Крыс-1.

- Смотри, полевой стан, там и поужинаем, - указал я в сторону, где под деревьями действительно находилось несколько лёгких летних строений, да немногочисленная техника расставленная вокруг.

- А нас там покормят? – неуверенно спросила сержант.

- А чего нас кормить, у нас всё своё, главное чтобы воды дали.

К моему удивлению нас покормили из общего котла, на стане как раз был ужин, повариха наливала ужин в термосы, чтобы отправиться на телеге объезжать поля, тут были не все, работали колхозники до темноты. Я искреннее поблагодарил местных за тёплый приём, порадовавшись, что пайки сохраняться. Я их уже убрал в сидор на будущее, мой НЗ который я пока так и не мог собрать. Консервы и сухари они долго хранятся.

Покинув стан, мы там пробыли всего минут двадцать, колхозники видели, что мы торопились и не держали, и направились дальше. Правда, буквально через четыре километра стали притормаживать. В этом мире я был уже три недели, причём в краях насыщенных войсками и техникой, но танк я увидел впервые, три раза видел броневики, два пушеных и один с пулемётом в башне, они сопровождали колонны, но и всё, а тут стоял танк, гусеницы, пушка, всё как полагается, и с ним возились трое танкистов в чёрных шлемофонах, но почему-то синих комбезах. Я всегда считал, что у танкистов они чёрные, а не синие. Да и шлемофоны были не привычной формы. Не было ушек, чтобы застёгивать его под подбородком. Как колпаки или шлемы. Но привычно ребристые сверху.

Проехав чуть дальше, я остановил машину на обочине метрах в четырёх перед танком. Открыв дверцу, я встал на подножку и, посмотрев на танкистов, что с любопытством смотрели на нас, поздоровался:

- Здорова, славяне. Проблемы?

- Бензопровод повреждён, - пояснил тот, что стоял на корме танка. – Шланг есть?

- Размер? Диаметр? – деловито поинтересовался я, подходя к боевой машине и с немалым любопытством разглядывая танк. Но даже и при втором взгляде кроме как назвать это «чудо-юдом» не поворачивался язык. И на этом воевали? Мрак.

- Примерно сантиметров тридцать надо, диаметр шесть миллиметров.

- А, стандарт. Есть, сейчас принесу.

Я действительно принёс кусок шланга и мехвод, а это был, похоже, именно он, отчекрыжил от него необходимый кусок. Тут среди танкистов прошла волна, оказалось, сержант покинула кабину, вот они на неё и среагировали. Привычка видать. Пока двое членов экипажа крутились вокруг девушки, мы с мехводом, его Михаилом звали, тоже москвич, как и я, только он жил на окраине, поставили шланг и проволокой закрутили концы.

- Чем это так резко пахнет. Вы на каком бензине ездите? – с подозрением спросил я.

- На авиационном.

- Так он же горюч, как на таких машинах можно воевать? – вытаращился я на Михаила. Тот помрачнел, но махнул рукой.

- Воевали.

- А что за танк?

- Бт-семь.

- Так вот это что такое. Что ж, буду знать. Ладно, бывай, мы сами торопимся.

Попрощавшись с танкистами, я сел в машину, и мы поехали дальше.

- Двадцать минут потеряли, - зло шипела на меня сержант. – Зачем останавливались?

- Слышала, что командир танка сказал, тот старший сержант? Они не туда свернули, так что если их и ищут то на другой дороге, а тут мы помогли. Что командир танка сказал? Мы помогли им, они когда-нибудь помогут нам.

- А о чём ты с тем мальчишкой разговаривал, чего он так злился?

- Это мехвод, в этом году учёбку закончил. Михаилом звать. Да я рассказал ему, что на полигоне шофёром был, а там проходили испытания бронебойных снарядов, у них в танке как раз такие, выяснилось, что они все бракованные.

- Как это?! – вытаращилась та на меня.

- Во, и Мишка так же среагировал, потом разозлился что им не те снаряды дали. Так что, эти снаряды не пробивают броню издалека, как было описано в инструкции по применению, они раскалываются. А пробивают только в упор, с пистолетной дистанции. Максимум метров с трёхсот. Мишка комсорг во взводе, сказал до командира полка дойдет, но устроит проверку.

- Но ты же говорил, что уже проверили.

- Там замяли это дело. Говорили, если начать расследование много генеральских голов полетит, - сделал вид что поморщился, ответил я.

- Хм, не правильно это, - пробормотала та.

- Ну да, - согласился я и, высунувшись в открытое окно, стал разглядывать две тройки небольших самолётов, что летели над нами. Советских сколов, как их тут называли, я за эти недели повидал немало, более того даже стал разбираться в типах машин. Знатоков вокруг было много, просветили. Сейчас над нами были «Чайки». Я и «У-2» видел, три раза. Один раз и «Миги» были.

Дорога была в принципе укатана, мы шли в конце колонны из двадцати армейских грузовиков, груз у нас был тяжёлый, что позволяло проходить нормально даже небольшие ямы, нас лишь раскачивало, поэтому скорости я особо не терял. Колонна свернула на одну из второстепенных дорог, а мы последовали дальше. Начало темнеть, ночью тут ездить было непринято, однако до Луцка оставалось меньше пятнадцати километров, поэтому мы решили всё же добраться до конечного пункта, а не как остальные ночевать в какой-нибудь деревне. Мы таких много проезжали и видели, как там встают на ночёвку.

Как ни странно, нас никто не обстрелял из кустов и не остановил. Нет, остановили, но на окраине Луцка, там был пост. Ну а дальше мы доехали до госпиталя, остановившись и освещая фарами закрытые ворота. Сержант выскочила и, открыв калитку, исчезла на территории госпиталя, а на свету появился часовой что, морщась, разглядывал мою тарахтевшую на малых оборотах машину. Приглушив фары, оставив только габариты, я покинул кабину и, отойдя чуть в сторону, окропил забор. Всё равно никто не видит, а я терпел давно.

Минут через пять сержант вернулась с военным, судя по эмблемам, врачом. У него было по шпале в петлицах. Он распорядился часовому открыть ворота, а мне загонять машину в гараж, благо там как раз один бокс был пуст. Мол, разгружать завтра с утра будут. Правда, меня пытались было устроить в небольшой казарме охраны, но тут я встал на дыбы, за машину отвечаю, значит, в ней спать буду. Тот возражать не стал, видимо просто не хотел, поэтому пост поставил не у гаража, а внутри.

Загнав задним ходом «ЗИС» в гараж, я заглушил хорошо потрудившийся мотор и, покинув кабину, пока часовой закрывал ворота, осмотрелся и довольно кивнул.

- В кабине тесно, я на том диванчике прикорну, тебе всё равно спать нельзя, - сказал я часовому, отчего тот грустно вздохнул, видно сам на него нацелился.

Устроившись на раздолбанном диванчике, что стоял у стены, рядом с верстаком, я накрылся круткой и быстро уснул, а часовой, походив, сел на свободный стул.

Разбудил меня оглушающий в замкнутом помещении выстрел из винтовки. Дернувшись, я свалился с дивана, пребольно ушибив коленку и локоть, при этом обложив часового трехэтажным матом. Когда я закончил, мне хватило секунд десять, я спросил, морщась и потирая локоть:

- Чего стрелял?

- Там в окно кто-то лез, и на пол спрыгнул, я слышал.

- Да? – заинтересовался я и, достав из кармана коробок со спичками, не курил, но вещь необходимая, и зажёг одну палочку. Света в гараже не было, вернее был, но его отключали по ночам. Так что было бесполезно щёлкать выключателем на стене.

Неяркий огонь осветил ряд машин, на некоторых были белые круги с красными крестами, да и было их всего три, однако ничего рассмотреть мы не смогли.

- Может за машиной, пошли, посмотрим, - предложил я. Часовой держал винтовку наготове.

Пройдя мимо двух ворот, я снова зажёг спичку. В этот раз результат был, мы рассмотрели ноги неизвестного обутые в ботинки. Подойдя, часовой начал осматривать открытое окно под потолком, я же зажёг новую спичку и стал изучать убитого. Выстрел был точный, прямо в сердце. Повезло часовому.

В это время забарабанили запертую в дверь, поэтому боец побежал туда, а я быстро обхлопал, пока была возможность, убитого вора. А кто это ещё мог быть? Работать пришлось в темноте, как иначе обеими-то руками? Но результат был, за поясом я обнаружил массивный тяжёлый предмет, судя по выпуклостям «Наган», а в кармане горсть патронов. Всё это я успел выгрести и сунуть к себе. Патроны в карман, а револьвер, за пояс брюк. Более того обнаружив за голенищем сапог нож, я сунул его в рукав убитого, мол, вооружён и очень опасен. Так что когда часовой закончил доклад и разводящий, освещая фонариком, подошёл к санитарной машине, то осветил не только труп, но и меня мирно стоявшего рядом.