Страница 94 из 181
- Мне отказать, если Найтир заговорит о компенсации?
- За что компенсации, за то, что мы казним нарушивших Договор? Тебе самой это не кажется странным?
Лана кивнула, признавая правоту дипломата.
- Хорошо, я откажу. Но он может попробовать настоять.
- Ну ты ведь защитишь меня, Лисичка? Ты и твоя семья?
- Глупый вопрос, Лис, - женщина едва не поперхнулась, забывшись и назвав Тройна дорогим именем, но нашла в себе силы продолжить, как ни в чем не бывало. – Но у меня к тебе будет ответная просьба.
Прищурившись, Лана задумалась, как бы получше сформулировать пришедшую ей в голову идею.
- Конечно. Все, что могу.
- Ридии уже полтора года.
- У тебя мало времени, - Лис тоже опустил взгляд, в которых привычная, защищающая от всех ударов судьбы насмешка сменилась болью. – Но ты еще успеешь.
- Да, может быть, но рано или поздно все закончится. Мне было очень сложно с Ри, так что, боюсь, скорее рано, чем поздно. Вот я и хочу тебя попросить об одолжении.
- Каком?
- Позволь мне назначить тебя ее опекуном. И помоги Ри вырасти хорошей девочкой. Пусть даже и не Баго.
- Лисичка, но у нее же есть отец…
- Нет у нее отца, - процедила Лана сквозь сжатые зубы. – То, что у меня есть муж, введенный в род по всем правилам, еще не означает, что у Ри нормальная семья. Лексаз, не делай вид, что ты не знаешь!
Высокий мужчина нервно растер лицо огрубевшими за последние несколько лет руками, не желая признаваться и не умея ей врать. Он так надеялся, что, хотя бы при первой встрече, удастся избежать подобного разговора, но Лана, как обычно, хочет разрубить все накопившиеся узлы сразу.
- Не кричи на меня, Лисичка. Да, я сделаю то, о чем ты просишь, сколько бы малышей не оказалось. И чем больше их будет, тем лучше. Ты вот только не сдавайся. По крайней мере, Ридия вполне успеет подрасти рядом с тобой. И позаботиться о братиках и сестричках.
- Отличный хранитель из меня выйдет в таком случае, - Лана попыталась ответить сарказмом, чтобы Лис не заметил, как дрожит ее голос. – Не получится. Еще один ребенок, может двое, и все. Скорее всего, ни одного. Изменяющие предельно четко обозначили возможности моего организма.
- Я пообещал, что позабочусь о Ри, - Лис странно сморщил нос и засунул руки в карманы, чуть раскачиваясь. О том, что стоят посреди коридора, собеседники уже давно забыли. - А ты пообещай, что останешься с ней рядом, как можно дольше. Чего бы это тебе не стоило.
- Как мило с твоей стороны – заставлять меня обещать… это!
- Ну вот зачем ты так? Разве что-то изменилось бы, перейди я в твой род? Тебя бы уже не было, Лисичка. Мы с самого начала знали, что этим кончится, и трех попыток было более, чем достаточно. Или ты думаешь, мне не больно смотреть на родившихся мертвыми детей? Или считать дни до того момента, когда отведенный тебе срок истечет, так и не отсроченный ничем?
- Лис…
Молодая женщина в мятом костюме нервно обхватила себя руками за плечи, даже не заметив собственного жеста. Холодно, как же холодно в этом старом доме! Словно в брошенном маяке, точно так же принадлежащем роду Баго.
Немолодой дипломат горько скривил лицо и нервно потер тонкий аристократически нос с легкой горбинкой, слегка усугубленной случившимся в далеком детстве переломом.
- Ну что - Лис? Ты ведь даже не заплачешь. Ты - Глава, и всегда знаешь, как правильно поступить. А я просто хотел, чтобы ты жила дольше, чем установлено этими демонскими Законами.
Неожиданно для себя самой Лана положила ладонь на светло-серую ткань рубашки Тройна, и он, вздрогнув, замер неподвижно.
- Дать жизнь до тридцати, или смерть. Как только младшему ребенку исполнится три – смерть. Никакого искусственного зачатия, постоянный риск потерять малыша. Это плата для женщины, которая становится Главой рода Баго, не позволяющая превратиться в трясущееся за свое чадо животное – или просто животное, ослепленное завистью к другим матерям. Научиться хранить, осознав чувство настоящей любви и страха, и при этом точно знать, что не увидишь итога. Разве не интересно все это установлено богами? Они играют с нашими родами в весьма занимательные игры.
- Боги создали людей от бессилия, - перехватив руку женщины, Лексаз подтянул ее поближе и бережно обнял. – И делают бессильными нас самих, чтобы наслаждаться чужими мучениями. Если бы я мог хоть что-то изменить, Лисичка! Все, что было позволено, - дать тебе уйти.
- Если бы ты меня не отпустил, я была бы счастлива.
- А разве Ри не делает тебя счастливой? Разве не стоит жить хотя бы для нее?