Страница 9 из 11
отвратительный запах.
Неужели он хотел накормить меня подобной гадостью? Правильно сделала, что вылила эту
дрянь ему на голову.
Я нервно хихикнула. Грозное выражение лица никак не вязалось с внешним обликом. Я даже
закусила губу, чтобы не расхохотаться во весь голос.
— Смеешься? — Ксавьер позеленел от злости.
Пальцы на моей шее удлинились, вонзившись в кожу. А тело дракона стало меняться. Черная
чешуя проступала на теле, превращая его в зверя. Ксавьер отшатнулся. Когтистая лапа
соскользнула, оставив длинный кровавый порез. Ноготь легко вспорол простыню, которой я
была укутана. В одну секунду предстала перед мужчиной, в чем мать родила.
Завизжав так, что заложило уши, я помчалась в ванную. Тарлинги, столпившиеся у арки, бросились врассыпную. Об одного из них я споткнулась и полетела на пол. Рукой успела
зацепиться за штору. Только петли, на которых она держалась, порвались одна за другой.
Вся конструкция, вместе с багетом, накрыла меня сверху.
— Эсте Мали, вы в порядке? — Ксавьер подбежал ко мне.
Он вытащил металлический прут, на котором держалась ткань, отбросил его в сторону.
Затем коснулся моего плеча, легонько толкнул.
— Не смейте до меня дотрагиваться! — взвизгнула я.
Схватив край шторы, что накрыла меня, как покрывало, натянула его до подбородка.
— Простите, — Ксавьер потянулся к моей шее, — у вас кровь. Я не хотел.
Вот уж точно не собиралась подпускать его к себе. Он же чуть не придушил меня. Я
дернулась назад, пытаясь отстраниться от мужчины. Подо мной кто-то жалобно пискнул.
— О, нет! — я подскочила на месте.
На полу лежал тарлинг. Он тяжело дышал. Глазки закрыты, ушки поникли, из
полуоткрытого рта торчит кончик языка. Правая лапка подрагивает.
— Что с ним? Он же не…
Мне стало так жалко бедное животное, что я готова была разреветься. Дракон опустился на
колени у тела тарлинга, осмотрел его. Затем положил свою руку ему на брюшко.
Прислушался.
— Жить будет. Испугался сильно, потерял сознание. Но это даже лучше. Нужно вправить
лапку. Держите его, — приказал Ксавьер.
Я положила одну руку тарлингу на голову, другой захватила ножки. Дракон осторожно
взялся за больную конечность животного. Придерживая одной рукой лапку у предплечья, он
резким движением вставил сустав на место. Тарлинг очнулся. Увидев нас, он вытаращил
глаза, запищал и стал рваться на свободу. Я не смогла удержать вырывающийся комок
шерсти. Ксавьер же взял зверька на руки, накрыл ладонью его голову, постоял так несколько
минут.
С удивлением я смотрела, как постепенно тарлинг успокоился. Глазки затуманились, тело
расслабленно обмякло, пушистик заснул. Ксавьер отнес его в комнату, бережно положил на
кровать, накрыл одеялом. Дракон выглядел таким добрым и заботливым. Я невольно
залюбовалась им, позабыв о том, что недавно он чуть не угробил меня. Не успела
опомниться, как увидела, что Ксавьер направляется ко мне.
Надеюсь, он не собирался применять ко мне то же трюк, что и к тарлингу?
Дракон подошел, присел на корточки, схватил край ткани и потянул к себе. Я впилась в
льняную материю намертво.
Уж точно не собиралась снова щеголять перед ним голышом.
— Нужно осмотреть рану. Покажите мне.
— Вы и так достаточно видели, — огрызнулась я, — ничего, само заживет.
— Я хочу помочь.
— Не нужно! Сначала убить хотите, а потом доктора Айболита из себя корчите!
— Кого?
— Не знаю.
Я отвернулась, давая понять, что не желаю разговаривать.
— Так и будете тут сидеть? — поинтересовался Ксавьер.
— А есть варианты? Может, поймете, наконец, что я не хочу вас видеть. Убирайтесь!
Дракон побледнел, глаза снова полыхнули яростным огнем. Но на этот раз он сдержался. Я
видела, каких усилий ему это стоило. Только мне все равно. Особенно после случившегося.
Горло саднило, кожа на шее и груди горела.
Если останется шрам, я не знаю, что сделаю с этой неуравновешенной ящерицей!
Почти минуту Ксавьер буравил меня взглядом. Потом стукнул кулаком по лавке, отчего та с
хрустом переломилась надвое, поднялся и стремительно вышел. Я услышала, как громко
хлопнула дверь и по лестнице, удаляясь, застучали сапоги.
— Отлично! Наконец-то убрался.
Я поднялась. Первым делом метнулась к зеркалу. Слева от уха и до ложбинки на груди шли
кровавые полосы. Но порезов не было! Только у лица два синяка. Там, где острые когти
впились глубоко в кожу.
— Не может быть! Это же моя кровь. Значит, должны быть хотя бы царапины.
Я смочила край материи в воде, стала оттирать кровь. Кожа под ней оказалась гладкая и
ровная.
— Это невозможно!
Я совсем ничего не понимала.
Что со мной произошло? Я очутилась в незнакомом месте. Чуть не погибла, сорвавшись со
скалы. Но меня спас дракон, который теперь хочет убить. Кроме своего имени ничего не
помню. Стоит только подумать о том, чтобы вспомнить, как накрывает жуткий приступ
боли. А раны на теле вдруг заживают с немыслимой скоростью. Голова идет кругом. Но ведь
откуда-то я знаю, что все это ненормально?
Натянув на себя все то же старомодное платье, я подошла к кровати. Тарлинг спал, прикрыв
нос лапкой. Не стала ему мешать. Стараясь не шуметь, собрала с пола разбросанные остатки
еды. Разложила по местам вещи, сметенные в пылу борьбы. Затем все же прилегла на
кровать, но спать не хотелось. Наоборот, я не знала, куда себя деть, ворочалась в разные
стороны. Даже зверек проснулся. Я напела ему колыбельную песенку. Комочек шерсти
прижался ко мне, уткнулся головой в плечо и мерно засопел.
глава
Я не могла сомкнуть глаз. Из головы не шли недавние события. Ксавьер — зверь в
человеческом обличье, готовый разорвать мне горло. И снова он, только в роли заботливого
друга и гостеприимного хозяина. Здравый смысл подсказывал, что нужно бежать от этого
человека как можно дальше. А сердце сладко замирало, стоило только подумать о нем.
Решив прогуляться, я осторожно слезла с кровати. Надела сапожки, которые тарлинги уже
успели почистить после прогулки. Прихватила один из факелов и потихоньку спустилась по
лестнице в зал. Выходом служила единственная дверь гигантских размеров. Она еле
поддалась моим титаническим усилиям, чуть приоткрылась, огласив пространство
протяжным скрипом.
— Давненько никто не пользовался, — резюмировала я.
Небольшой щели хватило, чтобы протиснуться наружу. Солнце уже село. Но было довольно
светло. Огромная луна, закрывающая половину горизонта и теряющаяся в вершинах гор, освещала все мягким голубоватым светом. Позади небесного тела были заметны еще две
планеты поменьше. От них исходило серебристое сияние, заставляя все вокруг мерцать и
искриться.
Необыкновенно!
Каменные ступени за дверью вели на небольшую площадку. Перила из белого мрамора
сверкали, словно драгоценные камни, указывая мне путь. Я неспешно пошла вперед.
Прохладный воздух освежал, но я не мерзла. Наоборот, столь комфортно себя никогда не
чувствовала. Посреди мерцающей дорожки в бледно-голубом платье я казалась себе
привидением. Даже моя кожа чуть светилась.
Дорога оборвалась внезапно. Я остановилась в недоумении. Впереди зияла пропасть.
Площадка и перила служили началом огромного моста. Вдалеке была видна другая башня, куда, судя по всему, и вела эта переправа. Но кто-то разрушил ее.
Жаль. Прогулка по светящемуся мосту над пропастью могла быть незабываемой.
Я вернулась на площадку перед дверью. Наверх идти не хотелось. Поэтому я перелезла через
перила, решив разведать, что же находиться за башней. Однако кроме гряды черных камней
ничего не обнаружила. Правда, обойдя строение с обратной стороны, наткнулась на родник, бьющий прямо из расщелины в скале. Над источником была сооружена беседка из того же