Страница 40 из 80
— Посмотри на меня, — его голос будто бы окунул меня в прошлое. Я знаю этот голос, именно таким Эрик обращался ко мне… когда… Глаза распахнулись сами собой и первое что я увидела, печальное и усталое лицо того самого Эрика, который не терпел моих страданий, который заботился обо мне и… может быть даже оберегал меня. — Не играй со мной в свои дурацкие игры. Игры кончились, девочка. Теперь только вперед. До конца. Понимаешь?
Не знаю. Вот честно, я, вообще, ни хрена не знаю, не понимаю и ничему и никому не доверяю. Я хочу домой, к маме, чтобы она покачала головой, сказала «Бедовая ты моя!», чтобы не было этих ужасов, разрушенных и уничтоженных жизней. Я хочу быть влюбленной дурой, которая бегает по фракции и влипает во всякое дерьмо, а большой и сильный лидер, поскрипывая зубами, ее из этого дерьма вечно вытаскивает. Я хочу зарыться под его большую и сильную руку и не думать больше ни о чем, кроме того… как же сильно я его люблю. Любила. Или… не знаю… Ничего не зна…
Внезапно, Эрик притягивает меня к себе, коротко прижимая к своей груди. Именно так, как только что грезилось мне. Но, правда, сразу же отстраняет.
— Нам надо уходить. Быстро. Я слышу звуки моторов, возможно, это за нами, — и, подхватывая меня под локоть, понесся в сторону того самого дома, где я застряла и отбивалась от изгоев кажется еще только вчера. Ладно, действительно нужно убираться отсюда. Изо всех сил игнорируя ноющую боль в ноге, я ковыляю за Эриком, стараясь не отставать. Как бы там ни было, будем считать, что мы договорились.
====== «Глава 12» ======
Эрик
Хм, нашел себе союзника, мда… Как она еще на ногах-то стоит, и так всегда была коротышкой, а сейчас еще и, вообще, похожа на бестелесную оболочку. Хотя… она лучше, чем ничего, во всяком случае можно быть уверенным, она не предаст. Почему я в этом уверен? Мне понравился нездоровый блеск в ее глазах, когда она говорила о мести. Это правильный настрой, а насколько я успел узнать эту малявку, она невероятно упряма и настырна. И какое-то время даже… вроде как была лояльна ко мне.
Я мельком оглядел ее всю, с головы до ног, и отвернулся. Она должна меня бояться. Но не боится. Почему? Как она может мне доверять после всего того, что я сделал ей? Это опять какая-то игра или она настолько безголовая? На меня не смотрит, заметно, что очень устала, еле передвигает ноги, но нам надо идти, чем быстрее мы доберемся до бункера, тем лучше.
В тоннеле, куда мы спустились еще в городе, света нет, лишь только луч фонаря шарит по влажным стенам. Девица ежится, опасливо озирается по сторонам и ей явно не по себе. Я помню ее страхи, она вроде не боится темноты и замкнутых пространств. Что же тогда?
— Нам долго идти по тоннелю? — спрашивает твердо, изо всех сил контролируя себя, но я вижу, что она чего-то очень сильно боится.
— Мили три. Это в том случае, если мы не заблудимся, — решил я нагнать страха. Я бывал в этих тоннелях не раз, но иногда всё равно плутал здесь долго. Надеюсь, мои световые метки нас не подведут и на этот раз.
— А что, есть такая вероятность?
— Вероятность всегда есть, вопрос в том, повезет нам на этот раз или нет, — отвечаю я ей, посмеиваясь про себя. Уж больно потешный у нее вид, нахохлилась вся, трясется. — У тебя какие-то проблемы?
— Я две недели блукала по лесу, ничего не ела, попала к ублюдкам, которые меня чуть не изнасиловали, а потом еще и как-то хватило сил дать им отпор, а вслед за этим бег по руинам, так что не надо задавать мне дурацких вопросов, я живой человек, а не робот. И да, я устала.
Я не ответил ничего, только ускорил шаг, освещая себе дорогу фонарем. Мы с ней договорились соблюдать нейтралитет, но есть вещи, которые все еще раздражают меня. Какого хрена приниматься ныть, я что должен был ей автомобиль подогнать? Или может быть на закорках ее нести? Я уже совсем не слышал за собой ее осторожных шагов, сопения и редких глубоких вздохов… когда почувствовал чье-то присутствие. Чужое. Опасное.
Остановившись, я оглянулся и не обнаружил нигде неофитку. Она будто сквозь землю провалилась, свет фонаря никак не мог выловить ее из тьмы, не было слышно гулкого эха ее приближающихся шагов, если она отстала. Совершенно ничего, только давящая со всех сторон тишина, сырость, запах гнили и эхо, повторяющее звук моего собственного дыхания.
— Мелкая, ты чего отстала? Эй! — крикнул я в темноту, прислушиваясь тщательно, возможно, она упала без сил или, вообще, закатилась в обморок. — Слышь? С тобой все в порядке! Эшли Финн! Тебе лучше ответить мне, если ты не хочешь, чтобы я тебя оставил тут на хрен!
Музыка: Zack Hemsey Mind Heist
Ответом мне было все то же темное безмолвие, я до рези в глазах всматриваюсь в темноту. Внезапно, свет фонаря начинает гаснуть, темнота обступает меня со всех сторон и кажется, что она становится материальной, вязкой и тягучей, как некая полужидкая масса, все ближе надвигающаяся на меня. Зрение совсем перестает различать отдельные части тоннеля, воздух такой же густой, как и жижа, которая на меня наползает. Я понимаю, что мне нужно двигаться, чтобы спасаться, уходить отсюда, пока еще я могу двигаться, но стоило мне только податься вперед, как мои руки ощутили склизкую жижу, и я понял, что все пространство заволокло этой чертовщиной. Какого лешего тут происходит, твою мать!
Я попробовал пошевелиться, но не ощутил возможности даже повернуться. Я будто плаваю в этой субстанции, которая затягивает меня внутрь, не дает дышать, поглощает, не оставляя даже шанса на спасение. Неофитка, должно быть уже погибла, раз тоннель чем-то таким затопило… Не успела эта мысль оформиться до конца, как я услышал слабый оборвавшийся писк, будто кто-то вскрикнул и потерял сознание.
— Эшли! — уже почти задыхаясь, выкрикнул я. Вязкая жижа не оставляет шансов, как бы я ни пытался вскарабкаться наверх, слизь обтекает меня, накрывает с головой, попадает в рот, глаза, уши, не давая мыслить и заставляя тупо барахтаться, в надежде как-то спастись.
— Мамочки! — услышал я угасающим сознанием и вдруг страшно разозлился. Да еб*новрот, какого хрена, вот так ни с х*я пропадать, вашу ж за ногу! Внезапное ожесточение придало мне силы, мысль о том, что неофитка еще жива и ее можно попытаться спасти придала сил. Сделав резкий рывок я дернулся наверх, к спасительному воздуху, пропахшему плесенью, но такому необходимому сейчас.
Все кончилось весьма неожиданно для меня. Я ощутил себя стоящим на ногах, но как-то странно. Будто бы… на четвереньках. Я попытался встать, как обычно, но понял, что не могу. Оглянувшись, я не увидел ничего. Точнее, нет, различить что-то я могу, но все будто через какую-то линзу или призму. Да какого хрена тут происходит?
Запахи обрушились так резко и так мощно, что я чуть было не задохнулся. Определись большинство из них я просто не в состоянии, потому что обилие их вышибает мозги и не дает соображать вообще. Одно я могу сказать точно, где-то рядом находится человек. Самый настоящий, с руками и ногами, и почему-то от этой мысли повысилось слюноотделение так, что я почувствовал, как что-то вытекает у меня изо рта.
Я хотел спросить кто тут, но получилось издать лишь невразумительное шипение, а глаза все так же подводят меня. Но я четко ощущаю, что тут кто-то есть и этот кто-то явно агрессивно настроен.
— Тебе никогда не победить меня, — врезалось мне в мозг. Я знаю, что кто-то это сказал, но при этом совершенно не понимаю кто. Будто звуки рождаются прямо у меня в голове. Этот кто-то хочет убить меня, а я даже не могу понять кто он и что ему нужно. Поддавшись наитию, я поднял голову и начал покачиваться в такт… не могу назвать чему, но чем больше я качался, тем явственнее расступалась темнота, появлялись очертания стен, но все размытое, нечеткое.
Среди всех этих размытых образов я различил силуэт, от которого очень сильно пахло человеком. Он стоит недалеко от меня, и я не вижу выражения его лица, но понимаю, что он ненавидит. Ненависть ощущается настолько материально, что мне кажется я могу дотронуться до нее. Она холодна, остра, но не причиняет вреда человеку, он держит ее за рукоятку, но я точно знаю, если он использует ее против меня — боль будет резкая и смертельная.