение вел маститый специалист этого дела. Слушатели платили «профессору» табаком, который с успехом заменяет в тюрьме деньги. Известно много случаев, когда преступники еще в тюрьме договаривались о своем следующем «деле», которое обделывали, едва выйдя на свободу.
Вопреки правилам, только что родившиеся «звезды» содержатся вместе с матерыми рецидивистами, которые оказывают на них весьма пагубное влияние. Среди «звезд» немало таких, которые совершили мелкие преступления, то есть случайно оступившиеся люди. При надлежащей воспитательной работе их можно вернуть к честному труду. Но, попав в тюрьму на два-три месяца, человек заводит связи с преступным миром и часто бесповоротно вступает на путь преступлений. Что касается специальных тюрем для «звезд», то они всегда переполнены и это служит предлогом для оправдания систематического нарушения тюремных правил о раздельном содержании различных категорий заключенных.
Большинство английских тюрем построено по типовому проекту: от круглого центра, как спицы от колеса, расходятся четырехэтажные крылья здания. Таких крыльев бывает от трех до шести. В каждом крыле расположено по 250–300 камер. На территории тюрьмы имеется множество дополнительных построек барачного типа, то есть мастерские, баня, прачечная, котельная, санчасть и тому подобное. Департамент тюрем тоже должен думать о прогрессе. При мне, во всяком случае, английские тюрьмы продвинулись вперед и достигли стадии самоокупаемости. В них имеются мастерские — ткацкие, сапожные и швейные. На тюремных фермах выращивают капусту и картофель. В одной из тюрем, например, даже изготавливалось мыло. В другой имелось издательство, публикующее тюремные правила и всевозможные предупреждения о грозных последствиях, которые влекут за собой нарушения тюремной дисциплины. Даже щетки для мытья параш делаются тут же в тюрьме. В последнее время появилась и более квалифицированная работа, то бишь разборка пришедшей в негодность телефонной аппаратуры и извлечение из нее цветных металлов.