Всем по барабану!

– Вот это совсем ни к чему! К тебе же очередь за продюсированием! – буквально остолбенел Джон, не ожидавший такой реакции от друга.

– А мне оно тоже больше ни к чему. Я утолил свои амбиции, записан в книгу Голливуда как успешный продюсер. Да и хреновый я продюсер, раз так привязался к своему протеже. Мне после тебя, Джон, абсолютно не интересны другие молодые артисты. Подсознательно начну сравнивать их с тобой, и это сравнение всегда будет в худшую сторону. Взять кого-то с нуля и снова вкладывать в подопечного душу у меня уже нет сил. А найти такого, как ты, второго – нереально. У меня был один шанс в жизни, и я его использовал. Спасибо тебе, друг! Ты вытянул меня из болота, мои деньги теперь абсолютно чисты, и мне не стыдно ни за что. Люди плакали и смеялись на наших фильмах, и все – благодаря тебе. Я этого не забуду никогда в жизни.

– Чин-чин! – стукнул об его бокал своим Джон и выпил.

Эта история не имела бы смысла, если не сказать, как получилось, что молодой, безумно красивый, талантливый и супербогатый человек оказался абсолютно одиноким в личной жизни.

Джон принадлежал к тому типу мужчин, которых называют роковыми. Женские сердца рядом с ним разбивались вдребезги, а женщин (за неимением одной-единственной!) у него было предостаточно. Просто женщины никогда не были для него чем-то главным. И он очень легко уходил от них, не запоминая. Оставляя лишь щедрые подарки. Знаменитые актрисы, уже зная его славу разбивателя сердец, все равно неизменно влюблялись в партнера на совместных съемках, бросали семьи, мужей. А он оставлял их. Или вовсе не отвечал взаимностью. Порой разыгрывались настоящие драмы.

Джон был вынужден несколько раз выступать по телевидению, обращаясь с просьбой к своим горячим поклонницам – не делать глупостей и не глотать таблеток из-за того, что не могут быть подле него. Наперекор своему имиджу он специально сыграл пару-тройку явных злодеев, чтобы, как говорится, не пудрить мозги молодым девчонкам образом благородного рыцаря и героя. Но и это его не спасало от всемирной женской любви.

Страшным откровением для Джона явилось то, что он понял: сам он не способен влюбиться ни в одну из окружающих его женщин. Да, они безумно красивы, сексуальны, талантливы, потрясающие любовницы, но ни в одной из них ничто его не зацепило. Возможно, происходило это из-за того, что их было слишком много. Или из-за того, что все они были для него иностранками, а значит, не понимали его русской души, запрятанной глубоко внутри. Вот и получалось, что Джон приносил женщинам несчастья и разочарование.

Только однажды за всю жизнь его сердце дрогнуло. Та девушка была помощницей именитого режиссера, впервые Джон задумался о том, что не прочь создать семью.

Теодор тогда очень обрадовался:

– Ну наконец-то! Чувствую, зазвенят скоро колокола!

Поясним еще кое-какую деталь. Джон являлся единственной звездой такого уровня, не потратившей миллионы на покупку поместьев, замков, островов… Да, его именем назвали звезду на небе и заложили звезду на Аллее Славы. Но он, столь знаменитый и богатый, до сих пор не имел своего дома, своего гнезда. Просто жил, ни о чем не заботясь, в шикарнейших апартаментах роскошной гостиницы, оплатив на пятьдесят лет вперед.

Вот в этом вопросе его продюсер с ним спорил и пытался внушить, что так жить – неправильно.

– Нельзя не иметь своего дома в твоем возрасте и с твоим положением! Это ненормально!

– Почему? Что я буду делать один в большом доме со штатом прислуги? У меня нет жены, детей, я один-одинешенек. Да и по складу характера я одиночка. Мне удобнее обитать в гостинице. Все удобно, все под рукой, каждый день уберут, всегда принесут еду и выпивку в номер, там охрана, прачечная, химчистка…

– Не понимаю этого – всю жизнь провести в гостинице. Нет, не понимаю!

– Тут тебе все: и бассейн, и фитнес-зал… – продолжал перечислять удобства актер. – И потом, Теодор, сколько времени я провожу, так сказать, дома? По дням сосчитать! Я же постоянно на съемках и гастролях.

– И тебе было бы страшно возвращаться в особняк, где тебя никто не ждет? Легче вернуться в гостиницу, где снует народ туда-сюда? – предположил продюсер.

– Ты случайно курсы психологии не окончил? Мне вот только этого бы не хватало, чтобы мой продюсер стал еще и моим личным «мозгоправом»! – прищурив глаза, сказал Джон.

– Не, на курсах я не учился, сам догадался, – засмеялся Теодор. – Просто знаю тебя хорошо.

– И кроме того, дружище, мне ведь известно, что меня всегда ждут в любом из твоих домов.

– Это точно! – согласился Теодор.

У продюсера личная жизнь складывалась совсем иначе, чем у его подопечного. Теодор был женат раз пять, от каждого брака оставались дети, каждой жене он при разводе оставлял дом с бассейном на побережье и пожизненное содержание отпрыскам. Со всеми бывшими супругами мужчина пребывал в прекрасных отношениях, за всех нес ответственность. Теодор временами шутил, что так часто меняет жен, чтобы те не успевали влюбляться в Джона, который всегда был рядом с ним, так как устоять перед его дьявольским обаянием невозможно. Все жены Теодора в любое время были бы рады принять и Тео, и его лучшего друга Джона. И десять детей продюсера были просто без ума от актера. Ребятишки были готовы часами играть с ним, разговаривать и веселиться. Он тоже очень быстро находил общий язык с детьми.

– Ох, какой-то бабе повезет! Хорош во всем! – умилялись, глядя на Джона, жены Теодора.

– Не родилась еще такая, – отвечал им бывший супруг.

Другу же он все время говорил:

– Я чувствую себя очень неудобно. Ты заработал для нас миллиарды, а такое ощущение, будто ты содержишь моих детей, отстраиваешь мне дома, хотя сам живешь в отеле. Купил бы хоть что-то для приличия.

И вот, когда Джон серьезно задумывался о женитьбе и приобретении дома, Теодор с неподдельной радостью кинулся ему помогать. Они осматривали Калифорнию, Майами, какие-то острова, являвшиеся, со слов торговцев недвижимостью, «раем на земле». Даже выбирали подходящий проект дома – со спальнями, гостиными, внутренними дворами и детскими…

И вдруг невеста Джона на седьмом месяце беременности погибает в автомобильной аварии. Больше Тео и Джон к вопросу о покупке особняка не возвращались. Теодор находился в шоке.

– Господи! За что? Просто злой рок какой-то, будто расплата за какие-то грехи…

– Значит, есть за что, – философски отмечал Джон. – Я принес много горя женщинам, отказался от родной семьи.

– Нельзя полюбить насильно. Ты не виноват, что внушаешь женщинам романтические чувства. И от родной семьи ты не отказывался, это она от тебя отказалась. А когда брату понадобилась помощь, ты был рядом, – возразил Теодор.

– Спасибо на добром слове, – ответил Джон и окончательно замкнулся в своем гостиничном номере.

Уйдя из кинобизнеса, бывший актер все меньше выходил в свет, перестал давать интервью. А через год уехал из Голливуда и вообще из Америки, оставив адрес только Тео. Последний, как и обещал, бросил продюсерство и полностью посвятил себя шестой, вновь созданной, семье.

Глава 4

Элли выглянула в окно и поморщилась. На дворе стоял июнь, и едва он наступил, как-то резко после холодов и дождей – весна выдалась очень и очень прохладной, – сразу стало жарко и душно. Словно природа отдала всю свою влагу раньше, за месяц не выпало ни одной, даже самой маленькой капельки. Земля пересохла, асфальт покрылся серой пылью слоем в несколько пальцев. Ветров тоже давно не наблюдалось, и смог от машин, от раскаленного асфальта висел над городом удушливым липким облаком. В каждом выпуске теленовостей стали сообщать о многочисленных пожарах по всей территории России-матушки, особенно в таежных районах. Но Элину (для друзей – Элли, как героиню сказки Волкова «Волшебник Изумрудного города») мало интересовала тайга, хоть так и нехорошо говорить, а вот горящие торфяники Подмосковья очень даже беспокоили. Такой удар по легким выдержать трудновато.