Джарка Руус (ЛП)

Ее тяжелый взгляд уставился на него и она не отводила глаза в течение долгого времени. Остальные переминались с ноги на ногу в нерешительности, но так ничего и не сказали, опасаясь привлечь к себе ее внимание. Траунт Роуэн, к его чести, выдержал ее взгляд, однако она смогла заметить, как в его глазах отразилась неуверенность. Она может делать все, что угодно; такова была ее репутация. Если вы провоцировали Шейди а'Ру — причем сделать это совсем не трудно, — то вы сильно рисковали. Те, кто это испробовал, уже исчезли. Все, даже Ард Рис, подозревали, что причиной их исчезновения могла быть она, но доказать это никто не мог.

— Я бы не стала с такой настойчивостью призывать вас, — сказала она, обращаясь к Траунту, но и не выпуская из вида и всех остальных, — если бы у меня не было способа устранить ее так, что это не будет представлять для нас никакой опасности. Я сознаю возможность неудачи. Вне зависимости от того, насколько тщательно мы спланируем и исполним, что–то всегда может пойти не так. Хитрость заключается в том, что даже если подобное и произойдет, то на нас не падет подозрение и нас никто в этом не обвинит. Однако в данном случае я не считаю, что мы потерпим неудачу. Мне думается, что у нас наилучшие шансы на успех. Готовы ли вы выслушать меня?

Все кивнули или, по крайней мере, промолчали. Терек Молт никогда не выражал согласия или несогласия с чем–либо. Он просто или оставался, или уходил. Дворфы предпочитали физические жесты словам, что ей отлично подходило. Они также предпочитали прямолинейность, и было весьма полезно иметь хотя бы одного из таких людей среди множества лицемеров.

— Постой! — вдруг прошипела Иридия, резко подняв одну руку.

Она поднялась со своего места, пересекла комнату до входа и приложила ухо к двери. Дверь была сделана из обитого железом дуба в два дюйма толщиной и укреплена магией, чтобы ни один звук не смог выйти за пределы этого помещения наружу. Никто из них не хотел, чтобы даже самый незначительный шепот мог вылететь из этой комнаты. Ард Рис уже подозревала, что они что–то замышляют против нее; их спасало только то, что и остальные делали почти то же самое. У Грайанны просто не было времени, чтобы справиться со всеми. Однако, если она разузнает когда–нибудь именно об этой их интриге, то с ними расправятся быстро и очень тщательно. Ард Рис может и не желала больше оставаться Ведьмой Ильзе, но в мгновение ока могла ею обернуться. Даже Шейди а'Ру не решится ей противостоять, если подобное произойдет.

Конечно же, это было большой проблемой. Грайанна Омсфорд была не просто Ард Рис, она также была и Ведьмой Ильзе. И этого никто, кто пришел в Паранор, чтобы присоединиться к ордену друидов, не мог игнорировать. Прошлое было прошлым, однако оно всегда оставалось с вами. Она могла заявлять, что изменилась, приняв мантию Ард Рис по велению Уолкера Бо, получив благословение умерших друидов и обязав сама себя восстановить Совет Друидов, как действенную силу Четырех Земель. Она могла заявлять, что будет стремиться к тому, чтобы помочь народам стать сильными, независимыми и добрыми соседями, чтобы положить конец войне между свободнорожденными и Федерацией и вновь внести смесь науки и магии в мир на благо всех мужчин и женщин. Она могла заявлять все, что ей угодно, но это не изменит известного всем прошлого. Нельзя стереть то, что она натворила. А в некоторых случаях и невозможно. В этом было что–то очень близкое, очень личное — как в случае Траунта Роуэна и Иридии Элери, двух заговорщиков среди них, которые стремились отомстить за деяния, совершенные Ведьмой Ильзе и забытые Ард Рис. Остальные просто жаждали пользоваться своей магией и насытить свои амбиции запретными путями. Но для каждого, чтобы реализовать эти желания, необходимо было избавиться от Грайанны.

Это противостояние не начиналось и не заканчивалось только этой, собравшейся здесь тайком, пятеркой. Оно проявлялось также и в других группах раскольников, которые также тайно собирались, преследуя свои цели и мечты, которые каким–то образом вступали в конфликт с Третьим Советом Друидов, как его задумала Грайанна Омсфорд. Вся суть заключалась не в том, что с ней будет покончено; а в том, когда это произойдет.

И, конечно же, кто окажется умнее и смелее, чтобы заставить это случиться. А потом и достаточно сильнее, чтобы принять на себя обязательства, как только она исчезнет и возникнет необходимость в новой Ард Рис.

Какая–то часть Шейди а'Ру, совершенно крошечная крупинка разума, задвинутая в самые дальние уголки ее сознания, понимала, что не все из тех, кто прибыл в Паранор, чтобы начать жить как друиды, чувствовали то же, что и она. Некоторые восхищались Грайанной и считали, что у нее есть право занимать свой пост — она была сильной, решительной, бесстрашной и испытанной. Однако Шейди а'Ру не позволит себе хорошо к ним относиться, потому что это повысит доверие к их преданности, а такую слабость она не могла себе позволить. Лучше смотреть на них, как на лизоблюдов и обманщиков, и запланировать их удаление, как только путь будет свободен.

Иридия все еще стояла, прислушиваясь, у двери. Все ждали в тишине.

— Ну, что там? — наконец спросила Шейди, раздраженно и нетерпеливо.

Колдунья отступила на шаг и уставилась на дверь, как будто это был враг, которого нужно было уничтожить. Ее недоверие ко всему и вся было глубоким и всеобъемлющим. Даже сама Шейди была под подозрением у Иридии. Она была прекрасной и талантливой, но и глубоко порочной. Ее собственные демоны носились в ее хищной голове и однажды они овладеют ею.

— Я услышала какое–то движение, — сказала она, отворачиваясь, чтобы закрыть этот вопрос. — Я лишь хотела удостовериться, что охрана все еще на месте.

— Ты же сама ее установила, — указала Шейди.

Иридия даже не взглянула на нее.

— Ее могли подпортить. Лучше проверить. — Она вернулась на свое место и села. Какое–то время она ничего не говорила. Затем посмотрела на Шейди, как будто вспоминая ее. — О чем ты говорила?

— Она говорила, что нашла способ решить нашу проблему с Ард Рис, — Траунт Роуэн подхватил своим спокойным голосом утерянную нить разговора. — Без какой–либо опасности для нас.

— Существует некое зелье и я могу его получить , — сказала им Шейди. — Примененное вместе с нужным заклинанием, оно пробудит магию, достаточно сильную, чтобы справиться с любым, независимо от того, насколько хорошо он подготовлен. Это зелье называется «жидкая ночь». Совместно с заклинанием оно отправит намеченную жертву в совершенно другое место. Оно не убивает их; они просто исчезают. А поскольку нет тела, то и некого обвинить. Не остается даже остатков, чтобы следователи смогли выяснить, что же случилось. Все исчезает в течение нескольких часов, жертва и магия.

Пайсон покачал головой:

— Такой магии не существует. Уж я-то знаю, я никогда не читал ни о чем подобном и никогда не слышал об этой «жидкой ночи».

— Потому что она не из этого мира, — сказала Шейди. — Она из того мира, в который я пошлю Ард Рис.

Они посмотрели на нее со смешанным выражением на лицах.

— Что же это за мир? — наконец спросил Траунт Роуэн.

Она закачала головой:

— О, нет, Траунт! Я больше ничего вам не расскажу до тех пор, пока вы не дадите мне свое слово, что будете преданы мне и тому, что предлагаю. Я та, кто выискала это зелье, и я намерена сохранить при себе подробности. Все, что вам нужно знать — как только я все это осуществлю, вы никогда снова не увидите Ард Рис.

— Но ведь она не умрет, — Пайсон Венс все еще сомневался. — Если она не мертва, то всегда найдет возможность вернуться обратно. У нее жизней больше, чем у кошки. Ты знаешь ее историю, Шейди. Она не похожа ни на кого. Мне она нравится не больше, чем тебе, но я уважаю ее способность выживать.

Шейди кивнула в знак согласия. Идиот.

— Пайсон, оттуда, куда я ее намерена отправить, они не вернется. Никто не возвращается из того места, куда отправится она. Кроме того, она недолго будет жива там, чтобы у нее появился хоть какой–нибудь шанс на спасение. Там есть кое–что гораздо опаснее, чем Ведьма Ильзе. Как только она исчезнет, никогда уже не вернется.