Страница 29 из 30
Мы знаем, как легко из-за нашего тела мы можем попасть в неприятное положение, например из-за дрожи, заикания, из-за наготы тела, из-за нескладного положения тела, из-за покраснения, насморка, кашля в какой-либо неподходящий момент, и наоборот, мы знаем также, как наше тело по требованию, исходящему от нас самих или от окружающей среды, функционально реагирует в форме беспокойства или жалобы. Это примеры того, как тесно переплетены влияния окружающей среды, социальной идентичности, личной идентичности, индивидуального представления о своем теле и организме. Разумеется, эти переплетения не представляют собой нечто закрепленное раз и навсегда, они меняются в динамическом и культурном отношениях, в зависимости от принадлежности к тому или иному социальному слою и полу. (…)
Тело как социальная структура. (…) То, что тело представляет собой социальную структуру, видно уже на примере различных видов техники тела, например, способа ходьбы (движение тела в вертикальном положении и бедер, ритм шагов, положение ног и коленей, движение рук и плеч), бега (положение ног, рук, дыхание, выносливость), метания (например, вид и способ держания в руках объекта метания), плавание (стиль, дыхание, использование дополнительных средств), которые даются не в естественном виде, а передаются из общества к обществу, а также от одного социального слоя к другому в качестве различных способов поведения.
Маус приводит множество примеров этих различных видов техники тела: «Раньше учили нырять после того, как научат плавать. И когда нас учили нырять, нам говорили, чтобы закрывать глаза, а потом в воде открывать их. Сегодня же техника обратная… Кроме того, отошли от привычки глотать воду и затем выплевывать ее… Положение рук, плеч во время ходьбы представляют собой социальную особенность и не являются просто продуктом чисто индивидуальных и исключительно физически обусловленных действий и механизмов… Существуют правильные и неправильные способы держания рук во время еды. Поэтому мы можем с уверенностью сказать, что если ребенок сидит за столом с локтями, прижатыми к телу и – если он не ест – с руками, положенными на колени, то речь идет об английском ребенке… Что касается бега, то можете себе представить, что мой тренер, который был одним из лучших бегунов периода 1860 г. в Джонвилле / Joinville/, учил меня бежать с сжатыми кулаками… Определенная форма сухожилий и даже костей – это ничто иное, как следствие определенного способа двигаться и сидеть…» [Mauss, 1972, р. 363].
Множество различных видов техники и положений тела, которые имеют место в разных обществах, не будут здесь детально рассматриваться. Однако то, насколько они дифференцированы и какое значение различные виды техники и положений тела имеют также и для спорта, показывают материалы относительно истории положений ноги, которые собрал К. Гаульхофер: «Общество в каждый период времени предпочитает определенные позы и положения, которые представляются правильными, красивыми, привлекательными… это вызвано не только утилитарными соображениями, но является данью моде. Они так же относятся к моде определенного времени, как и одежда, танцы, музыка, поэзия, живопись и архитектура» [Gaulhofer, o. J., S. 10].
Не только это социально нормированное определение способов движения, но также свод правил, которые регулируют обращение с собственным телом, представление о нем, контроль структур инстинктов и которые можно обозначить как «кодекс хороших манер» [Boltanski, 1976, р. 154], делают тело социальной структурой. Этот кодекс определяет, например, чувство стеснения и стыда, которые сигнализируют о том, какие процессы, связанные с телом, и в какой ситуации следует контролировать, в какой форме может быть представлено и выставлено для обзора тело; он содержит правила о внешней гигиене, о желаемой длине волос и бороды, об украшениях, одежде. Он регулирует и другие процессы, связанные с телом; например, говорит о том, когда позволительны кашель, чихание, шепот, стон, в какой ситуации может быть допущен смех или слезы, когда это недопустимо и когда это действует удручающе. Таким образом, этот кодекс устанавливает, «каким образом можно проконтролировать физические процессы, связанные с телом, если они относятся к взаимодействию между людьми, например, чихание, насморк, кашель и т. д. Для случая, когда их нельзя пресечь, имеются формальные процедуры, которые придают им естественное содержание и позволяют беспрепятственно продолжить контакт. Наконец, на основе правил гигиены имеются еще пространственные определения, которые рекомендуют социальную дистанцию, а именно, с одной стороны, показывают различие между передней и задней сторонами, и с другой стороны, устанавливают пространственную дистанцию. Передняя сторона более респектабельна и ценна, чем задняя, и значительная дистанция является выражением формальности, а близость – выражением интимности» [Douglas, 1974, р. 109].
Такое же важное значение для социологии тела имеют идеалы красоты, т. е. представление о том, какая фигура, какие размеры тела и вес, какие черты лица и т. д. являются особенно привлекательными, а какие – нет. Так, например, идеал тела в нижних социальных слоях нашего общества скорее связан с представлением физической силы и тем самым также и с определенной полнотой тела. находит свое выражение также и в привычках питания. То, что считается осанкой в низших слоях, в средних считается уже излишним весом; этот факт отражается и в различных привычках питания.
И, наконец, должны быть упомянуты правила, которые относятся к «обусловленной обычаями» телесной дистанции между людьми. Сюда относятся правила о «зрительном контакте», которые устанавливают, когда можно смотреть своему собеседнику прямо в глаза, а когда надо слушать его с закрытыми глазами; сюда относятся правила, которые определяют дистанцию между собеседниками. Они охватывают различные виды контроля контакта с телом, которые устанавливают в зависимости от возраста, пола, степени родства и статуса, в каком месте и в какое время дня разрешается тот или иной контакт с телом, когда такой контакт считается неудобным, неприличным или неприятным.
Это множество социальных правил, относящихся к человеческому телу, делают тело одновременно средством выражения, которое, как правило, однако, не всегда согласуется с остальными средствами выражения (например, языковыми). Это, очевидно, имеет место тогда, когда жестикуляция, положение тела, выражение лица и т. д. должны подчеркнуть, дополнить или ослабить смысл сказанного. Тело, однако, может быть собственным несловесным средством выражения. Положения тела и жесты могут содержать информацию, т. е. служить символической формой выражения, предоставляющей данные о личности, например, о ее статусе, настроении и предрасположенности (например, о печали, радости); ситуативные элементы (например, одежда, а также движения или поза) могут служить сигналом того, что перед нами, например, турист или спортсмен, что человек находится на работе или отдыхает. В этом случае тело является не только средством коммуникации, но и инструментом обеспечения социальной структуры [Csikszntmihalyi, 1978, р. 283].
(…) Ценность здоровья занимает особое положение среди ценностей и целевых установок, на которые ориентируется поведение в нашем обществе. Даже если в плюралистическом обществе возможны и узаконены самые разные и подверженные постоянным изменениям суждения и оценки по всем темам и проблемам, то о ценности здоровья как нормы не существует никаких разногласий. Рациональное признание здорового человека как обязательно необходимой и желаемой предпосылки и эмпирическая перепроверка в масштабе здоровый – нездоровый, которую отдельный индивидуум воспринимает относительно однозначно, позволяет «ориентированному на достижения обществу» дать однозначную одобрительную оценку этому идеалу и тем самым рассматривать здоровье как высшую ценность [Schoene, 1963, р. 109 и далее]. (…)
Для установления зависимости между видами техники тела, поведением тела и спорта очень важен тот факт, что хотя «здоровье» в нашем обществе является общепризнанным и утвержденным идеалом, но поведение представителей различных социальных групп по отношению к здоровью неодинаково.