Государь

Клац-клац-клац!

Звук открывающегося замка прозвучал для них лучшей музыкой на всем белом свете - выскочив в прихожую, брат с сестрой с надеждой уставились на?.. Увы, пока еще не отца. Однако уныние недолго царило в их душах:

- Солнечная, на стол мечи, что в печи!.. Младший, закажи по телефону такси, оно понадобится через час.

Во время ужина Полина и Павел больше переглядывались, чем ели (честно говоря, им просто ничего не лезло в горло), зато мужчина вкушал обычнейшее картофельное пюре с котлетой так, будто находился в каком-нибудь дорогом ресторане. Впрочем, он и в другие дни вел себя точно так же.

- Ну что же, наша тайная... Гм, то есть - поздняя вечеря подошла к концу, и самое время нам с вами кое-что обсудить. Не передумали?

- Нет!!!

- Не так громко, дети.

Сходив в прихожую, одержимый вернулся обратно вместе с кожаной папкой, стильной и (по крайней мере, на вид) весьма дорогой.

- Вы были правы, есть нечто, весьма важное в вашем мире. Могилы двух дорогих для меня людей, моих родителей. Я оплатил уход за ними на следующие пятьдесят лет, но наемным работникам у меня нет веры, посему - вы будете присматривать за ними до конца своей жизни, сколько бы ее не было. Согласны?

Полина кивнула не раздумывая:

- Да.

Павел же помедлил, а затем осторожно уточнил:

- А если мы не справимся и... Ну, мало ли?

Поглядев на улыбку гостя, ставшую очень нехорошей, тихонечко поежился и все-таки подтвердил:

- Да!

- Хорошо. Тогда первое.

Негромко вжикнула молния на папке, затем перед близнецами на стол легло несколько листов в пластиковой обложке, и напоследок поверх документов упала визитка.

- Примерно через месяц вам позвонит вот этот человек. Это юрист, хороший и надежный. При личной встрече он скажет, что ваш очень дальний родственник, скажем - дядюшка, открыл на ваши имена в Швейцарии трастовые фонды, для оплаты обучения, и приобретения жилья. Частичный доступ к управлению трастом с двадцати одного года, полный в тридцать лет. Дядюшка, разумеется, давно уже скончался, все оформлено на условиях его полной анонимности, ну и так далее. Кстати, в случае нужды можете обращаться к юристу и по другим вопросам, он к вам настроен очень благожелательно. Второе!

Поверх первых бумаг лег одинокий лист с черно-белой принтерной фотографией и парой строчек текста, а рядышком - сразу две одинаковые картонки-визитки.

- Вот этот добрый самаритянин и есть ваш "дядюшка". Он искренне уверен в том, что вы его дети от одной из многочисленных любовниц. Признавать вас не желает, хоть как-то общаться - тем более, зато откупиться небольшой по его меркам суммой и выкинуть из памяти и головы, для него самое оно. В случае действительно БОЛЬШОЙ нужды можете настоять на личной встрече и о чем-то попросить, если сможет, то поможет. Один раз - да и то, со скрипом. Гнилой человечишко...

Глянув на циферблат кухонных часов

- Третье.

Папка наконец-то широко раскрылась, выставляя под свет лампы шесть пачек тысячерублевых банкнот.

- Тоже от дядюшки. Распорядитесь этим разумно. Ну и последнее.

Динь-дилинь-дин!

Ответив на вызов телефона, Паша слегка замедленно всех известил, что карета в виде не сильно новой иномарки уже ждет их у подъезда.

- Хорошо, что ждет. Так вот, последнее по счету, но не по важности: для того, чтобы я вас ПОПЫТАЛСЯ хоть чему-то научить, вы уже должны уметь осознанно управлять своими снами. Как это делать, разберетесь сами - я в свое время, подходящую мне методику как раз в интернете и раскопал.

Помолчав пару мгновений, гость закинул все бумаги и визитки в папку, закрыл ее и закинул на верх одного из кухонных шкафов.

- До нужного места ехать примерно пятнадцать минут. Подумайте хорошо - пока у вас еще есть возможность выбора.

Водитель такси оказался усатым мужичком средних лет, многоопытным и слегка потасканным жизнью, поэтому удивляться виду бледных едва ли не до синевы подростков он не стал. Мало ли, может простыли и болеют? Тем более что отец великовозрастных детишек был вполне здоров, трезв и вполне платежеспособен... Короче, обычные и вполне нормальные клиенты.

- На месте!

Вместо того, чтобы выходить, парень с девицей вопросительно уставились на взрослого. Тот, надо сказать, их ожиданий не подвел: успокоив водителя парой сотенных бумажек, обманчиво-мягким тоном приказал:

- Подождешь нас.

- Долго?

Плавный жест рукой, пристальный взгляд, и таксист слегка заторможено подтвердил:

- Подожду.

- Если понадобится, поможешь.

- Помогу.

Покинув наконец-то теплый салон машины, троица прошла через двор трехэтажного дома сталинской застройки в заснеженный сквер, в глубине которого возвышалось какое-то небольшое, и изрядно обшарпанное здание. Штукатурку стен изрядно разукрасили своими матерными шедеврами уличные художники; из темнеющих провалов дверных и оконных проемов несло мочой и какой-то непонятной тухлятиной; а в провалах кровли вполне можно было разглядеть ночное зимнее небо.

- Тут пытались построить детский сад, затем ночной клуб, и даже круглосуточный магазин... Не самая умная мысль, возводить что-то в месте, которое даже голуби облетают стороной.

Глубоко вздохнув, мужчина начал медленно расстегивать пальто.

- Павел, возможно, ты переменил свое решение?

- Нет.

- А твоя сестра?

Полина сначала кивнула, затем спохватилась и отрицательно помотала головой:

- Ни за что! В смысле - я не передумала!..

Одобрительно хмыкнув, одержимый прошел внутрь долгостроя, служившего ко всему, еще и общественным туалетом.

- Ждите снаружи.

Он немного прошелся, откидывая носком ботинка позвякивающие бутылки и прочий мусор, выбрал более-менее чистый пятачок и опустился на одно колено, уже не обращая внимание на буквально пожирающих его глазами подростков. Минула одна минута, вторая... А затем мужчина мягко завалился ничком - так, будто из тела разом вынули все кости. Впрочем, он тут же завозился, первым же делом простонав что-то длинное и очень нецензурное - а еще спустя какой-то десяток секунд его сразу с двух сторон подхватили захлебывающийся радостью сын и плачущая от прорвавшихся наконец-то чувств дочь.

- Папулечка!..

- Бать, ты как? Бать, скажи чего, а?..

- Ох, ё!..

Быстро успокоившись, и оценив состояние родителя как умеренно нетранспортабельное (в смысле, на своих двоих до ожидающей их машины он бы точно не дошел), близнецы усадили отца на кучу битого кирпича. Огляделись, вспомнили про таксиста-"помогальщика", одновременно насупились, готовясь к спору - но вместо этого вздрогнули и нервно заозирались, от пришедшего к ним ощущения чужой улыбки и ярких слов-образов.

"Прощайте и помните, меж нами - Договор!".