Сборник Кзп

- Вот не читай мне мораль, пожалуйста, - отмахнулась собеседница, - сама не святая была в детстве, поди.

- Ты в мои воспоминания не лезь! - пригрозила ей панкуша.

- А что мне делать, если ты их не контролируешь? Ох, заболтались мы. Пора тебя лечить и восстанавливать.

- Зачем это?

- Как зачем? Ради нашего же блага, - и воительница достала из аптечки все необходимое, - пока ты не нашла способа прогнать меня, я буду следить за физическим развитием твоего задубевшего тела. Выживать-то надо как-то.

- Я и без тебя прекрасно справлялась.

- Не очень-то прекрасно. Не ври опять. И лучше смирись. Я ведь не отстану.

Катя засипела вдвое злее. Но промолчала. На споры сил уже не оставалось. Однако выругаться была обязана.

- А потом все равно мы обе хотим смерти Петра, - как бы между прочим, пропела Ырынга, - я ведь вижу это. В тебе ненависть так и кипит.

- Заткнись.

- Нет. Я пролила реки крови, пока дошла до вас. Но так и не утолила жажду мести. Мне бы следовало остановиться раньше. Однако я была ослеплена. А теперь я вижу свою истинную цель...

- Из нашего бессмысленного разговора я поняла только, что тебя Петр не сильно-то волнует. Что-то на уровне "ой, он такой козел, он меня предал, негодник". Но не более. Неужели ты готова рисковать жизнью ради его устранения? Неужели ты хочешь этого также как и я после смерти лучшей подруги? Сомневаюсь.

- Если ты сомневаешься - значит, так ничего и не поняла. Думаешь, я могу быть равнодушной к Петру? Он мне всю жизнь испортил! - вдруг зарычала Ырынга, раздирая связки, - я целые десятилетия потратила на службу ему! Этому предателю. Он уничтожил всех, кто был мне дорог. Он уничтожил мою жизнь! И после всего этого ты... черт. Ты заставила меня выйти из себя. Как же я это ненавижу!

Затем она чуть-чуть успокоилась.

- Да что я тебе рассказываю? Сама теперь понимаешь, что могла я чувствовать... только почему-то отказываешься верить, что я тоже не бессердечная. Все потому что я профессиональная убийца? Потому что с особым наслаждением мучила своих врагов? А ты бы не хотела увидеть демона страдающим, стонущим и молящим о пощаде у твоих ног? Чтобы он барахтался в собственной крови и ощущал болью каждую последнюю секунду своего существования. О, эти сладкие моменты расплаты... только после такого исхода ты ощутишь, что все твои друзья и близкие люди отомщены. Думаю, тут ты спорить не станешь.

Катя не знала, имеет ли право соглашаться с Ырынгой. Но сейчас почему-то ощущала свою близость с нею. Неожиданное чувство. Непривычное. И даже пугающие.

И они обе замолчали. Ушли с головой в самолечение и долгое время ничего больше не обсуждали. С этого момента Катя ощущала присутствие Ырынги постоянно. Только та не всегда выходила на связь. Уже что-то. Хоть не пришлось перед Васей отчитываться. Катя ему просто соврала, сказав, что новых галлюцинаций не было.

С этого дня панкуша изменила свой образ жизни. Она каждое утро уходила как можно дальше от коней и начинала тренироваться. Мучительно и тяжело разминала мышцы. Несколько раз даже теряла сознание от боли. Затем, когда просыпалась, Ырынга недовольно цокала языком и поднимала девушку за воротник. Она вела себя, как строгий учитель, а Катя вновь ощутила себя подростком.

И так изо дня в день. Никакой пощады и жалости. Были моменты, когда Катя была уже на грани того, чтобы сдаться. Но затем вновь брала себя в руки и добровольно шла к полю пыток (так она его называла). И дело было даже не в Ырынге, которая сквернословила и причитала. Просто панкуша наконец-то получила тот самый мотиватор, о котором до сих пор даже не задумывалась.

"Месть... убийственное чувство. И неоправданное, но... - девушка сделала очередной выпад рукой в пустоту, - ...как же это будет приятно". Возможно, Ырынга могла и в эмоциях копаться. Но теперь Катя ощущала это желание, как свое лично. И ее это даже не пугало.

- Убить Петра за Олю, - шептала она, когда становилось особенно тяжко, - затем Ырынгу за Визгарда.

- Да-да, - ворчала та в ответ, - не жалей себя, креветка.

- В такие моменты я хочу прикончить тебя первой! - ругалась Катя и выжимала очередной подход.

- Вижу, учителя должны быть бессмертны, если хотят сделать из дерьмо-учеников - воителей, - усмехнулась та, - ты ведь была тренером. Чего тут слезы пускаешь?

- Я не пускаю, стерва, - но вопреки логике, Катя рассмеялась, - а про бессмертие ты верно сказала. На конюшне дети считали меня строгим тренером. Даже не знаю, почему. Вот после этих тренировок они точно давно бы коней бросили.

- Зато есть результат. Сама полюбуйся, - и Ырынга потащила ее к ближайшему дереву.

С разгона взобралась на него по стволу, уцепилась руками за ветку, подтянула себя прессом и закинула туда ноги. Повисла вниз головой и позволила мышцам блаженно растянуться. Наконец-то ощущение удовольствия за последние несколько дней.

- Глядишь, может быть, и галопом уже скакать могу? - не смогла скрыть радости панкуша.

- Возможно. Но тебе еще рано куда-то выезжать. Петр жаждет ваших душ и придет однажды. Нужно быть готовой дать отпор, чтобы смыться.

- Смыться? Ради этого мы тренируемся? - возмутилась Катя.

- Ты же не дура и прекрасно понимаешь, насколько он силен, - Ырынга сделала короткий взмах и аккуратно приземлилась на ноги, - даже я ни разу его не побила.

- Но если удастся совместить наши способности - то нет ничего невозможного, - хищно проговорила девушка, - мои предсказания и твои навыки. Нужно только голову беречь, чтобы сразу не вырубили.

- Скорее всего, демон знает об этом твоем слабом месте, - задумалась воительница, - нужно мне поменять тактику боя немного. Чтобы максимально защитить верх. Моя лошадь пропала. Но двое твоих коней сойдут за клинки.

- Ты умеешь сражаться на двух клинках без копирования? - удивилась Катя.

- Да, конечно. У меня изначально была боевая техника на уровне базы, которая помогала элементарно выжить в случае, если не удавалось скопировать врага. Но я также смогу быстренько выучиться и сражению на новом оружии. Не проблема.

- Не проблема?! Люди годами учатся с учителями...

- Видите ли, я другая, - и Ырынга самодовольно ухмыльнулась, - я сама идеальное оружие. И чувствую все эти инструменты, как часть своей руки. Мне не составит труда быстро создать новую технику. Однако для этого придется еще лучше восстановить твое тело. Оно и раньше-то не блистало гибкостью. А теперь я словно с дубом работаю.

- С осиной, - передразнила ее Катя, - а разве идеальное оружие не должно подчиняться руке хозяина?

- Раньше моей рукой был Петр. Теперь - никто. Ты еще слишком слаба и глупа, чтобы заслужить этого.

- Прекрасно. А как коней уговаривать будем? У Вальса вообще против тебя есть много поводов.

- У всех против меня есть много поводов. В серьезном обществе это не должно быть проблемой. Если он хочет отомстить за смерть Оли также сильно, как ты... также страстно, как я мечтаю вернуть жизнь моей возлюбленной - тогда вопросов не должно возникнуть, - это был веский аргумент для Кати.

Но вот реакцию вспыльчивого Вальса сложно было предсказать. По сути его душили те же эмоции. Только он всю свою ярость вымещал на бедных животных, которых убивал ради Кати (кормя или защищая ее). Но еще не факт, что жеребец наступит на горло своей гордыни и поступит логично.

Прошла еще неделя нещадных тренировок. Панкуша стала ловить себя на мысли, что жизненная философия Ырынги ей близка. Как такое может быть вообще? Сложно продолжать ненавидеть человека, который рассуждает чуть ли не как ты.

- Когда я возродилась в первый раз, я думала, что все потеряла, - рассказывала как-то раз воительница, - голодная, замерзшая, страдающая... я была так слаба. Меня мог раздавить любой. И это позорно. Никогда нельзя позволять себе так пластаться! Даже там, где тебя никто не видит. Если в голове нет собственного корсета безжалостности и трудолюбия - ты труп.