Страница 65 из 84
— Мы не знаем, что за чертовщина там произошла. — саму меня мучил этот же вопрос, а ведь действительно — именно чертовщина…
Все ужасы пережитого за эти дни накопились внутри и требовали выплеска. Сначала побег, нападение бандитов, потом сама чуть не погибла. Похищение изгоев… Еще и Эрик не пришел. Нужно успокоится, взять себя в руки и немножко отдохнуть, а то голова сейчас просто лопнет от не переваренной информации. Блин, как спина и ребра ноют, и зад уже затек. Кое-как, в час по чайной ложке, пытаюсь подняться. Ни хрена не выходит. Можно еще печально поглазеть на милующуюся парочку, на местные просторы, чистое, без единого облачка небо, на десяток новоприбывших мужиков, ловко разворачивающих полевой лагерь и раскладывающих костры, но смысла торчать тут и дальше не вижу.
— Помогите мне хоть встать, пожа-а-алуйста, — жалобно попросила я. Иначе мне придется ночевать на улице.
— Сильно наваляли, малявка? — интересуется Вайрушка, подняв меня на ноги и не выпуская из своих рук, расцветшую неугасаемой улыбкой подружку.
— Думаю, к ночи скончаюсь. Похороните меня под той березкой. — бурчу я ему и не могу сдержать усмешку. — А так и похлеще как-то доставалось. — все же свредничала, намекая на его доброту. Командир только ухмыльнулся. Помнит, зараза, «сафари».
С трудом доплелась до двери, Сани помогла благополучно доползти до душа. Только присвистнула, разглядывая полинявшую под синего «долматинца» кожу, заклеила порез на груди, слопала порцию пилюлек и отправилась на боковую. Меня надо немного подлечить, иначе на дальнейшие подвиги силенок не хватит. Да, определенно неплохо сегодня день прошел! Вот что я называю вылазкой за припасами, бл*дь!
О, благословенное обезболивающее… грызущая тело боль отступила, и я проваливаюсь в жаркий, наполненный смутными тенями и страхами сон. В мутной мгле, в которую я падаю, медленно, словно она из киселя, надвигаются на меня оскаленные пасти, острые когти, маленькие, злобные глаза, но не достают до меня какие-то сантиметры, растворяются, а за ними выплывают все новые и новые. Треклятые крысы преследовали меня в кошмарном сне. Это были определенно крысы-мутанты, скачущие за мной по тоннелю и самое странное, это то, что они как-то очень странно стонали…
Я медленно выдираю сознание из вязкого кошмара. Бум-бум-бум — отдается в ушах ускоренный пульс. Вокруг темнота, непроглядная, чертова темнота, которую я теперь так ненавижу. Закусываю большой палец, чтобы не заскулить, но не слишком преуспеваю, а потом прислушиваюсь… Дорога в царство Морфея в эту ночь для меня закрыта семью печатями, больше явно не получится сомкнуть глаз. Так как за стенкой, раздаются такие красноречивые стоны, словно там громко резвится парочка голодных гризли, пытающихся сожрать друг друга в поцелуях и удушить в объятьях. Мдя, потрясла я головой, прогоняя видения. Это просто зависть…
Еще с часок помучившись, встаю перекурить. Приоткрыв оконную створку, прикуриваю. Звуки постепенно стихают. Я закрываю глаза и считаю минуты… еще немного и я смогу уснуть. Вдыхаю свежий воздух. На дежурство сегодня вызвалась Сани. Ход моих мыслей нарушает стая птиц, взлетевшая с насиженного дерева. Что-то не так! Теперь, почти ощутимая тревога, заставляет втолкнуть тело в одежду и ботинки быстрее, чем при инициации. Я без особых колебаний вылезаю в окно, приваливаюсь к проему вцепившись в оружие. Сани сидит с винтовкой на крыше контейнера, настороженна, тоже чего-то углядела. Несколько бесстрашных уже на стреме, подхватили стволы и затихнув, ждут развития событий. Тишина… мать ее. Кто к нам пришел? Свои или чужаки?
Неприятный холодок ползет по спине, ладони мигом взмокли. Кто-то притаился в парке, практически напротив маяка, только по другую сторону траншеи. Со стороны наших никакого движения, но расставленные палатки бесстрашных, сразу выдадут наличие людей, как только они выйдут к контейнерам. А тишина уже давит на уши, в которой слышно мое затаенное дыхание. Долгие минуты ожидания растягиваются во что-то бесконечное, кажется, что время вовсе застыло. Глаза, привыкнув к темноте, начинают различать очертания дальних, нагроможденных на дворе баррикад. Не происходит ничего. Но мышцы не расслабляются и напряжение не отпускает тело. Не могло же нам всем померещиться?! Да щас, ага! Разбежалась! Это реальная жизнь, детка! Воздух накалился от натянутой сосредоточенности, словно электрический. Любой, кто сунется сюда с недобрыми намерениями, хапнет пулю в лоб.
— Вот бл*дские у*бки, затаились. Наблюдают, — свистящим шепотом рапортует дежурная. — Да пошло оно все на йух! — Сани приподнялась с живота и громко выдала в темноту: — Ну, долго еще будем тянуть кота за яйца? Если, бл*дь, свои припи*дячили — то шевелите уже жопами! А если вы тут мимо мудями протряссывались и рассчитываете на ох*ительно потрахаться — то я, сучьи потрохи, покрошу ваши хилые стручки на винегрет и затолкаю в глотки большой ложкой! Ну!!! — поторопила она гостей и смачно щелкнула затворником. Под ее «сторожевой вышкой» тихонечко захрюкали мужики.
— Я, конечно, всегда восхищался твоим талантом кулинарии, солнышко, но чтобы прям на винегрет… хм. А жалеть потом не будешь, вдруг еще пригодится? — раздался знакомый голос. Из темноты вынырнула высокая, немного худощавая, лохматая фигура с автоматом на перевес и довольно ухмыляясь стала приближаться.
— Ворон… — бесстрашная заметно растерялась, вроде даже слегка побледнела и обмякла, всего на пару секунд правда, а потом резко вскочила на ноги и притопывая по железной крыше контейнера, стала наматывать круги, ища способ спуститься. — Ах ты, паскудник, засранец. Я тебе башку сверну, сученышь, погоди только… дай до тебя добраться. Все патлы повыдергиваю. Снимите меня отсюда! — гаркнула она, уже ржущим в голос бесстрашным.
Но дежурные видимо слишком прониклись мужской солидарностью и не торопились спешить девушке на помощь. Ворон уже достиг контейнера и подставив руки, принял жену в объятья. Бесстрашная повиснув у муженька на шее, сперва стала его целовать, а потом, одарила звонкой оплеухой. Ой-ё… я аж пригнулась под подоконник, но все равно подглядывала одним глазком. Блин, я ж теперь изведусь от любопытства, пока как следует не разгляжу эту колоритную парочку.
— Милая, я, вообще-то, соскучился… — ахнул мужчина, перехватывая замахнувшуюся, для нового удара руку, пытаясь сильнее прижать к себе Сани. — Но если настаиваешь, могу и обратно уйти.
— Будешь знать как… Ты не ранен? С эрудитками путался? — взревела девушка, еще раз расцеловав муженька и принялась того молотить кулачками по грудине.
— Да ты совсем еб*нулась, Сани? — негодовал он, зажимая разгневанную бесстрашную в кольце рук. Пришедший с ним отряд опасливо придерживался в сторонке от эпицентра взрыва супружеских эмоций. — Вот что ты за стерва, а сама… Сама тут небось с мужиками живешь, а, отвечай? — белесые глазюки сверкали гневом так, что мне даже было видно. Кажется, пора разнимать эту парочку. Девушка то лупила своего ненаглядного, то весьма горячо поцелунькала.
— Ах, это я еще и виновата? — пуще прежнего заголосила она. — Я тебе сейчас всю рожу расцарапаю. Да я скоро на стены бросаться стану, а ты все широ*бишься по своим заданиям. Ну я тебе, бл*дь, устрою, нах*ячу так… вмиг шелковым станешь.
Мужчина скривив моську, пытался выдержать крики, визги, поцелуи и оплеухи от женушки и, в конце концов, поправив автоматный ремень, хватает ее под бедра, усаживая на свою талию и тащит в сторону дверей маяка. Вот и пра-а-авильно, орать надо по делу…
— Кроша, подменишь меня? — слегка притихнув задрала Сани голову на мое окно. — куда-же я денусь, как-будто уснешь с ними… Теперь с двух сторон будут стонать.
— Конечно. А то вы дадите поспать. Ворон пришел! — крикнула я соседям, не сомневаясь, что меня услышат и поперлась в караул. Вот и Сани дождалась… Радость кипятком вскипает в груди. Сердце колотится, пригоняя краску к лицу. Ну когда-же Эрик придет?
— Располагайтесь мужики, — отрапортовала я новоприбывшим. — Сегодня Кроша на стреме! — подхватила винтовку, забралась на крышу с помощью сердобольных бесстрашных и устроившись на мягком топчанчике, чтобы не отморозить себе кое-чего, принялась нести свою вахту.