Страница 63 из 85
Придя в себя от первого потрясения, он брезгливо вернул листок Пенмерету. И с возмущением спросил:
Чего вы от меня ждете? Это мерзость! Чудовищная мерзость! Будь я проклят, если стану утруждать себя оправданиями!
— Я вас об этом и не прошу. — Пенмерет опять говорил очень мягко.
— И будь я проклят, если из этого не ясно, на что намекают! Джейн Хилмен!
Пенмерет кивнул.
— Отчасти по этой причине я и не показал анонимку моим коллегам-попечителям. Люди склонны к необдуманным заключениям. Кое у кого два плюс два дают пять.
— Что вы собираетесь с этим делать?
— С этим? Сжечь, разумеется. Почему бы и нет? — Пенмерет достал из кармана зажигалку и поднес к листку, который держал за уголок над пепельницей. Когда бумажонка обратилась в пепел, он сказал: — Я мог сделать это, как только получил письмецо, пару дней тому назад, но подумал, что вам следует прочитать его. Знаю по опыту: лучше не быть в неведении о подобных наскоках.
— Да, полагаю, вы правы. Я никогда бы… — В голосе Ройстоуна слышалось сомнение. — Не могу даже представить, кто…
— Кто-то сделал это. Кстати, адрес на конверте был напечатан на машинке. Конверт случайно запропастился куда-то у меня в офисе, но секретарша запомнила, что отправлено оно, судя по почтовому штемпелю, из Коламбери… Так что, вероятно, исходит отсюда, из Корстона. Ведь у вас тут нет никаких ограничений на письма, отправляемые из школы, не так ли?
— Никаких. — Ройстоун медленно покачал головой. Первый взрыв гнева прошел, он чувствовал себя опустошенным. — В самом деле, похоже, что послано оно отсюда. Какая гадость, — добавил он печально.
— Анонимные письма почти всегда таковы. Не слишком терзайтесь из-за этого. Надеюсь, если повезет, больше вы такого не услышите. — Лорд Пенмерет внезапно оживился: он исполнил неприятную обязанность и не желал более разговаривать на эту тему. — А теперь я отправляюсь спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи. И спасибо, — сказал Ройстоун. Слава Богу, подумал он, осталось уже немного. Завтра День учредителя, и триместр Святой Троицы будет почти закончен.
Часть третья
ФИНАЛ
ГЛАВА 13
— Попытка изнасилования — вот и все обвинение! Даже не факт изнасилования! — с отвращением сказал Джордж Торн, старший инспектор окружного отделения сыскной полиции, и посмотрел на приданного ему в помощь сержанта. — Может, только всего и было, что тисканье в машине или рука, запущенная под блузку. И из-за таких пустяков полиция долины Темзы посылает вас и меня в глушь Котсуолдских холмов! А я-то полагал, что нас с вами держат все-таки за сотрудников отдела по особо важным преступлениям. А тут… вся история яйца выеденного не стоит!
Торн оттолкнул свое кресло назад, чтобы удобней было поднять изящные, обтянутые синими брюками ноги в сверкающих черных туфлях и водрузить их на стол. Он задумчиво рассматривал свои красные носки, оказавшиеся таким образом на виду. Торн отнюдь не был уверен, что красные носки так уж безусловно подходят для рабочего дня, но его жена, Миранда, преподнесла их ему в день рождения. К тому же шесть пар. Словом, какое-то время они будут облекать его ноги. Торн погладил усы. Сержант Эббот кашлянул.
— Я понимаю, сэр, — сказал он с отчетливо оксфордским мягким грассирующим «р». — Но тут имеются два-три момента… да вы сами увидите, когда познакомитесь с делом. Во-первых, тот, кого обвиняют, Хью Ройстоун, — директор известной в Коламбери школы совместного обучения… Так что обвинения такого рода могут причинить ему массу неприятностей. Ну и к тому же он, кажется, друг здешнего начальника полиции, сэр.
— Понятно. — Торн перестал разглядывать свои носки, опустил ноги на пол и потянулся за тоненькой папкой, лежавшей на столе. — Как она называется, эта школа? Користон-колледж?
— Корстон… Произносится «Корстон», сэр. Пишется Користон, а произносится…
— Хорошо, хорошо, я вам верю, Эббот. Кому и знать, как не вам. Я было запамятовал, что это ваши родные места.
Сержант Эббот вежливо улыбнулся. Он решил, что последнюю фразу старшего инспектора следует принять за шутку, хотя с Торном этого никогда нельзя знать наверное. Впрочем, Билл Эббот и не претендовал на то, что всегда понимает своего шефа. И все же трудно было поверить, будто Торн забыл, что его молоденький сержант родом из Коламбери, тем более что совсем недавно они вместе работали в этих местах по другому делу.
— Далеко ли этот Корстон от Коламбери? — внезапно спросил Торн.
— Не слишком. Миль двадцать примерно будет. Правда, по сельским дорогам.
— Но я готов держать пари, от школ того типа, в каких учились мы с вами, Эббот, расстояние выйдет порядочное. Шикарное местечко, верно? Ну, конечно, не Итон, не Харроу. Однако родителям надобно быть вонючими богатеями, чтобы отправить сюда свое чадо.
Видно, он просто вводит меня в курс дела, подумал сержант Эббот: сам-то уже прочитал это чертово досье и вполне представлял себе ситуацию. Вслух он сказал:
— Пожалуй, что так, сэр.
Старший инспектор хмурился.
— Но, конечно, этих паршивцев в колледже сейчас нет, верно? У них теперь летние каникулы. Плавают где-нибудь на яхтах своих папочек, или просаживают их денежки в Монте-Карло, или путешествуют в собственной машине по дорогам Аляски, или курят марихуану в Катманду… или какие еще там есть модные местечки.
— Если вы посмотрите досье, сэр… гм… вы увидите: событие имело место после окончания триместра и девочка — ее зовут Мойра Гейл — не из Корстона.
Эббот старался говорить как можно бодрее: он знал, что отношения старшего инспектора с детьми были не всегда безоблачны.
Торн хмыкнул и посмотрел на круглые стенные часы напротив его стола.
— Ладно. Перекушу пораньше и возьмусь за эти бумаги. А потом двинем в Коламбери повидаться с нашим старым приятелем сержантом Кортом, а? Давайте-ка завтрак, Эббот.
В сотый раз удивляясь тому, как удается старшему инспектору держаться в форме, сохранять военную выправку, будучи столь приверженным к еде, сержант Эббот отправился на поиски чая и печенья. Старший инспектор Торн, оставшись один, открыл папку, проглядел первый листок и снова закрыл ее. Сержант Эббот был совершенно прав: Торн уже знал, как скудны содержавшиеся в ней сведения, и был весьма этим недоволен.
— Чушь, — сказал он громко. — Совсем не мое дело.
Он раскачивался на задних ножках стула и глазел в потолок своего маленького кабинета. Потолок и стены были выкрашены той специфического оттенка зеленой краской, которая почему-то так полюбилась лицам, ведавшим государственными учреждениями по всему Соединенному королевству. Торн, прибыв сюда из Лондона, сразу выставил из кабинета заполонившие его зеленые заросли, никогда не дававшие цветов, — предыдущий хозяин кабинета был несомненно тайный садовод-маньяк, — завесил стены всевозможными картами, схемами, таблицами, бросил квадратный тускло-красный коврик у стола. Однако потолок и сознание, что под диаграммами-картами прячется все та же проклятущая зелень, создавали ощущение, будто живет он на расчищенной поляне в джунглях, а может, и под водой.
Вернулся сержант Эббот с маленьким подносом.
— Ваш чай, сэр.
— Хорошо. — Торн мгновенно оживился. — Дайте мне пятнадцать минут, и мы тронемся в путь. Предупредите Коламбери, что мы едем, Эббот, — ведь сержант Корт может быть занят каким-нибудь и вправду стоящим делом. И еще мне нужен полицейский врач, доктор Бенд. Надо будет обменяться с ним парой слов. Он осматривал девочку после этого странного покушения на изнасилование. Да не забудьте про ланч, когда окажетесь у телефона. В Коламбери, помнится, есть вполне приличная пивная.
— Да, сэр.
Эббот колебался: напомнить ли шефу, что в Коламбери сегодня ярмарочный день? В городке, должно быть, полно народу, и получить столик в «Боевых доспехах» будет не так-то просто. Наконец он решил — как будет, так и будет. Во всяком случае, со старшим инспектором Торном работать, может быть, иной раз и не слишком легко, но одно уж точно говорит в его пользу: лишь в самых крайних обстоятельствах он позволит себе или своему сержанту пропустить трапезу.