Страница 8 из 17
Сэр Джастин прижался к нему ещё теснее и задвигался, водя пенисом по ране в паху. Я на пару секунд отпустил ноздри. Стив вздохнул. Потом я снова зажал их, и он снова забился в судорогах. Так я делал раза три или четыре, пока Кристоф не сказал мне:
- Ладно, добей его, не видишь, что милорд кончает?
Сэр Джастин, и в самом деле, содрогался в оргазме.
Стив затих. Я отпустил его ноздри. Кристоф отполз на четвереньках и уселся на полу. Сэр Джастин оторвался от парня. Какое-то время он глядел в его стекленеющие глаза, потом своими окровавленными пальцами закрыл их. На сомкнутых веках остались два красных отпечатка. Они были похожи на красные глаза. Мёртвый Стив смотрел ими в потолок.
Милорд оглянулся на меня.
- Ну, что, Джеки, ты меня всё ещё любишь?
Вместо ответа я потянулся к нему и впился губами в его измазанный кровью рот. Мне хотелось отдать этому прекрасному вампиру себя всего, захотелось дать ему убить себя и навеки слиться с ним в одном предсмертном соитии.
Мы целовались над телом убитого Стива. Оно лежало между нами. Я взгромоздился на него коленями, чтобы удобнее было целовать господина. Кажется, я лишился чувств, поскольку поцелуй пролетел как одно мгновение. Кристоф сказал мне потом, что целовались мы очень долго.
- Ты впивался в него, как безумный, - прибавил он, ухмыляясь по своему обыкновению.
На следующий вечер мы с ним погрузили тело Стива в карету и покатили куда-то на безлюдную окраину Аддисберга. Там, в сарае близ какого-то необитаемого дома, Кристоф отодвинул деревянную крышку колодца, и мы сбросили туда труп. При заметавшемся свете свечи я разглядел внизу что-то ещё. Приглядевшись, я понял, что это трупы. Три, четыре, а возможно, и больше. Тела были голые, уже почерневшие. Виднелась чья-то откинутая рука, и ещё голова с густой копной грязно-белых волос.
- Привыкай, парень, - прокряхтел старик, ставя крышку на место. - Сам знаешь, кому служишь.
Я кивнул. Но мысли мои были не об этих трупах, а о том, что сэр Джастин сейчас на балу у графа Радзиевского. Конечно, он опять уединился со своей Лаурой. Она не могла дать ему и сотой доли того наслаждения, которое давал ему я, и всё же я ревновал. В эти минуты я страстно желал быть на её месте.
В доме с занавешенными окнами
Ровно в десять утра, как ему было назначено, граф Дэзи Орвин вошёл в особняк маркиза Калибора. Осуществилась его заветная мечта: маркиз Тровер Калибор, 25-летний красавец, покоритель женских сердец, о котором Дэзи мечтал все последние месяцы, не далее как вчера вечером на балу у герцога Пармского обратил, наконец, на него свой благосклонный взор и даже пригласил к себе.
Направляясь к маркизу, Дэзи уже знал новость, облетевшую сегодня утром столицу: баронесса Райана, юная невеста Тровера, накануне ночью скоропостижно скончалась. Однако в короткой записке, которую Дэзи получил буквально пару часов назад, Тровер подтвердил своё приглашение. Направляясь к нему, граф счёл за лучшее одеться в чёрное. Тем более, как он знал, этот цвет ему шёл, делая его стройнее. Его лицо с правильными чертами, на котором эффектно выделялись глубокие карие глаза, казалось на чёрном фоне ещё бледнее. Почти вандейковсковскую внешность дополняли тёмно-каштановые вьющиеся волосы и белоснежный галстук.
Он передал лакею шляпу и прошёл в зал. Высокие окна были плотно зашторены; колонны, статуи и гобелены тонули в сумерках. За распахнутыми дверями виднелась лестница, ведущая наверх. Услышав на ней шаги, Дэзи напрягся. На лестнице показался маркиз Тровер. Дэзи поразился его виду. Маркиз даже не счёл нужным одеться к его визиту. Он был в лёгком домашнем халате, небрежно наброшенном на плечи. Его светлые волосы были растрёпаны, зелёные глаза, обычно яркие и блестящие, были обведены тёмными кругами и полны тоски. Но именно таким, на взгляд Дэзи, он был само очарование!
- Граф, извините меня, я совершенно не способен ни о чём связно подумать, - проговорил хозяин особняка ещё на лестнице.
- Я слышал о постигшем вас несчастье, сэр, - ответил Дэзи, учтиво кланяясь. - Наверно, я явился не вовремя.
- Нет-нет, я рад встрече, - сказал маркиз. - Я давно хотел познакомиться с вами поближе. Ведь вы, кажется, родственник моей обожаемой Райаны?
- Очень дальний.
- Простите меня за мой вид, - маркиз, подойдя, протянул ему руку.
При этом движении с его плеча съехал халат и обнажилась часть груди, совершенно белой, с небольшим розовым соском.
Дэзи взял его руку и осторожно пожал. Глядя на сосок, он невольно задержал руку маркиза в своей. Тот не отнял её. Несколько секунд Дэзи держал руку маркиза, наслаждаясь её теплом и мягкостью. Наконец опомнился и выпустил её. Ему показалось, что зелёные, с карими искрами, глаза маркиза посмотрели на него как-то странно.
- Я сам переживал трагические моменты в своей жизни... - начал Дэзи.
- Да, я вижу, вы мне сочувствуете, - перебил его маркиз, подойдя к нему ещё ближе. - Я вижу это по вашему пожатию.
Он был настолько близко, что у Дэзи на конце члена выступила капля. Он сохранять самообладание.
- Примите мои соболезнования, сэр, - сказал он, глядя маркизу в глаза. Ему хотелось прижать его к себе, впиться губами в его рот.
Маркиз вдруг снова взял его за руку. От этого движения халат с него съехал ещё больше.
- Пойдёмте наверх. Будьте у меня как дома.
Дэзи шёл за ним, чувствуя в руке его ладонь и возбуждаясь всё больше. Рука маркиза дрожала.
- Я сейчас спрашиваю себя, - говорил Тровер: - почему мы с вами так долго не были знакомы? Почему вы не ездили ко мне, а я к вам? Мы были бы хорошими друзьями. Я слышал, вы любите рисовать акварелью и собираете китайский фарфор. Я тоже увлекаюсь этим...
Поднявшись по лестнице, они прошли в небольшую комнату, в которой горели свечи и стоял стол, уставленный бокалами и вазами с фруктами. Единственное окно было завешено багрово-золотистыми портьерами. На зеркалах и канделябрах лежала чёрная тюль.
Тровер остановился у стола и оглянулся на распахнутую дверь в соседнее помещение.
- Она там, - сказал он. - Моя несравненная, обожаемая Райана... Как безжалостны к ней небеса. Умереть в шестнадцать лет... - Глаза его наполнились слезами. - Граф, я не спал всю ночь...
- Не знаю, что и сказать, - пробормотал Дэзи, пожирая взглядом обнажившееся плечо, розовый сосок и всю стройную фигуру маркиза, формы которой легко угадывались под лёгким халатом. - Никакие слова не выразят моей печали.
- Расскажите мне о ней. Всё, что знали.
- Сэр, я её почти совсем не знал. Но слышал, что таких изумительных по красоте и нравственности молодых девушек, как леди Райана, мало найдётся в стране.
- Мы с вами будем дружить, - маркиз протянул ему руку.
- Конечно. Да. Всегда. - Дэзи взял его ладонь обеими руками, поднёс к губам и покрыл поцелуями.
Видимо, скорбь маркиза была настолько сильна, что он не обратил внимание на чувственность этих поцелуев, гораздо большую, чем просто дружеская.
- Выпьем, граф, за упокой её души, - дрогнувшим голосом сказал он, беря графин, почти на треть наполненный красным вином.
- Леди Райана сейчас на небесах, - отозвался Дэзи.
Тровер наполнил два бокала. Когда он наливал вино, рука его дрожала, слышался тоненький звон горлышка графина о хрусталь. Он подал бокал графу.
- За неё, граф... и за нас.
Не говоря ни слова, Дэзи осушил бокал. Вино было терпким, с привкусом горечи.
Тровер пристально наблюдал за ним. Дэзи поразил взгляд маркиза. Определённо в этом взгляде сквозила влюблённость.
"Он любит меня", - подумал Дэзи, ставя бокал.
Он подошёл к маркизу, намереваясь поцеловать в губы, но тот в этот момент начал пить.
Отпив полбокала, Тровер поперхнулся. Его бледное лицо стало какого-то пепельного оттенка. Он всё же допил до дна, перевёл дыхание и вдруг с чуть слышным стоном навалился руками на стол. Если бы Дэзи его не поддержал, он упал бы на пол.