Фартовые ребята

Слева от экскаватора стоял брошенный вагончик-балок, тоже полузасыпанный песком, а чуть подальше громоздился целый штабель бочек из-под солярки. Между балком, бочками и левой гусеницей экскаватора рядом с дорогой сохранялась утоптанная площадочка, куда вполне мог заехать даже большой грузовик, ну а «Ниссан-Патрол» — тем более.

Здесь Никита решил остановиться и перевести дух. Но тут же его стали одолевать дурные мысли. Ну, допустим, что Ворон и К°, потеряв его из виду, прекратят поиски. Но ведь они могут действительно захватить, а потом уничтожить его родителей! Может, уже сейчас разворачивают машины? Или сговариваются по сотовому с теми, кто у них сейчас в Москве остался?

Стоп! У Никиты же тоже есть сотовый. Он, правда, отобрал его у водилы не для того, чтоб самому звонить на халяву, а для того, чтоб тот не предупредил Ворона раньше времени. Конечно, неизвестно, будет ли он отсюда, из леса, да еще и из карьера, работать. Да и кому звонить? В милицию? После того, что на гаишном посту произошло? Никита уже давно не был той птичкой, что живет на ивах… В ФСБ? Телефона ихнего у Никиты нет. Просто родителям, чтоб предупредить? Мол, бегите, спасайтесь?! Либо не поймут, либо не поверят. Они думают, бедные, что если у них грабить нечего, то их и убить не могут…

А если позвонить Баринову? Правда, неизвестно, как он отреагирует на звонок в пять утра… И подойдет ли вообще к телефону? И не отключен ли он у него в это время? Но, кроме него, больше не на кого надеяться.

Никита набрал номер. Пошли длинные гудки. Первый, второй, третий, четвертый, пятый… Неужели не ответит?! Шестой, седьмой, восьмой… Щелк!

— Баринов слушает! — голос профессора был лишь чуть-чуть сонный.

— Сергей Сергеевич, — волнуясь произнес Никита, — извините, что так рано. Это Никита Ветров.

— Понял. Что случилось?

— Меня вчера вечером похитили. Люди какого-то Ворона.

— Ворона?! — заинтересованно спросил Баринов. — Они дали тебе возможность позвонить? Что требуют?

— Нет, это я сам такую возможность нашел. Я сейчас свободен, только нахожусь далеко от Москвы. Но они угрожают моим родителям. Меня предупредили, что если я не буду с ними работать против вас, то они их убьют.

— Ясно, — четко ответил Сергей Сергеевич. — Это мы сейчас обеспечим. Теперь о тебе. Домой не звони ни в коем случае. Понял?

— Понял… А почему?

— Потому, что это может повредить родителям. Сам ничего не предпринимай. Оставайся там, где находишься. Минут через тридцать тебе перезвонят.

— Я не знаю номера, это чужой сотовый…

— Не беспокойся, это наши проблемы. Держись, все будет нормально.

Пошли короткие гудки. Никита, однако, почувствовал облегчение. В голосе профессора чувствовалась твердая решимость. Сила, которая от всего защитит и от всего спасет.

Правда, многое вселяло сомнение. Конечно, может быть, у Баринова есть определитель номеров. Но как он вычислит, откуда Никита звонил? Наверно, у него есть знакомство в СОТЕЛе или еще где-то. Определят район и область, потом позвонят и уточнят, где Никита находится. А что он может сказать? Что находится в заброшенном карьере, в лесу, в километре от какой-то дороги? Адресок типа «на деревню дедушке»… Кстати, ни одного названия деревень, мимо которых проскочил, Никита не запомнил. А это, наверно, очень сильно облегчило бы поиски.

Впрочем, было не очень понятно, нужно ли Никиту искать? Он слава Богу, хоть и на чужих, трофейных, но на колесах. Сейчас уже рассвело, днем-то, можно надеяться, банда не будет его подкарауливать на дорогах. Правда, если гаишники Никиту остановят… Ой-ей-ей! Ни прав, ни документов, да еще и оружие, куртка со следами чужой крови, сотовый телефон, неизвестно на кого зарегистрированный! Вполне хватит, чтоб упечь в тюрьму. И рассказывай там о праве на необходимую оборону. Тем более что строго юридически те пули в головы, которые Никита запаял троим не самым хорошим мальчикам, уже явно превышали пределы этой самой «необходимой обороны»… К тому же очень сложно будет доказать, что три пистолета, захваченные Никитой, вообще когда-то принадлежали убиенным. Никита их снизу доверху своими пальцами захватал. Да еще и свидетеля оставил, который даст показания, будто жуткий, до зубов вооруженный злодей Никита Ветров совершил налет с целью завладения автомобилем «Ниссан-Патрол» стоимостью в энное число тысяч долларов, пострелял трех мирных граждан, а его, несчастного водилу, зверски избил. А в том, что Ворон в дополнение к шишке от удара пистолетом, который нанес Никита, прибавит водиле нужное количество телесных повреждений, можно не сомневаться… Да уж, если попасть со всем этим набором улик, то не отвертеться. Наверно, этого же и Баринов опасается. Ведь у Никиты пропуск в ЦТМО. Наверняка те, кто организовывал вербовку Ветрова, обрадуются тому, что профессор попадет под подозрение.

На минуту, а то и на две Никиту в холод бросило. А что, если те, кто перезвонят и которым он объяснит насчет карьера, приедут вовсе не выручать, а наоборот? Дружески поздороваются, а потом тихо пристрелят. И родителей тоже попросту уберут. «Это мы сейчас обеспечим…» Ведь ясно же, что этот Сергей Сергеевич крупный, интеллигентный бандит, и научная деятельность у него — бандитская.

Но страх тут же прошел. Нет, сразу его точно не убьют. Во-первых, захотят узнать, для чего его вербовали, а во-вторых — для кого он должен был стать связником. Да и вообще…

Солнце уже посвечивало на карьер, полчаса истекали, надо было вот-вот ждать звонка. Однако вместо писка сотового Никита услышал совсем иной, отнюдь не радующий его звук. Откуда-то с другой стороны карьера, от нижней ямы, послышался надсадный, неуклонно приближающийся звук автомобильного мотора…

КАРЬЕРНАЯ ДИПЛОМАТИЯ

Если сказать, что Ветрову не понравился звук мотора, это будет не то слово. Впрочем, если сказать, что он обезумел от страха и запаниковал — тоже. Истинное состояние его души располагалось где-то посередине. С одной стороны, он хорошо знал, что если сейчас сюда вкатятся джипы с командой Ворона, то шансов у него почти не останется. На автомобиле не уедешь, придется отходить пешочком вверх по склону холма, к дороге. А вверх по склону быстро не получится. К тому же можно было догадаться, что если Ворон вычислил, куда мог укрыться Никита, то и возможность его отхода на шоссе предусмотрел. То есть оставил там один из джипов или даже два. Соответственно, даже если Ветров добежит до шоссе живым, там его все равно поймают. Или, что вернее, просто застрелят по-быстрому, поскольку им он уже живым не нужен.

С другой стороны, «бедной овечкой» Никита себя не ощущал. У него было три пистолета и двадцать четыре патрона. Конечно, если приедут с автоматами, то это не больно мощно, но все-таки можно поогрызаться. Отсюда, из-за экскаватора. Ведь с той стороны, откуда слышен звук мотора, «Ниссан» не виден. Сзади и справа прикрывают бочки и балок. Даже если те, кто замыкает окружение на шоссе, выберутся на края карьера, то достать Никиту им будет не так-то просто. Может и удастся продержаться до тех пор, пока прибудут те, кого обещал прислать Баринов? Пора бы им позвонить, полчаса уже прошло… Ну а если они вообще не прибудут?! Тогда, как говорится, остается только «Варяга» петь…

Так или иначе, но Ветров вылез из автомобиля и залег около гусеницы экскаватора, откуда хорошо просматривался и проход между ямами, и значительная часть нижней части карьера. Эх, был бы автомат! Он бы тут хорошо покрошил, прежде чем до него добрались бы! А из этих хлопушек даже с двадцати пяти метров не больно попадешь.

Пока Никита размышлял над всякими диспозициями, еще не видя, что, собственно, к нему приближается, жизнь внесла свои коррективы. Прежде всего, потому, что в нижнюю яму карьера въехали не джипы Ворона, которых он опасался, а совсем незнакомая машина. Не в смысле того, что марка была незнакомая — хотя древнюю «Волгу М-21» прекратили выпускать еще до рождения Никиты, он все-таки знал, как называется эта гордость советского автомобилестроения времен кукурузы и волюнтаризма. Отдельные особи этой благородной породы, пройдя по нескольку капремонтов, до сих пор катаются по Москве и прочим градам бывшего Союза, вызывая ностальгическую слезу в глазах состарившихся партгосчиновников, генералов, передовиков производства и лиц кавказских национальностей.