Страница 4 из 58
ли заправлять его «Лавочкин», или нет? И не окружают ли блиндаж?
Но лишней суеты, или беготни не заметил, сейчас у него не было даже
намеков на четкий план - главное было сбежать. А уже в воздухе, если все
7
удастся, он подумает, как быть дальше? Может действительно, от греха
подальше, сесть где-то в поле, и пробираться в глубокий тыл, а там как у зека при
побеге - куда кривая выведет....
Удостоверившись, что все тихо, он сгреб свой реглан, ремень, и шлемофон,
подтолкнул капитана к двери, и вдвоем, они не быстро, но и не вразвалку, покинул
блиндаж. Готов ли он стрелять на самом деле, Жека не знал, нервы были на
пределе, и всякое могло случиться. Но видимо удача, пока еще была на его
стороне, и до его самолета, они дошли без эксцессов.
- Все капитан - не поминай лихом - Проговорил Евгений - и не вздумай шум
поднимать - и стреляю я без промаха, и в контрразведке тобой заинтересуются…
И тут же, впрыгнул на крыло, вполоборота посматривая на капитана, залез
в кабину. И только тогда бросил тому, пистолет. Надо было конечно вырубить
особиста, и оставить в блиндаже, но тогда его бы точно стали искать, а так может
и пронесет…
Решали все секунды, и Жека, про себя молясь, что стал делать с недавнего
времени, запустил мотор, и стал выруливать на взлет. И уже отрываясь от земли, не выдержав, поспешно убрал шасси, и взял круто вверх, делая своеобразную
«свечу». А выровняв самолет, сосредоточенно начал думать - куда лететь? Он
только что узнал - сейчас весна тысяча девятьсот сорок третьего года, где ему нет
места. И тогда мозг выдал - временно-пространственный ориентир - Курскую Дугу, ведь кроме танковой битвы, там было немало и небесных схваток. И там летали
на Ла-5….
Но туда возможно долететь, скорее всего, только с дозаправками, и как это
сделать? Может, удастся дотянуть до Белгородского направления, где в это
время, в Уразово, базировался двести сороковой истребительный авиаполк,
триста второй воздушной дивизии. Единственный полк, местоположение которого
ему было известно из прочтенной книги воспоминаний Ивана Кожедуба. Как и о
самом полку. И он направил самолет в сторону Воронежского фронта, во вторую
воздушную армию, в четвертый истребительный авиакорпус. Там тоже были
особисты, политруки, замполиты, но иного выхода, не было…
О том, что будет дальше, Жека тогда почти не думал. Списание стало уже
не важным, да без своей службы он жить не мог, но и сама жизнь ему была
дорога. А тут либо расстрел без суда и следствия, либо допросы и ссылка в
лагеря. Ни то, ни другое, Жеку не устраивало. Он должен во чтобы то, ни стало, влиться в полковые ряды, и вернуться в небо. И учится воевать на ЛА-5, потому
что в тыл, или в обслугу, он не хотел аж никак...
Так выдерживая направление, он летел через синеву небес, наблюдая
редкие облака, и на всякий случай, вертя головой, стараясь вовремя обнаружить
неприятеля. Нити судьбы Евгения, сейчас в прямом смысле слова, зависли в
воздухе. С одной стороны он был в отчаянье, с другой, небо снова было доступно.
Доступны были ощущения, и виды, которые со сверхзвукового перехватчика, не
очень-то, и увидишь.
Полет продолжался, местами накрапывал дождик, встречались черные
тучи, и погода портилась. Но не настолько чтобы идти на экстренную посадку. Под
крылом мелькала израненная земля, вспоминая карту, на которую удалось
взглянуть, он как-то довел свой «Лавочкин» до аэродрома, где базировался полк
истребителей, с прошлого года, летающий на «Лавочкиных». Полк, который как он
знал из книги Ивана Кожедуба: «Верность Отчизне. Ищущий боя» - летает на Ла-
5, и примет участие в битве.
С сильно бьющимся сердцем, Евгений, нажал на ручку, и рычаги, регулируя
рули высоты. Самолет наклонился и пошел вниз, теперь можно было уменьшить
8
обороты, сбавить газ, выпустить шасси и закрылки. Еще немного напряжения, и
посадка удалась неплохо, недаром столько летал с дядей, на всяких монопланах.
Жека затормозил, заглушил мотор, отодвинул назад фонарь, и вылез из
кабины. А затем как в последний раз, втянул ноздрями воздух, нехотя слез с
крыла, и, поправив расстегнутый реглан, с каменным лицом, отправился к КП.
Пока шел, бросал взгляды по сторонам - на дворе стоял май, и так не хотелось
идти на риск. Хотелось побыть на воздухе, вдыхая весенний аромат, постоять у
деревьев, или у реки, но никуда не денешься, пока нужно терпеть.
Его тут же окружили заинтересованные летчики, техники, и прочий военный
люд. Жека козырнул, и представился:
- Старший лейтенант Лютиков. Из штаба фронта. У меня срочное
донесение. Проводите меня к комполка. Дело неотложное, и не терпит
отлагательств...
Его сопроводили к блиндажу комполка - оно и понятно, смысла не было
строить что-то более приемлемое, полк все время перебазировался. А возле
деревень, не всегда получалось разбить аэродром. И Жека пригнув голову,
вошел. За столом сидел, знакомый по фотографиям из книг, офицер, который с
непониманием, уставившийся на вошедшего незнакомца. Евгений опознал в нем,
нового комполка, приложил руку к голове, и представился.
- Старший лейтенант Лютиков. Разрешите обратиться?
- Разрешаю. Вы кто, и что у вас?
- Я со срочным докладом. Товарищ майор, могли бы вы уделить мне,
десять минут?
- Не понял, вы с донесением? Или с чем-то личным? Откуда прибыли?
Жека набрал в грудь воздуха, выдохнул, и начал:
- Сергей Иванович - в это невозможно поверить, но я только что с парада
посвященного победе в этой войне…
- Что??? Старлей ты в своем уме? Что контуженный? Из госпиталя сбежал?
Или перегрелся?
- Никак нет. Я из будущего. И чтобы вы хоть немного мне поверили готов
привести всевозможные факты. О вашем полку. Об проведенных и предстоящих
операциях. О летчиках…. В частности об Иване Никитовиче Кожедубе, который к
концу войны собьет шестьдесят четыре немецких самолета, и станет трижды
героем Советского Союза.... О его детстве, и что летать и воевать он начал, даже
не будучи офицером. Он и сейчас еще сержант…
- Так, а ну-ка садись и рассказывай все без утайки.
Жека сел, и рассказал, только не стал говорить из какого он года. В красках
рассказал о параде, о предстоящей битве, в которой полк примет участие в
ближайшее время. И закончил словами:
- Товарищ майор, Сергей Иванович, помогите мне, пожалуйста. Я понимаю,
как это звучит, но больше нигде мне не поверят. Я не знаю, как вернуться, и раз
так, то хотел бы воевать. Тем более что я на Ла-5, нового образца.
- И когда война, по-твоему, закончится?
- Восьмого мая тысяча девятьсот сорок пятого года. Но официально
праздноваться будет девятого.
- Гм. Поверить тебе конечно трудно, но чтобы сочинить такую нелепую
легенду, и надеяться внедрится в наши ряды.… Ладно, для пущей
убедительности, давай про полк, и про то, что было, и про то, что будет.
Жека начал пересказывать все что помни, о том, что героев советского
союза получит каждый комэск, о том в каких глобальных операциях, примет
участие полк. Вот только, о том, что сам недавно назначенный комполка