На стороне подростка

Идолы пятидесятых годов имели своих фанов, как харизматические лидеры – своих сторонников. Нынче же никаких фанов, не более чем порядковые номера, пешки в игре, которая не имеет ничего общего с индивидуальным выбором, это всего лишь согласие на возможность почитать кого-то, кого выбрала толпа. Тут могут быть и другие соображения, если речь идет о премии тому, кто сделал выбор, отличный от других, и сумел его обосновать. Выигравшим будет тот, кто приведет убедительные доказательства того, что он чувствует и думает.

Это в школе учат ссылаться на общее мнение, на «консенсус». Что нужно написать, чтобы учителю понравилось? И это вместо того, чтобы написать так, как хочется. Постоянные поиски, как понравиться другому, и приводят к тому, что на смену личному мнению, личности приходит мнение коллективное и коллектив. Если учителя умные, они побуждают своих учеников мыслить по-разному, а не так, как того хотелось бы самим учителям. Но так бывает редко.

Если учителя умные, они побуждают своих учеников мыслить по-разному, а не так, как того хотелось бы самим учителям.

Вся эта система исходит из того, что машина изготавливает одинаковые детали, и настал момент, когда машины, получив от людей могущество, стали служить моделью людям. Человек сделал машину, и машина стала для него моделью. А ведь очевидно, что сила группы людей в личностях, ее составляющих.

По мере того, как семья перестает предлагать подросткам обряды инициации, как само старшее поколение совершенно сбилось с пути в поисках смысла жизни, юные сбиваются в стайки, становятся плечом к плечу и начинают использовать скорее язык жестов, чем слов, ведут себя так, будто они изобрели новый вид общения или как будто они противопоставили себя обществу, при этом они думают, что изобрели нечто новое. И они правы. Изобретать – дело юных, а не взрослых людей.

6 глава

Слово об эфебах. Пионеры эбологии

Американец Стэнли Холл был одним из первых, кто в начале века посвятил отрочеству научное исследование. В 1904 году, опубликовав «Психологию отрочества», он создал в США свою школу. Истоки же исследований восходят к 1890 году.

Именно с тех времен можно начать вести список литературы, которая называлась эфебической и утвердилась как эбологическая. В ней рассматривается подросток как таковой, он и составляет предмет исследования.

Ланкастер в работе, опубликованной в 1898 году, выбрал двести биографий знаменитых людей, чтобы проследить доминирующие тенденции в период отрочества: это повышенная импульсивность, сильные, но недолговечные эмоции, неотступные мысли об успехе, склонность к искусству или поэзии, желание переделать общество, пристрастие к полуночным мечтаниям, одиночеству или к экстравагантности. Среди таких подростков Савонарола, Джефферсон, Шелли, Джордж Элиот, Толстой, Руссо, Китс, Ханс Кристиан Андерсен, Рихард Вагнер, Пьер Лоти.

Ни один из подростков, о которых говорил Ланкастер, не избежал в тот или иной момент искушения самоубийства (хотя и будет это отрицать, став взрослым).

Но автор критикует романтическую тенденцию (например, у Джордж Элиот), которая преувеличивает мучительный характер периода отрочества. Перемещения воздушных масс еще не рождают подземных толчков. Современная психология предпочитает не драматизировать. Но Стэнли Холл впервые исследует и анализирует школьные проблемы, которые возникали у гениев, у Вагнера, например, Хаксли, Гегеля…

Наполеон закончил военную школу сорок вторым по результатам[16]. Дарвин считался «крайне посредственным» учеником. Эйнштейн расценивался учителями как слабоумный.

Слабости школьной системы – от ее неспособности разбудить ум учеников, их творческое воображение.

Это факт, и проистекает он не от слабости умственных способностей учеников, а от слабости школьной системы, от ее неспособности разбудить ум учеников, их творческое воображение.

Холл анализирует также ранние достижения некоторых «сверходаренных» в области науки – Тихо Браге, например, Галилея, Ньютона – или в области философии – Джона Стюарта Милля или Томаса Хаксли. Занялся Холл и статистическими исследованиями: в каком возрасте проявляется талант литературный и художественный? В большинстве выдающихся случаев он проявлялся гораздо ранее двадцати лет. Но семья, школа, церковь борются против общей тенденции раннего развития человеческого существа.

Надо отдать должное Холлу, который призывал чиновников от педагогики к более тесному сотрудничеству с психологами, а также уверял, что стоит прислушаться и приглядеться к исключениям, чтобы лучше понять процесс развития личности.

Восемьдесят четыре года спустя после выхода в свет этого труда можно ли оценить его значение, его новаторский характер? Когда автор утверждает, что представил революционную концепцию, которая переворачивает мир идей так же, как когда-то дарвинизм перевернул теорию эволюции, не выглядит ли он несколько неловко, поскольку его согласованность с Фрейдом выступает чересчур заметно?

Стэнли Холл был предвестником нового для своего времени, поскольку впервые заговорил про науку о человеке, до тех пор не существовавшую, и потому что начал критиковать кабинетную психологию, призывая специалистов спуститься на землю. Однако его представления о «педагогических лекарствах» не простираются дальше руссоизма: не препятствовать импульсивным выходам, не «давить» инстинкты, даже грабительские, дабы избежать их превращения в агрессивность и жажду насилия в старшем возрасте. Он наивно предлагает как средство для возникновения катарсиса в юных душах во время пубертатного периода контакт с великой книгой природы и возвышенные примеры из прошлого.

7 глава

Взросление и поведение. Угловатость и гармония

Странной физической угловатостью отличаются подростки в пубертатный период, в большей степени мальчики, чем девочки. Ноги становятся толстыми, неуклюжими, делают их похожими на жеребят, страдающих неправильным развитием. Все в них непропорционально. Нижние конечности становятся огромными, руки им не соответствуют, или иногда руки и ноги вытягиваются, а грудная клетка остается узкой. Сила еще не появилась, шея похожа на цыплячью, или, наоборот, грудная клетка, шея, голова становятся несоразмерно большими и, возможно, половые органы тоже, а руки остаются тонкими. Лицо будто распухает, нос становится приплюснутым и курносым, ноздри расширяются, черты лица грубеют, будто вырубленные топором. Одни неповоротливы, другие развинченны. Девочки очень озабочены своим ростом. Слишком высокие стесняются так же, как и слишком маленькие. Это очень любопытное явление – дисгармония развития в двенадцать-тринадцать лет, в особенности у мальчиков, потому что девочки подвержены этому в меньшей степени. Как будто каждая часть тела растет сама по себе… Через два года они окончательно вырастают.

В той же степени, в какой дети могут испытывать стихийные братские чувства к совершенным инвалидам, точно так же они бывают жестоки с товарищами, которых отличают обыкновенные недостатки – карликовый рост, гигантизм, полнота или чрезмерная худоба. Подростки непроизвольно создают тандем противоположностей: длинные часто выбирают маленьких толстяков и становятся неразлучными приятелями, жирафа дружит с толстушкой. Они составляют пару, которая напрашивается на насмешки и которую называют «Пат и Паташон».

Вероятно, это поиск дополнения, комплетивности. Недостатки одного уравновешиваются недостатками другого, нейтрализуются ими. Вдвоем они увереннее себя чувствуют. Подростки предпочитают появляться на людях со своим товарищем по несчастью, чтобы преодолеть беспокойство и неловкость. Девочки решают проблемы фигуры в совершенно неправильной манере. Они компенсируют недостатки с противоположным результатом, например, начинают носить именно то, что еще больше толстит, – вельветовые брюки, голубые джинсы – и едят то, от чего полнеют. Но есть девочки, в которых женственность начисто отсутствует и которых это совершенно не беспокоит. А бывает и наоборот: девочки становятся чрезвычайно соблазнительными, они ценят это в себе, но могут выразиться не только в своей женственности. Они становятся высокомерны, если чувствуют, что нравятся лишь как женщины.

16

Одним из последних.