Страница 9 из 22
<p>
– Ты молилась, а вот отдуваться пришлось Абдулле.</p>
<p>
</p>
<p>
Все помнили - когда выяснилось, что любимый ротвейлер хозяйки пропал, первый удар пришёлся на смотрителя территории. Именно он отвечал за собаку - выгуливал, устраивал псу пробежки по лесу, следил за рационом и количеством нагрузок. Охранной собакой призовой Рудольф Второй так и не стал, сделавшись диванным любимцем старой Зухры. Пёс спокойно перемещался по дому и территории усадьбы, наводя ужас на работников. Больше суток его лихорадочно искали по всем укромным уголкам обширного участка - подвалы, подсобки, дождевые коллекторы, люки, но собака как сквозь землю провалилась. Когда следов не нашли, решили, что пёс удрал через ослабленные упавшим деревом прутья забора в дальней части усадьбы.</p>
<p>
На глазах всего персонала и под вопли маленькой скрюченной старухи “Куда ты дел моего Рудика?!” Абдулла клялся самым святым, что ни в чем не виноват, укрывая голову руками от остервенелых ударов резиновых дубинок. Не успевший ничего понять Абдулла был в тот же день вышвырнут с работы, и наверняка потом ещё долго мочился кровью, не забывая благодарить Всевышнего за то, что остался жив.</p>
<p>
</p>
<p>
– Омлет готов, забирай, моя хорошая, - сказала кухарка негромко.</p>
<p>
Горничная очнулась от раздумий, и, поправив передник, стала сервировать серебряный поднос заново.</p>
<p>
– Не грусти и не бойся. Хозяйка ни в чем никогда меры не знала. Жестокая была. От одного ее взгляда все холодели. Дети разъехались, навещают раз в несколько лет, так к могиле она совсем из ума выжила. - Кухарка поправила горничной накрахмаленный воротничок. – А как пёс её проклятый сбежал, так она лютует, будто дитя родное потеряла…</p>
<p>
Взяв поднос, женщина вышла из буфетной, а поднимаясь по черной лестнице на второй этаж, ощутила вибрацию телефона, спрятанного на талии. Пользоваться мобильными телефонами на смене было строжайше запрещено. Быстро оглядевшись, она пристроила поднос на перилах и, достав телефон, прочла сообщение. Её задание подходило к концу.</p>
<p>
</p>
<p>
Она аккуратно постучала в дубовую дверь, после чего отворила её и прошла вглубь большой тёмной комнаты.</p>
<p>
– Ваш завтрак. Простите за ожидание, Зухра Фархатовна.</p>
<p>
Пройдя к высокой резной кровати, богато задрапированной у изголовья бархатными складками балдахина, она поставила поднос с омлетом на прикроватный тумбу. Маленькая щуплая старуха в кружевном малиновом пеньюаре сидела, опершись на пухлые подушки, и следила за нею колючими черными глазками. Несмотря на весьма преклонный возраст она даже читала без очков и резво ходила на своих двоих.</p>
<p>
– А ведь у меня для вас есть прекрасные новости. Ваш замечательный пес нашелся! - горничная подошла к ближнему высокому окну и раздернула тяжелые шторы в стороны, заливая комнату светом.</p>
<p>
– Мой Рудик? Вернулся? - щуплые скрюченные руки Зухры затряслись, и крошечная чашка зазвенела на прозрачном фарфоровом блюдце.</p>
<p>
– Именно так, мне только что сказали об этом в буфетной, - горничная прошла ко второму окну, так же по-деловому раскрывая шторы.</p>
<p>
– Где он?! Почему его не привели?! - чашка полетела в сторону, разбиваясь в пыль.</p>
<p>
– Он в котельной. Он весь вымазался в грязи, продрог и очень устал. Сначала необходимо его отмыть и…</p>
<p>
– Рудик! Где мой Рудик! Безмозглая дура! Немедленной подойди сюда и помоги мне одеться!</p>
<p>
Спустя две минуты горничная уже вела быстро семенящую старушку в дальнюю часть двора, туда, где в котельной у гостевого дома ждал её самый любимый друг. Обутые в лёгкие домашние туфли ноги неслышно прошли по мощеным натуральным камнем ступеням вниз. В котельной, к изумлению хозяйки, оказалось довольно холодно, и она зябко куталась в подбитый норкой халат, спускалась в основное помещение.</p>
<p>
Наконец, когда они одолели последнюю ступень, старушка вошла в подсобку с дорогой каменной облицовкой на стенах. Тяжелая металлическая дверь за спиной глухо лязгнула, но она смотрела только вперёд. Только на лежащего в центре комнаты массивного мускулистого пса с некогда лоснящейся шкурой.</p>
<p>
Красавец-пёс, казалось, приходил в себя ото сна. Он тряс крупной головой с коротко купированными ушами, часто облизываясь и пуская стеклянные слюни.</p>
<p>
– Рудик, мой мальчик, иди сюда, мой золотой! - она шаркнула в его сторону, но отчего-то застыла.</p>
<p>
</p>
<p>
</p>
<p>
***</p>
<p>
</p>
<p>
Пёс мотнул головой в сторону прозвучавшего голоса. Он в самом деле только недавно отошел от наркоза, антидот подействовал исправно, оставляя после себя невыносимую ломоту во всем теле. Его нос нервно дернулся, принюхиваясь к появившемуся хорошо знакомому запаху.</p>
<p>
В этот момент в дальнем углу ожил небольшой приборчик, издавая практически не слышные звуки, характерные для разряда электрического тока. По мощному телу животного пробежала судорога.</p>
<p>
Он приподнялся и встал, пошатываясь на нетвёрдых ещё лапах. Сделал пару коротких шагов вперёд и остановился, возвышаясь во весь свой внушительный рост. Казалось, он заполнил собою все замкнутое пространство каменного мешка, потому что из глубины его груди доносился низкий вибрирующий гул, ещё не переходящий в рык. Крутые черные бока с подпалинами шоколадного цвета тяжело вздымались и подрагивали от волн мелких судорог, то и дело прокатывающихся по корпусу от шеи до основания хвоста, который в свою очередь не переставал подрагивать от возбуждения.</p>