Джарка Руус (ЛП)

Не обращая внимания на вид этих мест и чувства, которые они вызывали, хотя это все давило на них с угнетающей настойчивостью, они кружили над развалинами в поисках места, где наблюдались костры и вспышки. Примерно через час они обнаружили одно такое место на краю длинного уступа скалы, лежащего посреди скопления острых выступов, торчащих как кости из земли. Кольцо из камней, окружавших кострище, было почерневшим и гладким от того, что здесь сжигали. Когда Грайанна впервые увидела это место с воздуха, она не смогла и вообразить, как кто–то мог добраться туда, уж не говоря о том, чтобы использовать этот костер. Повсюду вокруг возвышались каменные барьеры с широкими и глубокими расщелинами между ними, а их края были острыми, как стекло. Затем она внесла поправку в свои мысли. Потребуется сорокопут или рок или небольшой, но очень маневренный воздушный корабль, чтобы туда добраться, однако добраться все–таки можно. И чем же, в данном случае, воспользовались? Она решила оставить этот вопрос на потом.

Приземлив Чейзера на краю уступа, они спешились и подошли взглянуть поближе.

— Какой–то жертвенник, — заметил Кермадек, с тяжелым видом оглядываясь вокруг и поводя плечами слева направо, как будто находился в клетке. Ему не нравилось находиться тут, поняла она, хоть и рядом с ней. Даже спустя столько лет это место навевало тяжелые воспоминания для троллей. Чародей—Владыка умер и исчез, но его ощущение осталось. Во всей истории троллей никто не нанес столько вреда психическому здоровью этого народа. Тролли были не такими суеверными, как гномы, но они верили в перенос зла от мертвых к живым. Они верили, потому что испытали это на себе, и они боялись, что это случится снова.

Она закрыла глаза и на мгновение обострила другие чувства, пытаясь прочесть в воздухе, что же здесь произошло. Она обнаружила остатки мощной магии, действия колдовства, которое не предназначалось для исцеления или помощи. Она смогла прочесть по оставшимся крупинкам, что здесь призывали какую–то магию. Но с какой целью? Определить это она не смогла, однако запахи говорили о чем–то умирающем, причем не очень быстро. Она взглянула на остатки костра и по засаленным пятнам ощутила темную цель принесенного жертвоприношения.

— Здесь нет ничего хорошего, — негромко произнесла она.

Он приблизился к ней.

— Что ты обнаружила, госпожа?

— Пока что ничего. Ничего определенного. — Она посмотрела на него, на его плоские, невыразительные черты лица. — Возможно сегодня ночью, когда темнота скроет ту тварь, которая находит это мертвое место таким притягательным, мы выясним, что же здесь такое.

Она привязала Чейзера на некотором удалении среди скал, где его никто не сможет увидеть, накормила и напоила его, нежно разговаривая с ним, чтобы успокоить в отношении того, что могло случиться позднее. После этого она с Кермадеком съела холодный ужин, наблюдая, как с неба исчезает свет и вокруг опускаются сумерки на плоскую, бесцветную землю, окутывая ее как туман. Не было никакого заката, никакого изменения в облике земли, а небо чуть ли не скачком сменилось от светлого к темному. Ощущение, произведенное этим на Грайанну, было близко к отчаянию.

Она отбросила прочь мрачные мысли, но не смогла изменить своих предчувствий относительного этого места. В этой пустоши для живых существ не было ничего. Всепроникающее ощущение безысходности и изоляции говорило, что за некоторые преступления не может быть никакого искупления. Если бы она прожила еще тысячу лет, то все равно не увидела бы возрождения жизни в Королевстве Черепа. Наверное, учитывая, какого рода жизнь могла найти пристанище в такой земле, это было к лучшему.

— Спи, — сказала она Кермадеку. — Первую половину ночи посторожу я.

Он крякнул в знак согласия и в считанные секунды уснул. Она позавидовала тому, с какой легкостью он погрузился в сон. Какое–то время она смотрела на него, на его грубую кожу, которая в темноте казалась гладкой, на безволосое тело и почти невыразительное лицо, слегка граненой формы, как будто вытесанное из камня. Холеный — именно это поразило ее в нем. Как болотный кот, большой, сильный и гладкий. Он нравился ей больше, чем кто–либо еще. Не за то, как он выглядел, а за то, каким он был. Прямой и простой. Это не значило, что он был тугодумом или драчливым; ни то, ни другое. Кермадек не усложнял ситуации всеобъемлющим рассмотрением и обсуждением. Если что–то нужно было сделать, он тратил как можно меньше времени и сил для того, чтобы это выполнить. У него была определенная манера поведения, прекрасно ему служившая, и она не думала, что он когда–нибудь от нее откажется. Как же ей хотелось, чтобы ее собственная жизнь могла быть такой же простой.

Проходило время, Грайанна наблюдала восход луны и появление звезд, которые украсили небосвод россыпью ярких, размером с булавочную головку, точек. Скалы вокруг хранили молчание. Кострище и камни вокруг него выглядели как сгорбившиеся гномы, продрогшие и неухоженные. Может быть этой ночью ничего не случится, ведь это всего лишь первая ночь, как она оказалась здесь, чтобы увидеть, что же происходит. Возможно, тот, кто устроил этот костер и создавал вспышки, почувствовал ее присутствие и держался подальше. Она размышляла, сможет ли она заставить себя прободрствовать еще одну ночь, если этой ночью ничего не произойдет. Для этого у нее не было никаких веских оснований; сейчас ее присутствие было обусловлено, в основном, ее инстинктивной реакцией на то, что, как она боялась, могло случиться, а не на то, что происходило на самом деле.

Когда уже приблизилась полночь, костер вдруг резко вспыхнул. Это произошло без какого–либо предупреждения или причины. Не появилось никого, кто бы его разжег; не было никакого топлива или искры от огнива. Он просто резко и яростно сжигал воздух, и Грайанна сразу же вскочила на ноги.

— Кермадек!

Горный тролль проснулся и встал рядом с ней, не сказав ни слова уставившись на этот феномен. Сила огня возрастала и уменьшалась, как будто пламя дышало, как будто каким–то непостижимым образом менялся сам воздух, сначала усиливаясь от невидимого топлива, а затем затихая. Беспорядочно расположенные вокруг скалы, освещенные сполохами огня, казались призрачными зрителями. Грайанна осторожно продвинулась вперед, всего на пару шагов, следя глазами взад–вперед среди теней, пытаясь отыскать то, что в них скрывалось. Должно же что–то быть; что–то ведь оживило пламя. Однако она не смогла обнаружить никакой жизни, никаких признаков живых существ, кроме нее самой и Кермадека. Кто–то должен был зажечь этот костер откуда–то из другого места, кому–то или чему–то не обязательно было находиться здесь, если при этом была замешана магия.

— Госпожа! — прошипел Кермадек.

В воздухе над костром появились вспышки света, внезапным блеском и яркостью походившие на маленькие взрывы. Однако они не производили никакого звука и не оставляли никаких следов дыма или пепла, словно гигантские светлячки в темноте. Они двигались по кругу, расширяя его и поднимаясь все выше по мере увеличения их числа. Внизу без всяких изменений продолжал гореть костер.

Грайанна раскинула свою магию, чтобы исследовать смесь горящего воздуха и беспламенного света, используя песнь желаний, чтобы выяснить, что же было там, невидимое для нее. Она сразу же ощутила другую магию, концентрированную и мощную, отправленную сюда из какого–то другого места. Так она и думала. Также она обнаружила, что нечто ответило на ее магию, нечто, нашедшее какую–то пользу в этой разрушенной земле, чего не могло извлечь из менее отравленных мест. Она не смогла подыскать для этого нечто название, однако, тем не менее, оно было тут, управляя огнем и светом.

Лицо в окне, вдруг подумала она. Может быть совсем не из этого мира, а откуда–то из совершенно другого уровня существования.

Она усилила воздействие своей магии, стараясь прорваться к тому, что тут находилось, вызвать отклик, чтобы узнать немного больше. Почти сразу же ее усилия были вознаграждены. Что–то небольшое и темное появилось на грани света, как призрак, пришедший из преисподней, не совсем бесформенный, но и не четкий. Оно скользило в свете, как играющий в прятки ребенок, появляясь то тут, то там, никогда не появляясь полностью, никогда не показывая, что же это такое.