Страница 7 из 26
Итак, Селлерс не у дел, и Степфорд не у дел. Значит, оставался только Гиббс.
– Потом я решила – моя третья гипотеза, – что Саймон выбрал тебя, поскольку уважает тебя больше, чем Сэма, даже если считает Сэма славным парнем, – разглагольствовала женщина. – Он считает тебя более сообразительным. Или, может, больше под стать ему. Ты – головоломка, а Сэм – открытая книга.
Крис не мог понять, почему выбор Саймона так заинтересовал его собеседницу. Казалось, она придавала этому не меньшее значение, чем он сам, и достигла большего успеха на пути к пониманию: три версии против его полного недоумения.
– Не люблю терзаться неизвестностью, поэтому я подговорила Чарли спросить у него, – поведала Оливия.
Пальцы Гиббса сильнее сжали стакан.
– И?..
– Саймон сообщил ей, что ты ближе ему по духу, чем Колин и Сэм, – рассмеялась Зейлер. – Его ответ показался мне на редкость забавным, поскольку, готова держать пари, вы с ним никогда даже не говорили ни о чем, кроме работы.
– Верно, – подтвердил Гиббс.
Допив виски, он отправился за новой порцией, не желая замечать внезапного улучшения своего настроения или размышлять над его причинами.
– Если уж ты так сообразительна и разговорчива, почему не сообщишь мне, где теперь наша счастливая парочка? – спросил он. – Я же не стану выбалтывать тайну матушке Уотерхауса.
Крис встречался с Кэтлин Уотерхаус только раз, на вечеринке по поводу помолвки Чарли и Саймона. Она показалась ему скромной, непритязательной – такого рода неприметные люди обычно сливаются с фоном. Гиббс не понимал, почему ее лишили возможности присутствовать на свадьбе сына и почему так важно, чтобы она не узнала, где он проведет свой медовый месяц.
– Я отвечу на любой вопрос, кроме этого, – извиняющимся тоном ответила Оливия. Прости, но Чарли заставила меня дать клятву.
– А я не задаю тебе никаких других вопросов. Я задаю лишь один вопрос и буду продолжать задавать. Хотя, подозреваю, мне известно, где они. Не велика хитрость.
– Вряд ли, если только у тебя не открылся дар ясновидения. – Теперь Зейлер выглядела встревоженной.
– Ты уже пыталась сбить меня со следа, упомянув, что они «упорхнули». Но ведь они никуда не улетели, верно? Они еще здесь, – Гиббс ухмыльнулся, довольный своей версией.
– Здесь? Ты имеешь в виду в Торки?
– Здесь: в отеле «Голубого горизонта»… последнем месте, где я ожидал бы их присутствия после шикарного представления их отъезда несколько часов тому назад.
Оливия закатила глаза, изображая шутливое возмущение. Или, может, реальное.
– Их нет в Торки, и тем более в отеле «Голубого горизонта», – возразила она. – Это ведь отель «Голубой горизонт»?
Может, она издевается?
– Да, так я и сказал.
– Нет, ты назвал его «Отелем Голубого горизонта».
– Он и называется «Голубой горизонт», этот отель, – раздраженно возразил Гиббс. – Что и означает отель «Голубого горизонта».
– Нет, ничего подобного, в данном случае название не склоняется, – Оливия взирала на собеседника с такой пристальной подозрительностью, словно он прилетел с другой планеты. – «Голубой горизонт» – это название первоклассного учреждения, вот что это такое. А назови его «Отелем Голубого горизонта» – и он превратится в замшелый пансион «Ночлег и завтрак» на морском побережье.
– Ладно. Полагаю, я слишком замшел для понимания столь тонких различий.
– Нет, не замшел… О господи, какая же я идиотка! Теперь я обидела тебя, и ты опять умолкнешь, а мне ведь едва удалось спровоцировать тебя на разговор.
– Я собираюсь отправиться спать, – откликнулся Гиббс. – Сил больше нет тебя слушать. Ты похожа на красочное воскресное приложение к будничной газете – полное самой разнообразной и дерьмовой информации.
Глаза Оливии расширились. Она молча уставилась на него.
Черт! И как тут закончишь свадебный денек на мажорной ноте?
– Послушай, я не имел в виду…
– Всё в порядке. Вероятно, я заслужила столь дерьмовую оценку! – оживленно воскликнула женщина. – Весьма символично… заядлый молчун умудряется выдать одно высказывание, и оно оборачивается для меня ужасным сравнением, дабы по меньшей мере целый грядущий год я жила с таким дерьмовым мнением о себе.
– Да я вовсе не имел в виду ничего плохого! – пошел на попятный Гиббс. – Просто высказал своеобразное замечание.
– Так тебе хочется узнать, где сейчас Саймон и Чарли? Прекрасно. Я придумала оригинальный выход, ничего не говоря, – я могу показать тебе фотографию их виллы.
Оливия выудила из сумочки свой мобильник и принялась нажимать кнопки. Ждала ли она, что Гиббс скажет: «Нет, забудь, это не имеет значения»? Если и ждала, то не дождется. Если уж у него имелось такое желание раньше, то почему оно должно измениться сейчас только из-за того, что она огорчилась и рассердилась на него?
Видимо, перебрав несколько фотографий, Зейлер подсунула Крису экран своего мобильника.
– Вот смотри. «Los Delfines»[9] – вилла для новобрачных.
Гиббс взглянул на маленькую фотографию шикарного белого двухэтажного здания, где с легкостью разместилась бы пара десятков человек. Большинство окон украшали цветущие балконы, а вокруг раскинулся роскошный сад. Барная беседка с террасой для барбекю, плавательный бассейн, выглядевший достаточно большим для олимпийских соревнований, – и все залито ярким солнечным светом.
– Испания? – предположил полицейский.
– Пуэрто-Банус. В окрестностях Марбельи.
– И вся эта роскошь в их личном пользовании? Однако, неплохо!
– Страховка от всех видов несчастья, – с недовольным видом ворчливо добавила Оливия. – Гарантированное счастье ценой в пятнадцать тысяч. Разве можно быть несчастным в таком раю?
– А с чего им вообще быть несчастными? У них же медовый месяц!
Гиббс не ждал от Зейлер никакого отклика, но она, помолчав, все же ответила:
– Чарли годами копила недовольство, будучи не в силах добиться нормального общения с Саймоном во всех известных смыслах. Теперь, когда они поженились, она добьется своего. Порой, правда, получая желаемое, перестаешь его желать.
– Порой перестаешь желать желаемое еще до того, как получишь, – парировал Гиббс.
– Ты так думаешь? У меня иное мнение.
– Моя жена Дебби копила недовольство – как ты выразилась, будучи не в силах заиметь ребенка. Теперь я уже перестал желать его.
– А она? – спросила Оливия.
– Нет… – буркнул Крис. Если б только…
– Вот видишь, сам понимаешь. И прежде всего, вероятно, ты сам не считал появление ребенка особо важным.
– Поднимешься со мной? – спросил Гиббс.
– Наверх?
– В мой номер. Или в твой.
– Зачем? – поинтересовалась Оливия.
– А зачем бы ты думала?
«Неужели она решила прикинуться дурочкой? – подумал Крис. – Разве трудно узнать недурную идею, когда она приходит в голову?»
– Так зачем? – вновь спросила Зейлер.
– Могу пояснить: «Затем, что разок, чисто для разнообразия, я предпочел бы заняться сексом с женщиной, не одержимой жаждой беременности». Или, лучше сказать: «Потому что я пьян и возбужден». Или: «Сегодня – особый случай, а завтра мы оба вернемся к обычной жизни». Или тебе больше понравится: «Потому что я еще не встречал такой красивой и соблазнительной женщины»? Рискованно… ты можешь не поверить мне.
Оливия задумчиво нахмурилась.
– В идеале, тебе следовало бы молча прокрутить все варианты ответов в таинственных глубинах твоего ума. А не озвучивать мне все подряд.
В таинственных глубинах твоего ума. Она не одобрила обилие вариантов. А не все то, что он высказал.
Полицейский отобрал у нее рюмку и поставил на столик.
– Соглашайся, – подначил он. – Будь проще.
3
Суббота, 17 июля 2010 года
– Почему вы хотели поговорить с Саймоном Уотерхаусом? – спросил детектив, назвавшийся Сэмом.
9
«Дельфины» (исп.).