Страница 1 из 1
Эпилог
– Флип, не приставай. – Президент насилу отогнал своего любимца, стаффордширского терьера, и распечатал небольшой желтый пакет, который четверть часа назад был доставлен ему фельдъегерской службой из Генеральной прокуратуры.
Крепко сбитый, мускулистый, но в то же время изящный и проворный пес следил за его занятием с некоторой ревностью и, конечно, не догадывался, что хозяин читает письмо от человека, некогда спасшего ему, Флипу, его роскошную собачью жизнь.[5] Короткие уши стояли торчком, широко расставленные черные круглые глаза смотрели одновременно настороженно и угрожающе, черный кончик носа слегка подрагивал. Совершенно жуткие челюсти – и крокодил бы позавидовал – ласково покусывали пальцы хозяина.
А он сидел в кресле, протянув ноги к потрескивающему камину. Погода за окном соответствовала такому времяпрепровождению. Рабочий день и даже вечер давно завершен, и можно было бы вполне позволить сейчас себе стаканчик глинтвейна, но он решил сосредоточиться на письме. То, что лежало в желтом пакете, не было официальным докладом о проделанной работе, это была частная записка, которую он, зная, что следствие завершено, попросил написать персонально для себя.
«Личность Валентина Николаевича Ракитского сама по себе интригующа. Он профессиональный разведчик, резидент, работавший во многих странах, в том числе в Южной Африке и в Германской Демократической Республике. Будучи по образованию еще и горным инженером, в Южной Африке на алмазах он заработал многомиллионное состояние, большую часть которого отдал родному государству.
Не вызывает сомнения, что Ракитский был исключительно честным, порядочным человеком, патриотом России, но при этом отличался непредсказуемым и сложным характером. Он был не просто чиновником высокого ранга, а любителем приключений, переодеваний, мастером слежки и ухода от слежки. Он порождал о себе легенды и полулегенды, к каковой несомненно относится и информация о его сотрудничестве с ЦРУ посредством американского дипломата Мартина Дж. Лоуренса. Следует сказать, что если Ракитский и оказывал какие-то услуги американской разведке, то всегда это делал с ведома высокого начальства. Версия о том, что он был двойным агентом, не имеет под собой никаких оснований.
А Россия всегда жила в его душе – за рубежом он собирал старинные славянские книги и предметы русской культуры. Будучи в Германии, в Баварии, в городке Мурнау, где был музей Кандинского и когда-то жил сам русский художник Кандинский, Ракитский у людей, некогда близких к нему, купил три наброска к известным картинам этого мастера. Также ему удалось приобрести считавшееся утраченным полотно Левитана «Вечер в Поленове». Эту картину под вымышленным авторством польского художника Яна Соколовского Ракитский также смог перевезти в Москву. В результате многолетнего увлечения у Ракитского скопилась значительная коллекция живописи, которую он в дальнейшем хотел передать государственным музеям.
В новой России Валентин Ракитский стал одним из заместителей директора внешней разведки в ее новом обличье – Департаменте иностранной службы. Разумеется, вернувшись на родину, он перевез в Москву свою коллекцию картин. Картина Левитана постоянно висела в его спальне.
Но недолго музыка играла. В рабочих вопросах генерал Ракитский постоянно проявлял принципиальность и свой неуступчивый характер, и это, естественно, не могло нравиться его шефу, директору ДИСа. Тот, наверно, все чаще подумывал, как бы сплавить Ракитского на пенсию. И как только возраст Ракитского дал такую возможность, Валентин Николаевич был отправлен в отставку – с вручением букетов и правительственных наград.
Но не мог здоровый мужчина, полный энергии и уникальных знаний, сидеть сложа руки! Поначалу Ракитского привлек к работе консультантом президент Внешторгбанка Самойлов. Внешторгбанк владеет в нашей стране, наверно, самой значительной коллекцией современного и авангардного искусства. По официальной версии Ракитский консультировал Антона Самойлова именно по вопросам приобретения произведений искусства. Однако это было лишь прикрытие. На самом деле Ракитский объяснял молодым банкирам, как международные жулики отмывают деньги в банках Нью-Йорка, Лондона, Франкфурта. Это дело он хорошо знал, он ведь сам отмывал советские деньги и основывал с их помощью фирмы в западных странах. Благодаря этому своему опыту Ракитский вполне мог хватать за руку некоторых наших российских дельцов. Так что немудрено было предположить, что какие-то финансисты точили на него огромный зуб.
Ракитский много лет дружил со своим соседом, профессором-филологом Сергеем Анисимовичем Андреевым. Они оба увлекались подледным ловом рыбы. Иногда Ракитский рассказывал ему некоторые несекретные истории из своей обширной практики. Именно Андреев в конце концов увлек Ракитского идеей создания мемуаров: бестселлер, мол, вполне может получиться. Впервые Андреев говорил об этом со своим другом еще пять – семь лет назад, но тогда Ракитскому было не до мемуаров, зато теперь, когда он остался не у дел и, главное, когда стал обладать эксклюзивной негативной информацией о своих недавних «соратниках», мысль о литературном творчестве показалась Валентину Николаевичу перспективной.
По свидетельству дочери и Андреева, Ракитский впервые сел за письменный стол последней зимой, значит, писал он свою книгу чуть больше полугода. По преимуществу книга получилась о неблаговидных делах разведчиков из Департамента иностранной службы. Большинство материалов, которые использовал Ракитский в своей книге, относилось к делам советской и российской разведки. Но часть материалов рассказывала совсем о недавних событиях.
Например, в странах «народной демократии» немало недвижимости по традиции принадлежало советской разведке. В конце восьмидесятых годов, когда социалистические режимы в Восточной Европе падали один за другим, эти дома были проданы, но где осели деньги, так и осталось загадкой. Под ноль, кстати, были проданы и некоторые иностранные фирмы, также принадлежавшие КГБ, вроде той, формальным владельцем которой в ЮАР был сам Валентин Ракитский. Опять-таки возникал вопрос, где же деньги? И на этот вопрос ответа не было до создания Ракитским его мемуаров: там он дает ответ. К примеру, сам Ракитский передал деньги, вырученные за продажу недвижимости КГБ в ГДР, в отдел финансов внешней разведки, но затем, больше десяти лет спустя, работая во Внешторгбанке, эти же деньги он обнаружил на счетах некоторых высших чинов разведки и государства в Западной Европе! Из семи человек, которые знали о хищении одного миллиарда марок, к концу девяностых годов пятеро были убиты. В живых остался и сам Ракитский, вычисливший эту грандиозную аферу. Теперь он знал, кто присвоил деньги, он также знал об исчезновении миллионов из Государственного валютного фонда, на котором скапливались деньги для операций за рубежом российской разведки. А ведь он многое знал о тех, кто отмыл эти миллионы, присвоив их себе! Пожалуй, этот раздел мемуаров был бы самым страшным для коррупционеров наверху российской внешней разведки – Департамента иностранной службы.
И, несмотря на то что Ракитский, один из недавних руководителей этого ведомства, не изменил Родине, однако его запросто могли заклеймить как предателя, который хочет нажиться на государственных тайнах, да к тому же подает дурной пример молодым офицерам спецслужб. Валентин Николаевич хорошо понимал, что грозит ему при выходе мемуаров в свет. Но продолжал свое рискованное занятие, кропал свои убийственные мемуары.
Как водится, ведомство, в котором работал Ракитский, после отставки не оставило его в покое, не выпускало из поля своего зрения, следило за всеми его занятиями. Узнав о том, что Ракитский работает над мемуарами, директор ДИСа, надо полагать, пришел в ярость. Еще бы, ведь в его учреждении даже цвет ковров в коридорах до сих пор не подлежит разглашению!
5
См. роман Ф. Незнанского «Поражающий агент».
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте