Страница 197 из 204
Жена же его, ни мало помедлив, скоро тече к сроднице своей и вся повеленная ей от мужа по ряду сказа. Сродница же оная, слыша таковыя глаголы, умилися душою, ово поболев по юноше, паче же скорбяще по сродницех своих, да не како и вправду от таковаго случая беду приимут. И, ни мало помедлив, скоро тече от дому своего до палат царевых и возвещает о сем ближним сигклитом[476] царевым. И не в долзе часе внушается и самому царю о сем.
Царь же, яко слыша о юноши таковая, милосердие свое изливает нань, глаголя предстоящим пред ним сигклитом, да егда бывает повседневное изменение караулов, повелевает посылати в дом сотника онаго, иде же болный той юноша лежит, по два караулщика. «Да надзирают, рече, опасно юношу онаго, да не како, от онаго бесовскаго мучения обезумев, во огнь или в воду ввержется». Сам же он, благочестивый царь, посылаше к болящему повседневную пищу, и елико здрав болный той явится, повелевает возвестити себе. И сему тако бывшу. Болный же не мало время в таковом бесовском томлении пребысть.
Бысть же месяца июля в первый день юноша оный необычно от беса умучен бысть. Абие заспав мало и во сне, яко бы на яве, начат глаголати, изливая слезы из омженных очей своих, сице рече: «О, всемилостивая госпоже царице Богородице, помилуй, Владычице, не солжу, всецарице, не солжу, но исполню, елико обещахся ти!» Домашнии же и снабдевающии его воины, таковыя от болнаго глаголы слышавше и удивишася, глаголюще, яко «некое видение видит»!
Егда же болный от сна возбнув, приступив к нему сотник и рече: «Повеждь ми, господине Савво, что таковыя глаголы со слезами во сне и к кому рекл еси?» Он же паки начат омывати лице свое слезами, глаголя: «Видех, рече, ко одру моему пришедшу жену светолепну зело и неизреченною светлостию сияющу, носящу ризу багряну; с нею же и два мужа некая, сединами украшенны; един убо во одежде архиерейстей, другий же апостолское нося одеяние. И не мню иных быти, токмо помышляю жену Пресвятую Богородицу, мужей же: единаго наперстника Господня апостола Ионна Богослова, втораго же неусыпнаго стража града нашего Москвы, преславнаго во иерарсех архиерея Божия Петра митрополита, их же подобия образ добре знаю. И рече ми святолепная оная жена: „Что ти есть, Савво, и что тако скорбиши?“ Аз же рех ей: „Скорблю, владычице, яко прогневах Сына твоего и Бога моего и тебе, заступницу рода христианскаго, и за сие люте мучит мя бес!“ Она же, осклабився, рече ми: „Что убо ныне мыслиши, како ти избыти от скорби сея; и како ти выручити рукописание свое из ада?“ Аз же рех ей: „Не могу, Владычице, аще не помощию сына твоего и твоею всесилною милостию!“ Она же рече ми: „Аз убо умолю о тебе сына своего и Бога, токмо един глагол мой исполни. Аще избавлю тя от беды сея, хощеши ли инок быти?“ Аз же тыя молебныя глаголы со слезами глаголах ей во сне, яже и вы слышасте. Она же паки рече ми: „Слыши, Савво, егда убо приспеет праздник явления образа моего, яже в Казани, ты же прииди во храм мой, иже на площади у Ветошнаго ряду; и аз пред всем народом чюдо явлю на тебе“. И сия рече ми, невидима бысть».
Сия же слышав сотник и приставленные воины от Саввы изглаголанная видения, велми почудишася.
Сотник же и жена его начата помышляти, да како бы о сем видении возвестити цареви, и умыслиша послати по сродницу свою, дабы она возвестила царевы полаты сигклитом, и дабы внушено было о сем царю. Егда же прииде в дом сотника онаго помянутая сродница их, они же поведаша ей видение юноши онаго Саввы. Она же уразумев и немедленно отходит до царевы полаты, абие возвещает о сем ближним сигклитом царевы полаты и немедленно внушают царю о видении саввином. Царь же, егда услышав о сем, велми почудися.
Егда же бысть праздник Казанская Богородицы июля осмаго дня, тогда бо бысть крестное хождение до церкви тоя Казанский Богородицы[477] со святыми иконами и честными кресты, из соборныя и апостольския церкви честнаго Успения Пресвятыя Богородицы. И том же крестном хождении бысть великий Государь царь и великий князь Михаил Феодорович, и святейший патриарх со всем освященным собором и множество велмож. И абие повелевает царь принести болящаго Савву до церкви тоя. Тогда же, по повелению цареву, принесоша болящаго онаго до церкви Казанския Богородицы, скоро на ковре, и положиша его вне церкви в преддверии.
И егда же начаша литоргисати, тогда нападе на болнаго Савву дух нечистый, и нача зле мучити его диавол. Он же велиим гласом вопия: «Помози ми, госпоже Дево, помози ми, всецарице Богородице!» И егда же начата херувимскую песнь воспевати, тогда возгреме яко гром и бысть глас глаголющ: «Савво, востани и гряди семо во храм мой!» Он же воспрянув с принесеннаго ковра, якобы никогда скорбел, и скоро притече во храм той, паде ниц пред образом Пресвятыя Богородицы Казанския, моляся со слезами. Тогда же низпаде от верху округа церковнаго богоотменное оное писание, яже даде Савва у Соли Камския диаволу, все бо заглаждено, яко же бы никогда писано. Еще же повторяя глас бысть: «Савво, се твое рукописание, яже ты писал еси, и исполни заповеди моя и к тому не согрешай!» Он же воспрянув и прием хартию оную и начат велегласно глаголати со слезами пред образом: «О преблагословенная Мати Господня, заступнице рода христианскаго и молебница к Сыну своему и Богу нашему! Прости ми содеянная, и избави мя от адския пропасти; аз бо исполню обещанное мною!» Тогда же слышав царь и патриарх и вси предстоящии велможи, и видевше таковое преславно чюдо, благодариша Бога и Пречистую его Матерь, и велми подивишася таковому Божию милосердию, яко избави его от адския пропасти. По совершении же божественныя литургии, начата хвалу Господеви воздавати и молебствовати всем освященным собором о явшемся чудеси пред всеми.
Потом, проводиша святыя иконы и честные кресты до соборныя церкви, поиде царь во своя царския полаты, радуяся о неизреченном чудеси и благодаряще Бога. Такожде и той Савва поиде в дом свой помянутаго сотника Иакова Шилова здрав, яко же бы никогда скорбел. И се видев сотник и жена его, велми подивишася и благодариша Бога за таковое его милосердие над родом христианским.
Савва же мало пожив ту у сотника онаго, и елико имея сокровища, вся раздаде по церквам и нищим, абие отходит в монастырь чюдо Архистратига Михаила, яже зовется Чюдов монастырь, близ соборныя и апостольския церкви честнаго и славна Успения Пресвятыя Богородицы. И пострижеся тамо во иноческий чин, и нача жити в том монастыре, в трудех пребывая, в посте и молитвах неусыпных, угождая Господеви; и тако поживе лета доволна, ко Господу отъиде с миром; и погребен бысть в том монастыре.
Повесть о Фроле Скобееве
В Новгородском уезде имелся дворянин Фрол Скобеев. В том же Новгородском уезде имелись вотчины столника Нардина-Нащокина[479], имелась дочь Аннушка, которая жила в тех новгородских вотчинах.
И проведал Фрол Скобеев о той столничей дочери, взял себе намерение возыметь любовь с тою Аннушкой. И <не> видит ее, однако ж умыслил спознатся той вотчины с прикащиком, и всегда ездил в дом того прикащика. И по некотором времени случилос быть Фролу Скобееву у того прикащика в доме. И в то время пришла к тому прикащику мамка дочери столника Нардина-Нащокина. И усмотрел Фрол Скобеев, что та мамка живет всегда при Аннушки. И как пошла та мамка от того прикащика к госпоже своей Аннушке, Фрол Скобеев вышел за нею и подарил тое мамку двумя рублями. И та мамка сказала ему: «Господин Скобеев, не по заслугам моим ко мне милость казать изволишь, для того что моей услуги к вам никакой не находится». И Фрол Скобеев отдал оные денги и сказал: «То мне сие ни во что», — и пошел от нее прочь, и вскоре ей не объявил. И мамка та пришла к госпоже своей Аннушке, ничего о том не объявила. И Фрол Скобеев посидел у того прикащика и поехал в дом свой. И во время увеселителных вечеров, которые бывают в веселости де и <в чести>, называемый по их девичеству званию Святки. И та столника Нардина-Нащокина дочь Аннушка приказала мамке своей, чтоб она ехала ко всем дворянам, которые во близости той вотчины столника Нардина-Нащокина имеют жителство и у которых, дворян, имеютца дочери девицы, чтоб тех дочерей просить к той столнической дочери Аннушке для веселости на вечеринку. И та мамка поехала и просила всех дворянских дочерей к госпоже своей Аннушке, и по тому ее прошению все обещались быть. И та мамка ведает, что у Фрола Скобеева есть сестра, девица. И приехала та мамка в дом Фрола Скобеева и просила сестру ево, чтоб она пожаловала в дом столника Нардина-Нащокина к Аннушке. Та сестра Фрола Скобеева объявила той мамке: «Пообожди малое время, я схожу к братцу своему; ежели прикажит мне ехать, то и вам с тем и объявим». И как пришла сестра Фрола Скобеева к брату свому и объявила ему, что приехала к ней мамка от столничей дочери Нардина-Нащокина Аннушки и просит меня, чтоб я приехала в дом к ним. И Фрол Скобеев сказал сестре своей: «Поди, скажи той мамке, что ты будешь не одна, некоторого дворянина з дочерью, девицею». И та сестра Фрола Скобеева о том весма стала думать, что брат ея повелел сказать, однакож не смела преслушать воли брата своего, что она будет к госпоже ея сей вечер с некоторою дворянскою дочерью, девицею. И мамка поехала в дом к госпоже своей Аннушке. И Фрол Скобеев стал говорить сестре своей: «Ну, сестрица, пора тебе убираться и ехать в гости». И сестра ево как стала убираться в девичей убор, и Фрол Скобеев сказал сестре своей: «Принеси, сестрица, и мне девичей убор, уберуся и я, и поедем вместе с тобою к Аннушке, столничей дочери». И та сестра ево весма о том сокрушалась, понеже что ежели признает ево, то конечно быть великой беде брату моему, понеже тот столник Нардин-Нащокин весма великой милости при царе находится; однакож не прислушала воли брата своего, принесла ему девичей убор. И Фрол Скобеев убрался в девичей убор и поехал с сестрой своей в дом столника Нардина-Нащокина к дочери его Аннушки. Собралось много дворянских дочерей у Аннушки, и Фрол Скобеев тут же в девичьем уборе, и никто его не может признать. И стали все девицы веселитца разными играми, и веселились долгое время, а Фрол Скобеев с ними же и веселился, и признать ево никто не может. И потом Фрол Скобеев в нужнике один, а мамка стояла в сенях со свечою. И как вышел Фрол Скобеев из нужника и стал говорить мамке: «Как, мамушка, много наших сестер дворянских дочерей, а и твоей к нам услуги много, а никто не может подарить ничем за услугу твою». И мамка не может признать, что он Фрол Скобеев. И Фрол Скобеев вынес денег пять рублев, подарил тое мамку. С великим принуждением и те денги мамка взяла. И Фрол Скобеев видит, что признать она ево не может, то Фрол Скобеев пал перед ногами той мамки и объявил ей об себе, что он дворянин Фрол Скобеев и приехал в девическом платье для Аннушки, чтоб с нею иметь обязателную любовь. И как усмотрела мамка, что подлинно Фрол Скобеев, и стала в великом сумнени и не знает, с ним что делать. Однакожь помяну <в> ево к себе два многия подарки: «Добро, господин Скобеев, за твою ко мне милость готова чинить все по воли твоей». И пришла в покои, где девицы веселятца, и никому о том не объявила.
476
С. 659. Сигклит — синклит, высшее правительство.
477
С. 660. …церкви тоя Казанский Богородицы… — Храм на Красной площади.
478
Текст печатается по рукописи XVIII в., опубликованной в издании: Русская бытовая повесть XV–XVII вв. / Сост., комментарии Л. Н. Ужанкова. М., 1991.
Анонимная повесть о Фроле Скобесве, написанная в конце XVII — начале XVIII в., представляет собой рассказ о похождениях заведомого «плута». Худородный дворянин, промышляющий ремеслом подьячего, он, не брезгуя никакими средствами, исхитрился стать зятем всесильного вельможи, добился богатства и высокого положения. Примечательно, что неизвестный автор вовсе не осуждает своего героя.
Повесть изобилует варваризмами, показательными для эпохи Петра I («квартира», «банкет»).
479
С. 662. …столника Нардина-Нащокина… — Тестя Фрола Скобеева автор наделяет именем (но не биографией) А. Л. Ордина-Нащокина (ум. 1680), влиятельнейшего государственного деятеля времен царя Алексея Михайловича.