Асмодей

– Сегодня она сделала немыслимое…

– И что же?

– Выиграла у Абаддон душу Жанны, – потирая переносицу, произнес Асмодей.

– Слыша твой озлобленный тон, так и хочется сказать: вот, дрянь! Но я пока не решил, – саркастично заметил Нуриэль. Некоторое время они молчали. Демон не прогонял его, но и выворачивать перед ним собственную душу не спешил. Можно подумать, что в этом есть какая-то тайна. Говори – не говори, а как только Асмодей поглотит его душу, границы сознания будут стерты и явным станет все, о чем он так старательно пытается умолчать. – Ты всегда презирал Абаддон. Так что девочке в пору орден за заслуги дать: она и тебя обогатила, и врага твоего унизила, причем, с молчаливого согласия Люцифера. Так что тебя так злит? – решился продолжить ангел.

– Сейчас меня злишь только ты! – раздраженно прорычал демон.

– А вот это – ложь! Тебя злят твои собственные мысли!

– Довольно! – прошипел он, касаясь груди своего собеседника. Ангел лишь успел победоносно улыбнуться, празднуя истинность его догадки прежде, чем раствориться в сознании своего хозяина.

Меньше всего демону хотелось слышать подтверждение своих опасений из чужих уст. Это было все равно что приговор, подписанный собственной рукой в присутствии свидетелей. Сейчас не время было для подобных слабостей. Сложные времена требовали решительных действий, а решительные действия требовали холодного рассудка, а для этого требовалось полностью отказаться от всякого рода эмоций и недозволенных мыслей, сконцентрировавшись на цели. Нельзя выиграть битву, не возложив жертву на алтарь победы. Радостям плоти в объятиях вечности он будет предаваться потом, когда все будет кончено, а сейчас нужно работать.

Превозмогая слабость, Асмодей подошел к столу, где в ряд лежали четыре учетные книги, а точнее искусные копии, серебрящиеся сигилами на корешках. Устало оглядев их, демон поморщился, представляя себе объем работы. Мало того, что в ведении собственных записей не все придерживались установленной Люцифером структуры, так некоторые еще такие схемы выводили, что голова шла кругом.

Открыв оплетенную в кожаный переплет рукопись с печатью Абаддон, Асмодей нашел страницу тысяча шестьсот пятьдесят девятого года и, положив перед собой чистый лист бумаги, на который собирался выписать интересующие его цифры. Однако радость от удачной операции улетучилась быстро, ибо с первых строк демон столкнулся с проблемой: в этих записях он решительным образом не понимал ничего.

Судя по почерку, информация вносилась разными демонами, а в графах содержались не только данные о поступивших душах, но и об обменах и ссудах, данных другим обитателям Ада. Примечательным было то, что общий итог полностью совпадал с книгой учета Люцифера, если не считать души, полученные в результате обмена. Однако его внимание привлекла еще и та деталь, что Абаддон выменял несколько «чистых» душ у низших демонов. Невольно вставал вопрос о том, откуда у последних могла взяться такая сила?! Могущества, покрывающего вексельные обязательства, у них не было, а значит, Владыка Преисподней не мог согласовать подобную сделку. Рукопись рождала больше вопросов, чем давала ответов. Исписав расчетами несколько листов, Асмодей ни на йоту не приблизился к разгадке этой тайны, зато скомканными листами застелил весь пол вокруг себя. К вечеру им овладела такая злоба, какая появляется в душе лишь в час полной безысходности.

С раздражением отбросив книгу в сторону, демон пододвинул к себе рукопись Левиафана, но и здесь его постигло то же разочарование. Было ясно одно: такие хитрые схемы придумывают лишь для того, чтобы скрыть истину, на поиски которой он потратил не один час. Ближе к рассвету, по заведенному правилу в дверь постучалась Аврора, молчаливо поставив на стол около него графин с небезызвестной настойкой и несколько плодов, выросших на деревьях в долине Смерти.

По привычке оглядев покои, девушка принялась за свое повседневное занятие. Только в этот раз что-то в ее движениях было иначе. Искоса наблюдая за ней, Асмодей подметил, что былая скованность и страх покинули ее. Подумать только, каждая душа, пересекая порог его опочивальни, заходилась от страха, а Аврора, напротив, становилась увереннее.

За своей работой девушка даже не заметила, как начала мурлыкать себе под нос песенку, которую так любили жители ее родного городка. Только на втором куплете она поймала себя на этой оплошности и сразу же замолкала, неловко закашлявшись. Петь, будучи в покоях Асмодея, было чревато неприятными последствиями, особенно, когда сам демон был не в духе. Да и песенка была про охотника, встретившего в лесу нимфу, не самый хороший выбор для грешницы в Аду. Тут-то былой страх к ней и вернулся. С опаской подняв взгляд на демона, Аврора выдохнула с облегчением. Он то ли не заметил такого вольного поведения своей рабыни, то ли предпочел сделать вид, что не заметил.

В другой ситуации он бы незамедлительно отдал приказ выпороть дерзкую девчонку, осмелившуюся на подобный поступок, но мадам Д’Эневер в очередной раз сумела завладеть его вниманием, отвлекая от тягостных мыслей. Да и голосок, к слову сказать, был у нее приятный, на миг он даже пожалел о том, что дал распоряжение прекратить ее обучение, чтобы лишний раз не подвергать себя искушению. Даже что-то совершенно непристойное, прямо-таки пошлое для Ада, исполняемое тихонько Авророй, сейчас почему-то не раздражало. В самом деле, не все же жалобы и желания грешников выслушивать, да мольбы ведьмаков, которые так и норовят выйти из подчинения. А тут, пожалуйста, народное творчество. И смех, и грех. Асмодей даже криво ухмыльнулся, взглянув на девушку одним глазом.

Если бы на его месте находился другой падший, наверное, сейчас бы метал глазами молнии от злости и на себя самого, и на своих подчиненных, позволивших такой беспредел. И действительно, чему радоваться? Несмотря на все пытки, грешница в Аду ведет себя так, словно она счастлива! И муки ее не сломили, и унижения пресмыкаться не заставили, напротив, укрепили ее волю, сделали сильнее.

Стыд и срам такому господину, у которого рабыня ведет себя, как королева. Право, только гляньте, моет полы так, будто заморских послов в золоченых залах принимает, сидя на троне. Оправдывал Асмодей себя лишь тем, что специально на радость Авроре он ничего и никогда не делал. По крайней мере, ему хотелось в это верить… По крайней мере, до сегодняшнего дня…

Но факт остается фактом: за годы, проведенные под его крышей, девушка не только похорошела, но и повзрослела. И если поначалу ее внешнее очарование, созданное чудодейственным бальзамом, было испорчено гримасой боли и печалью в янтарных глазах, пустым взглядом, горькими слезами, опущенными плечами, судорожно-дрожащими пальцами и неуверенной походкой, то сейчас она напоминала ему розу, каким-то чудом распустившуюся на выжженной дотла земле. Явление, противоречащее природе и здравому смыслу, потому и приметил ее Люцифер, потому и усадил за игральный стол с Абаддон.

Оставалось лишь гадать, что еще могло укрыться от его взгляда. И ведь не был он слепцом, издавна все опасались его из-за хитрости и почитали за мудрость. Так почему не заметил демон того, что для остальных оказалось таким очевидным?

Асмодей так погряз в пучине собственных размышлений, не зная на кого возложить вину за эту оплошность, что поначалу даже не заметил, с каким интересом Аврора рассматривает разбросанные кругом записи. Дерзость, достойная наказания. Уже даже рука взметнулась вверх для пощечины, но мысль, зародившаяся на задворках сознания, заставила ладонь застыть в воздухе, а потом и вовсе покорно опуститься на стол.

Для человека, не понимающего сути этих расчетов, едва ли эта информация представляла бы какой-то интерес. Самые обычные цифры – не более того, но для сведущего – это настоящий кладезь знаний. Так почему бы не воспользоваться ее помощью? Ход беспроигрышный. Ведь он-то уже собирался отдать книги падшему, искушенному в этих делах, а это риск немалый. К тому же, душа девушки принадлежит ему по праву. Это не какая-нибудь демоница, которой нужно платить за услуги, и не случайная грешница, работающая от страха или по договоренности. Это полноценная собственность, связанная своей клятвой. Аврора не разболтает его секретов, да и резиденции его без разрешения не покинет.