Неуместно

- Нет, спасибо, - Санса вежливо отказалась, потянувшись к фруктовой вазе и выудив оттуда яблоко.

- Через пару часов мне нужно будет уехать, но я вернусь рано. Тебе что-нибудь нужно, пока я еще здесь?

Я думаю, мне нужны ответы.

- Я хотела бы знать, почему вы взяли меня, - Санса надкусила яблоко, стараясь выглядеть как можно более беспечной.

Губы Петира приподнялись в тонкой, дразнящей улыбке:

- Что странного в том, что дядя помогает своей племяннице, когда она в нем нуждается?

- Мы - семья, Петир? - спросила она, обращаясь скорее к себе, чем к нему. Что насчет того поцелуя, Петир? - Почему тогда вы не взяли нас всех? Джона, Брана, Рикона? Вы помните о них? Я хочу услышать от вас правду, - Сансе не нравилась его манера уходить от ответа или выдавать полуправду. Больше ее это не устраивало.

Петир тяжело вздохнул, ставя тарелку на стол:

- Санса, я… Я не знаю. Мне казалось, это то, что я должен был сделать.

- Я вам не верю. Должно быть что-то еще, Петир, - она мало что знала о Мизинце, прежде, чем оказаться с ним под одной крышей, но всегда находила его умным и способным понимать желания и слабости других людей. Она не думала, что слова, вроде “сочувствие” или “семья” вообще были в его лексиконе.

Его улыбка исчезла.

- Я не прошу тебя доверять мне. Ты - умная девочка, так попытайся понять, почему я захотел стать твоим опекуном. Ты действительно считаешь, что находишься в безопасности здесь, в Бостоне, прямо сейчас? Самая взрослая из живых детей Неда и Кэт? Наследница империи Старков? Подумай над этим. У тебя есть представление о той работе, которой занимались твой отец и Роберт Баратеон? Держу пари, ты ничего о ней не знаешь. Маленькая невинная девочка - Старк, - его тон был мягким, но слова пропитаны ядом. - Я действительно должен был… сделать это.

- Сделать что? - спросила Санса, убитая его снисходительным тоном.

- Я думаю, что совершил ошибку, привезя тебя сюда, - его зеленые глаза встретились с ее голубыми.

- Почему? - Санса спрыгнула со стула, подходя к нему ближе. - Заботиться о ком-то, кроме себя, для вас слишком? Вы желаете снова жить один?

- Нет, дело не в этом. Я много о чем забочусь, ты еще узнаешь об этом.

- Тогда, почему? Просто скажите мне и оставьте свои игры.

- Потому что, Санса, - он сделал глубокий вдох, приближаясь к ней, - Я действительно не доверяю себе, когда ты рядом.

Санса подалась назад, пройдя пару шагов, пока не уперлась спиной в стену, но он все приближался и остановился только тогда, когда его грудь коснулась ее рубашки. Одна его рука дотронулась до ее талии - того места, где над джинсами оставался участок голой кожи, а вторая коснулась ее подбородка, поднимая ее лицо навстречу ему. Санса почувствовала, как ее щеки заливает жар и он спускается по телу, в низ живота. Ее гнев смешался с возбуждением и она не понимала, чего сейчас в ней больше, она боялась это выяснять. Его ухмыляющийся пристальный взгляд упал на ее губы, а рот медленно приоткрылся, растягивая секунды, ожидая чего-то.

У Сансы не было достаточно опыта, чтобы понять, когда именно все это переросло в настолько сильное желание, но она все же понимала, чего он ждет. Также она понимала, что все это сильно отличалось от всего, что она испытывала прежде и особенно от тех детских поцелуев с ее поклонниками.

Медленно подняв руку, она пробежалась пальчиками по его лицу, на котором появилась ухмылка. Она прочертила линию его подбородка и спустилась к шее. Судорожный вздох, вырвавшийся из его груди, показал, что она нашла его слабость.

Нет пути назад, поняла она теперь, когда ее губы нашли его, отдаляясь в последний момент. Пока еще мягкие и сухие. Петир стал более смелым, получив ее разрешение, он сильнее ухватил ее за талию, буквально вжимая в стену. Его язык, который прежде лишь слегка касался ее губ, теперь проник в ее открытый рот, переплетаясь с ее собственным…

Его телефон зазвонил, приглушенный сигнал доносился со стола, заставляя его оставить Сансу - тяжело дышащую, с влажными губами и, если быть честной, все еще желающую его.

Он открыл входящее сообщение.

Джоффри Баратеон - увидела она надпись на экране - арестованный по подозрению в поджоге дома Старков, отпущен под залог. Суд будет назначен позже.

Санса знала, что бывает с очень богатыми людьми, когда на них падают подозрения в совершении преступлений.

Да, возможно, она не была в курсе дел ее отца, но она выяснит это, а еще она уничтожит человека, который лишил ее семьи.

========== Глава 6. Слабость ==========

Я еще так молода и так жажду свободы

Но я будто загнана в ловушку внутри всех этих воспоминаний

(с) Midnight Sun *

На третью ночь, когда он пришел в ее спальню, она рыдала. Такие проявления чувств для Сансы были чем-то очень личным. Даже на похоронах она не проронила ни слезинки перед посторонними - ждала, пока все не разойдутся, или пока она не окажется в своем гостиничном номере, наедине со своим горем. Когда не было никого, кто мог бы увидеть ее боль, она давала себе волю и слезы лились свободно, а кулаки сжимались в беззвучном гневе.

Наверное, он услышал ее тихие всхлипы, когда вошел. Этой ночью он был более быстрым, уже не заботясь о том, чтобы не производить шума, просто запер за собой дверь и подошел к ее кровати. Его лицо выглядело усталым, казалось, он давно не спал, но также там было и беспокойство - ничего не видящие в темноте глаза и нахмуренные брови.

Как необычно для него было показывать такие эмоции, подумала она, когда взглянула в его лицо. Она все еще так мало его знала (знала ли она его вообще?), но все же догадывалась, что по жизни он был одиночкой. Даже его брак с Лизой казался ей ненастоящим и напускным: поцелуи в щеку, легкие полуулыбки, и только когда другие на них смотрели. Ее мать рассказывала, что Лиза была влюблена в Петира с самого детства, но Санса задавалась вопросом, сколько любви она получала взамен.

- Санса, что я могу сделать? - спросил он, придвигаясь к ней поближе. Он смотрел на нее как на хрупкую вещь, будто единственное прикосновение или неуместное слово может ее разбить. Этот взгляд был хуже любой насмешки или грубости, которую он мог бы позволить себе в ее сторону. Она не могла позволить себе казаться слабой.

- Ничего, Петир, пожалуйста, просто уйдите, - она отвернулась от него, поворачиваясь на бок, и прижала колени к груди.

Петир стоял позади ее кровати какое-то время, слушая рыдания его маленькой пташки. Наконец, Санса решила, что он ушел и хотела повернуться, чтобы проверить, как почувствовала, что матрас прогнулся под дополнительным весом. Чужие руки обняли ее, крепко держа, обещая успокоение. Он зарылся лицом в ее темно-рыжие волосы и его губы еле слышно (шшш, шшш, Санса) двигались возле ее уха.

Он ничем не мог ей помочь, но то тепло, которое она чувствовала, прижимаясь к его телу, сделало все немного легче.

***

- Чего ты хочешь? - спросил он ее утром, когда солнце проникло в комнату сквозь белые занавески, ложась тонкими лучиками на пол и постель. Он все еще оставался с ней, руки, обнимающие ее, переплетенные вместе ноги. Видимо, ночью она повернулась к нему лицом, устроившись на его груди, сжав пальцами рубашку. Проснувшись, она увидела перед собой только серую ткань, прежде, чем поднять голову и встретить его взгляд. Тогда он и задал свой вопрос, прошептав его ей в макушку.

- Я хочу вернуть свою семью назад, - ответила она решительно.

- Санса, ты же знаешь, я не могу этого сделать. Чего ты хочешь? - его пальцы переместились на ее талию, вычерчивая на коже маленькие круги.

Санса отклонилась сильнее, чтобы прямо взглянуть в его еще затуманенные после сна глаза:

- Если я не могу вернуть свою семью, я хочу, чтобы они заплатили за это.

Петир улыбнулся, это удивительным образом преобразило его глаза. Жадные руки притянули ее ближе, прижимая к его телу. Его губы касались ее виска, щек, подбородка и, наконец, приоткрытых губ.