Оставьте меня

– Просыпайся! У нас вши! Просыпайся!

Мэрибет продрала глаза. Над ней стояла Лив – с Оскаром и Нифф Спенсер. Все трое мокрые насквозь.

– В саду была проверка, – объяснила Нифф. – Мы пытались дозвониться, но все время попадали на автоответчик, поэтому я вызвалась отвести их домой.

Так вот что это был за писк. Входящий звонок.

– А бабушка где?

– Спит, – ответил Оскар.

– Входная дверь была открыта, так что мы вошли, – сказала Нифф.

Мэрибет похлопала глазами и посмотрела на часы. 12.13.

– Вши?

– К сожалению, и у Оскара, и у Лив. – Нифф перешла на шепот. – Воспитатели сказали, что их довольно много.

– И что теперь делать? Мыть специальным шампунем?

– Ой, нет, эта химия в буквальном смысле яд, – ответила Нифф.

Оскар не понял, что это фигура речи, и выпятил губу – это значит, слезы близко.

– Никого травить мы не будем. – Мэрибет хотела погладить его по голове, но резко передумала и пожала плечом.

– Можно нанять специального вычесывальщика, но я научилась сама, – рассказала Нифф. – В Интернете есть видеоролики. И гнид надо всех убрать. Прежде чем взять их обратно, детей проверят. И на завтрашнем Хеллоуине строго запретили шляпы и парики.

Черт. Хеллоуин только в пятницу, но в саду отмечают почему-то завтра.

– Мы не можем пропустить праздник! – сказал Оскар, подбородок у него уже дергался.

– Ты все портишь! – закричала Лив.

– Лив! Следи за своим языком, – в ужасе сказала Нифф и повернулась к Мэрибет. – Если хочешь, могу помочь.

– Спасибо, – ответила Мэрибет. – Мы сами справимся.

Когда Нифф ушла, Мэрибет отыскала в Интернете вычесывальщиков вшей. Но оказалось, что прямо сегодня никто прийти не может, к тому же это стоит четыреста долларов за двоих детей, плюс проверка взрослых за дополнительную плату.

Мать проснулась и тихо вошла в спальню, она была в носках.

– Я, кажется, слышала голоса детей?

– Их отправили домой из-за вшей. Надо от них избавляться.

– Это вроде бы керосином делается.

– Нет, керосином мы не будем. Пантином и специальной расческой, типа этой. – Мэрибет показала на монитор. – Сходишь в аптеку?

Мать бросила взгляд за окно. Лил страшный, мрачный осенний дождь.

– В такую погоду? По-моему, это неразумно.

– Кто-то же должен это сделать.

– Попроси Джейсона.

– Он сегодня не в офисе. Вернется очень поздно.

– А разве нельзя заказать доставку?

– В нашей аптеке нет.

– А заказать по компьютеру? – Мать махнула рукой в его сторону.

– Можно, наверное, но привезут поздно. Мне надо успеть до завтра. Со вшами их не возьмут в сад.

– Может, пусть Джейсон сегодня купит, а завтра ты вычешешь?

– Завтра Хеллоуин, – через весь лофт завопила Лив.

– Нельзя пропускать, – завыл Оскар.

Мэрибет вздохнула.

– Пойду сама.

– Не стоит выходить в такую погоду, – спорила мать. – Пропустят один раз, не конец света.

Услышав это, близнецы заплакали.

Мэрибет пошла за курткой.

Пока она тащилась под дождем в аптеку, ей несколько раз приходила в голову мысль, не сон ли все это. Фантазия, что все это не взаправду, утешала. Что она не идет под дождем в аптеку. В аптеке оказалось, что таких расчесок нет, и Мэрибет едва не расплакалась. Сжалившись над ней, фармацевт позвонил в аптеку через дорогу, конкурентам, и оказалось, что там есть.

Она вернулась с покупками домой. До болезни на это ушло бы минут пятнадцать, а теперь – почти час. Мэрибет вся промокла и замерзла. И что хуже того, она чувствовала себя опустошенной, будто из нее вытекало что-то важное.

Обсудили, какой будут смотреть фильм – «Зачарованную», – и сели втроем на диван. Сначала она взялась за Оскара, правильно угадав, что он будет послушнее. Он легонько качал головой под «Веселую рабочую песню», а Мэрибет вычесывала эту мерзость. Одну тварь за другой. Прошло полчаса, а гниды еще остались.

– А когда я? – поинтересовалась Лив.

– Мне надоело, – сказал Оскар.

– Может, пусть поменяются? – предложила мать. Она тоже села с ними перед телевизором, получился семейный просмотр.

Мэрибет пошла мыть расческу, а заодно вылила ведро под текущим окном. Надо будет снова вызвать мастера, пусть еще раз промажут герметиком, хотя это особо не помогает.

Смочив дочке волосы, она начала их просто расчесывать, чтобы распутать узлы.

– А-а-а-а! – закричала Лив и так резко дернула головой, что чуть не ударила Мэрибет. – Больно!

Мэрибет начала снова – стараясь как можно аккуратнее. Дочка резко развернулась.

– Больно, я сказала!

– Давай попробую сначала нанести кондиционер, – устало сказала Мэрибет и начала брызгать им голову.

– Холодно!

– Сейчас согреется.

Мэрибет опять взялась за расческу.

– Ай! – заорала Лив.

– Успокойся! – рявкнула Мэрибет.

– Сама успокойся, – ни с того ни с сего крикнула дочь.

Мэрибет плюхнулась на диван. Ей вспомнилась старая реклама пены для ванны, которую она видела еще в детстве.

«Калгон, забери меня отсюда», – подумала она.

Или хоть кто-нибудь.

– Ты что остановилась? – завизжала Лив.

Мэрибет распределила кондиционер по волосам. Прочесала небольшую прядь. Четыре жирные вши. Она провела расческой по тем же волосам – еще больше. Еще раз – и еще больше.

Голова Лив ими просто кишела. Она – рассадник заразы. Наверное, они теперь у всех.

У Мэрибет и самой зачесалась голова.

Она снова провела расческой. Еще вши и пресловутые гниды. Еще и еще. И идут и идут. Это никогда не кончится.

– Больно! – кричала Лив каждый раз, когда Мэрибет проводила расческой по волосам.

– Мне кино не слышно, – жаловался Оскар каждый раз, когда Лив орала.

– Заткнись, – каждый раз вопила Лив, когда Оскар жаловался.

– Мам, – попросила Мэрибет, когда это повторилось несколько раз, – может, сядешь между ними?

– Какая отличная идея. Подвиньтесь, бабуля сядет.

Волосы у Лив были очень спутанные. Когда зубчики расчески наткнулись на особо сложный узел, Лив вскрикнула и развернулась.

– Я тебя ненавижу! – прокричала она. А потом ударила Мэрибет прямо в грудь.

Больно. У Мэрибет остановилось дыхание. Хотя шок был сильнее боли. Но еще больше ее поразила собственная реакция. Она ударила дочь в ответ. Не так, чтобы больно, но достаточно, чтобы утратить доверие.

У Лив удивленно округлился рот. Только после того как Мэрибет извинилась, она завыла.

Это произошло в тот момент, когда персонаж Сьюзан Сарандон превратился из рисованного в живого. Мать Мэрибет подумала, что внучка испугалась этого.

– Не переживай, милая, – сказала она, – ведьма в итоге умрет. – Словно смертью можно было утешить четырехлетнего ребенка.

Лив не унималась, Оскар тоже заплакал. Мать предложила включить другой фильм.

Мэрибет извинилась, ушла в свою комнату и тоже разрыдалась.

12

В семь часов на следующее утро пришла Джин, няня Уилсонов, чтобы вычесать у детей вшей. По всей видимости, накануне она велела им намазать головы каким-то маслом и спать в шапочке для душа – все так просто, в стиле Джейсона. Прорыдавшись, Мэрибет накануне позвонила сообщить ему о вшах.

– Решай, блин, сам, – выпустила она пар ему на автоответчик. А он позвонил Уилсонам. Сюрприз.

Джин предложила вместе с матерью Мэрибет отвести близнецов в сад.

– Поцелуйте мамочку на прощанье, – сказала она.

Лив повернулась к Мэрибет с надутыми губами. В глубине души Мэрибет хотелось отказаться от этого поцелуя. Но она понимала, что она мать, и надо вести себя как взрослая, но не могли бы все уже отстать от нее?

Видимо, нет. Джейсон вчера лег на надувном матрасе с детьми. Вот до чего дошел, чтобы продемонстрировать презрение. Мэрибет вообще не смогла заснуть.

Оскар в костюме полицейского тоже подошел к ней, шаркая ногами, поцеловал, после чего они ушли – с Джин и матерью Мэрибет. Джейсон, который должен был уйти на работу уже час назад, остановился у книжного шкафа.